Валентина Андреева - Ключи от седьмого неба

Колюня к предложению Костика отнесся с пониманием, снисходительно похлопал его по травмированному плечу и выразил надежду, что все приобретенные им физические недостатки до свадьбы заживут. Заметив, как Костик скукожился от боли, я невольно подумала: как бы нашему бедолаге не остаться холостяком.

После дружеского участия, проявленного к нему Колюней, Константин сразу передумал идти с ним в дозор и охотно согласился на должность ответственного за электроэнергию. Меньше риска.

Проверку начали с комнаты, ранее занимаемой Надеждой и Джульеттой. В ней точно никто не прятался. А негде. В Натальиной нас с ней быстро оттеснили на задний план, поскольку весь передний мы загородили. Ухитрившись пролезть вперед, так и застыли на пороге. Было на что посмотреть. Подобного беспорядка даже у меня не возникало во время спешных сборов. Не важно куда. Во-первых, комната была залита водой или еще какой-то жидкостью, явно вытекшей из пластиковой трубы и батареи, насильно разлученных друг с другом и вырванных из привычной им системы отопления дома. Жидкость тоненькой струйкой еще сочилась из трубы. Вещей у подруги, понятное дело, имелось немного, и я не могла бы назвать их украшением мокрого пола. Сумка венчала гору вытряхнутых из нее принадлежностей. Особую жалость вызывала губная помада. Наташка истратила на нее приличную сумму, а в данный момент она валялась без защитного колпачка в открытой коробочке с тенями. Естественно, под водой. Вытряхнутая из наволочки подушка нахохлившейся индейкой торчала в углу комнаты, одеяло без пододеяльника легкомысленным манто висело на спинке кресла. Самого пододеяльника, а также простыни и наволочки не было. Вернее они были, но в другой ипостаси: служили неким подобием спасательной веревки, свешивающейся из окна. Один ее конец был привязан к трубе, ранее примыкавшей к батарее.

— Той бабе, которая здесь вывалилась из окна, определенно надо худеть, — мужественно заявила Наташка, даже не попытавшись снова прорваться вперед. — Глаза бы мои не глядели на это безобразие. Мама дорогая, за короткое время меня по миру пустили. Хорошо, хоть мобильник по привычке в кармане таскаю. Можно принимать соболезнования. Ир, ты не хочешь мне позвонить и выразить его? Нет, лучше не надо, а то расплачусь. К тому же у тебя мобильник отключился.

В свою комнату я не заходила. Просто сразу решила, что «по миру» мы с Наташкой пойдем вместе. Более того, была уверена, что обыск шальная баба начала именно с этой комнаты. Судя по возмущенной реакции мужа и сочувствующей Психеи и Колюни, так оно и было. И я догадывалась о предмете поиска.

— Просто замечательно, что мы не пополнили запасы одежды! — преувеличенно бодро заявила я. — Пустили бы деньги на ветер.

— Далеко не… — уныло начал свой сеанс психотерапии Димка, но Наташка резко его осекла:

— Хватит, Ефимов. Ищи ветра в поле. Того самого, на который мы с Иркой едва не пустили денежки. Дураку ясно: пока твои органы отслеживали и задерживали первую беглянку, вторая выждала удобный момент и ускользнула от них. За двумя зайцами… результат сам знаешь.

— Наталья, я бы попросил выбирать выражения. Будь добра, воздержись от оскорблений.

— Интересно! А что такого я сказала? «Дураку ясно?» Но ты же не дурак. Во всяком случае, я тебя этим словом не обзывала.

Шел третий час ночи. По требованию Дмитрия Николаевича свет в кухне выключили. Только в холле слабенько (вполнакала) работал настенный светильник, освещая крайне ограниченное пространство. Никто не спал, но каждый время от времени интересовался, почему не ложатся другие. Ответ был стандартный: «Не хочется».

Дмитрий Николаевич ощутимо нервничал, и это было похоже на медленную пытку. Он постоянно ерзал, вздыхал, отрывисто крякал и, очевидно пытаясь меня успокоить, старался пошлепать по руке. А длань у него тяжелая. В результате я была вынуждена отъехать от мужа подальше, но, как назло, он прямо-таки преследовал меня на своем стуле. Наконец мне это окончательно надоело и я объявила окончание посиделок. По крайней мере, лично для себя. За мной тут же поднялась Наташка. Димка, пожелав нам спокойной ночи, сказал, что переночует в холле. Костик шагнул было на выход, но решил дождаться Психею и Николая, а они, не стесняясь нашего присутствия, устроили небольшое совещание на тему нравственности: порядочно ли с их стороны продолжать ночевать в одной комнате?

— Нам по фигу! — успокоила их Наташка. — Я тут намедни ночью в своей комнате Костика на кресле пригрела, что было оправдано с точки зрения нашей с ним безопасности. Думаю, в вашем случае следует руководствоваться ею же. А вообще-то чего нам бояться?

— Исключительно промахов в задуманной следствием операции, — буркнула я. — Сегодня ночью оно намерено поймать убийцу с поличным. Именно здесь, в этом доме, куда он должен явиться для выполнения задуманного… М-да. Не будем о грустном. Возможно, убийца нарисуется вместе с сообщницей, действия которой отслеживали. По расчетам оперативников она должна была вывести их прямо на него. Вот только боюсь, что сообщницу могли случайно упустить. По логике, удрав отсюда, баба должна направиться к подельнику. А что, если она отказалась от совместной с ним деятельности, решила спасаться в одиночку? Пока бегали за ней, упустили вторую злоумышленницу. Последняя, прихватив деньги, а также драгоценности Полетаевых, которые мой дорогой Дима не смог сбагрить следователю на хранение, наверняка уже радуется своей безопасности. Пьет чай и строит планы на дальнейшую жизнь. Судя по общему количеству украденного — легкую.

— Как не смог сбагрить? — оторопела Наташка.

— А какие основания у следователя изымать материальные ценности из дома Полетаева? Он же их не своровал.

— Но как воровка о них узнала?

— Да все знали! — уверенно заявила Психея. — Лично нам, причем вроде как совершенно посторонним людям, дед пожаловался на хапугу Зинаиду, пытавшуюся украсть драгоценности Валерии. А заодно и на наглых гостей — Наталью и Ирину, которые, воспользовавшись удобным моментом, присвоили их себе. Потом о проделке Зинаиды нам поведал Костик. А уж Надежде с Джульеттой дед тем более доложил о происшествии. Милое дело — очернить других. Следовательно, обе знали, у кого находится шкатулка.

— И… куда же ты дел драгоценности? — растерянно спросила Наташка у Димки.

— Куда, куда… Убрал. На старое место, куда до этого вы их запрятали. В пакет с носками. Сидеть! Уже проверил, там пусто.

— Свято место пусто не бывает, — напомнила я. — Там по-прежнему должны лежать твои носки. Зачем воровке лишняя тяжесть?..

Вот тут-то меня и осенило! Воровка вообще удрала, можно сказать, налегке. Основная сумма денег, документы и другие ценности были надежно припрятаны заранее. Полетаевым? Или еще кем-то?.. Увы, она об этом не знала.