Наталья Александрова - Отдых не для слабонервных

И тут она проснулась. И первым же делом позвонила Надежде.

– Надя, – проговорила Мария Петровна, невольно приглушив голос, как будто ее кто-то подслушивал. – К тебе тут какие-то двое приходили. Сказали, что с прежней работы, но мне как-то не верится…

– Когда приходили? – спокойно осведомилась Надежда.

– В том-то и дело, что в час ночи! – страшным шепотом сообщила в трубку Мария Петровна. – Меня, понимаешь, Тяпа разбудил, потащил на прогулку, сделал вид, как будто минуты потерпеть не может, а сам просто погулять наладился… Да ладно, тебе это не интересно. В общем, возвращаемся мы, а эти двое перед твоей дверью ошиваются. Я их, само собой, спросила – кто такие, по какому делу, ну, они и отвечают, что тебя ищут, со старой работы…

Эпизод с героическим нападением Тяпы и разорванными брюками она упоминать не стала, резонно решив, что это не имеет к делу никакого отношения.

– Они у меня адрес твой спрашивали или телефон, но я им, само собой, не дала. Ты ведь меня на это не уполномочивала…

– А как эти люди выглядели? – спросила Надежда, по-прежнему без признаков волнения.

– Как выглядели? – повторила Мария Петровна. – Да как шпионы… Оба в черных костюмах, непременно импортных, один немножко постарше, брови густые, другой такой светлый…

Надежда по описанию узнала ту парочку, которая похитила на Манежной площади злополучного Фалалеева и потом допрашивала его в подвале. Но соседке она, разумеется, ничего не сказала – незачем пугать пожилого человека.

– Спасибо, Мария Петровна! – поблагодарила она все тем же безмятежным голосом. – Это действительно с прежней моей работы. Из профкома. Путевки распределяют, и мне по старой памяти решили одну выделить. – С этими словами Надежда повесила трубку.

Мария Петровна почувствовала некоторую неудовлетворенность разговором. Она, конечно, не ожидала, что Надежда впадет в истерику от ее звонка, поскольку та вообще была женщиной спокойной и выдержанной. Однако и такой равнодушной реакции она тоже не ждала.

– Из профкома, значит? – проговорила Мария Петровна, глядя на умолкшую трубку. – Посреди ночи по поводу путевки? Да сейчас и профкомов-то, поди, никаких не осталось! И путевки не распределяют! И в жизни не поверю, чтобы по поводу путевок в таких дорогих костюмах ходили!

Мария Петровна повернулась к Тяпе, который сидел у ее ног, преданно ловя взгляд хозяйки, и проговорила очень выразительно:

– Вот в жизни не поверю!

После многотрудных ночных похождений Стас поспал всего несколько часов и был разбужен звонком своего непосредственного начальника.

– Спишь? – неодобрительно проговорил Геша, услышав заспанный голос напарника. – Все на свете проспишь! Ехать пора, с той бабой разбираться! Пока ты спал, я ее адрес по телефону узнал. Выходи, я тебя в машине у подъезда жду!

– Ну, Геша, – заныл Стас, борясь с мучительной зевотой, – куда она денется… Я душ приму, кофе выпью…

– Некогда кофе распивать! – возразил старший товарищ. – Нужно ее быстро брать, пока она не опомнилась! Ладно, душ прими, холодный, чтобы проснуться, и спускайся!

Стас хотел еще что-то сказать, но напарник уже отключился.

Тяжело вздыхая, он поплелся в душ. Водные процедуры несколько взбодрили его, он надел непременный черный костюм (новый, взамен разорванного Тяпой) и вышел на улицу.

Геша, как и обещал, ждал его в машине. Вид у него был чрезвычайно недовольный, но совершенно не заспанный, как будто и не гонялся он всю ночь за неуловимой Лебедевой.

Через полчаса синяя машина остановилась перед домом, в котором, судя по номеру телефона, проживала Надежда.

Дверь подъезда была открыта, перед подъездом стояла машина, в которую крупный озабоченный мужчина грузил сумки и коробки. Ему помогала девушка лет восемнадцати, должно быть, дочь. Видимо, кто-то из жильцов дома переезжал на дачу.

– Вот хорошо, – оживился Стас. – Подъезд открывать не придется…

– Не уверен, что это хорошо… – поморщился Геша. – Чересчур много свидетелей…

Тем не менее напарники не стали терять время. Они с деловым видом вошли в подъезд и пошли вверх по лестнице.

Согласно адресу, Надежда Лебедева жила на пятом этаже. Однако уже на четвертом Геша притормозил и прижал палец к губам: сверху доносился какой-то подозрительный шум.

Этим утром соседи Надежды Аристарховы действительно переезжали на дачу. Переезжали они в полном составе – с дочкой Вероникой, с восьмидесятипятилетней бабушкой Леокадией Васильевной, с фикусом и, разумеется, с котом Тимофеем. Кот у них был большой, толстый и ленивый. Из квартиры он по причине лени выходил крайне редко, поэтому с Надеждиным котом Бейсиком не встречался.

Поговорив по телефону с Марией Петровной, Надежда решила взяться за хозяйство, которое было сильно запущено. Для начала она решила вынести мусорное ведро и вышла на лестничную площадку, к мусоропроводу.

Дверь соседей была открыта, на пороге стояла Татьяна Аристархова, крупная женщина лет сорока. В одной руке она держала кадку с фикусом, другой прижимала к себе кота. Кот мяукал и выдирался.

Татьяна заглянула в свою квартиру и зычным голосом проговорила:

– Мама, ну ты скоро? Мне же тяжело!

Из открытой двери донесся приглушенный голос Леокадии Васильевны:

– Я сейчас, Таточка, очки для дали куда-то положила, не могу найти…

– Ну, мама, вечно ты со своими очками! Да сиди ты спокойно, потерпи пять минут!

Последние слова, несомненно, относились к Тимофею. Кот, однако, эти слова проигнорировал и продолжал безуспешные попытки вырваться на свободу.

– Ну, мама, ты скоро? – повторила Татьяна.

– Но Таточка, я же не могу ехать без очков! – отозвалась старушка. – Я же без них как без рук! Совершенно как без рук! Ты не помнишь случайно, куда я их положила?

Надежда поздоровалась с соседкой и протиснулась к мусоропроводу. Татьяна покачала головой и крикнула внутрь квартиры:

– Мама, я сейчас приду!

Она поставила фикус на пол и шагнула к двери, но в это мгновение кот воспользовался тем, что хозяйка отвлеклась и утратила бдительность, вырвался и бросился прочь.

Побежал он куда глаза глядят, и по странному стечению обстоятельств его глаза в этот момент глядели в полуоткрытую дверь Надеждиной квартиры.

Татьяна охнула, вскрикнула, всплеснула руками и заметалась по площадке. Потом перегнулась через перила и закричала вниз:

– Паша! Паша! Иди скорее сюда!

Снизу, из холла первого этажа, отозвался ее муж Павел Аристархов, который как раз уложил большую часть груза, оставил машину под присмотром дочери и направлялся наверх, чтобы выяснить, почему застряли его жена и теща.

– Что случилось, Таточка?! – прокричал Павел, запрокинув голову. – Ты в порядке?