Наталья Александрова - Клуб шальных бабок

Вот то, что нужно!

Она достала визитку, прочитала: «Нелли Дмитриевна Синицкая, психолог». Так вот как зовут эту злополучную блондинку – Нелли Дмитриевна… честно говоря, имя ей не очень подходило. Но это неважно. Важно то, что в руках у Надежды теперь было материальное доказательство существования этой самой блондинки, доказательство того, что та ей вовсе не померещилась.

Надежда сунула визитку в свою сумку и, выскочив из туалета, чуть не бегом отправилась обратно, в зал ресторана, чтобы привести сюда недоверчивого метрдотеля и предъявить ему труп.

Она вихрем пролетела через зимний сад, ворвалась в зал и почти сразу увидела метрдотеля.

Он стоял на прежнем месте, возле стены, но на этот раз не оглядывал зал, как капитан корабля оглядывает палубу. На этот раз он о чем-то вполголоса разговаривал с той самой кривоногой брюнеткой. И как-то противно хихикал.

Машинально отметив, что этой вездесущей брюнетки на празднике слишком много, Надежда отвернулась.

Теперь метрдотель не казался Надежде Николаевне Тем, Кто Принимает Решения, Тем, Кто Все Берет На Себя… в общем, он больше не казался ей Настоящим Мужчиной. Она даже сомневалась, стоит ли к нему обращаться… но, вспомнив его насмешливый взгляд и высокомерные слова, поняла, что просто обязана доказать ему свою правоту, обязана доказать, что она не истеричная дамочка, подверженная галлюцинациям, и не алкоголичка, допившаяся до белой горячки. Поэтому она решительно подошла к метрдотелю и, не обращая никакого внимания на кривоногую особу, проговорила вполголоса:

– Как хотите, а она снова появилась.

– Кто? – осведомился мужчина, оглядев Надежду неприязненным взглядом. – Кто появился?

– Та девушка, о которой я вам говорила. Та девушка, которую я видела в зимнем саду. Теперь я нашла ее в… в другом месте, но она по-прежнему мертва!

Последние слова Надежда Николаевна произнесла так тихо, чтобы их не услышал никто, кроме метрдотеля.

– Вы уверены? – Мужчина устало опустил веки. – Я же говорил вам…

– Я уверена! – повторила Надежда с нажимом. – Пойдемте со мной, и вы сами убедитесь…

Метрдотель все еще колебался, и тогда она добавила:

– Если вы не хотите – я вызову полицию… пускай они сами разбираются!..

– Только не это! – простонал мужчина. – Ладно, идемте, посмотрим… – Он взглянул на мисс Кривые Ноги, чуть заметно пожав плечами, словно хотел сказать: вы видите, я ничего не могу поделать!

Та громко фыркнула, но Надежде на это было ровным счетом наплевать.

Она устремилась в прежнем направлении, через зимний сад. На пороге дамской комнаты на мгновение задержалась, бросила взгляд на своего спутника и проговорила:

– Это здесь. У вас нет никаких предрассудков?

– Ну, раз уж вы так хотите мне что-то показать… – И он решительно вошел вслед за ней в туалет.

– Это здесь! – повторила Надежда и шагнула к крайней справа кабинке, той самой, где, как она помнила, лежала покойница.

Кабинка была пуста. Ни трупа, ни каких-то доказательств его пребывания: ни красной туфельки, ни выпавшей из сумочки туши или пудреницы…

– Но она была здесь… – растерянно проговорила Надежда, разглядывая кафельный пол, словно надеялась, что на нем внезапно материализуется неуловимый труп. – Она была здесь…

Она боялась повернуться к метрдотелю, но даже спиной чувствовала его взгляд – презрительный, насмешливый, издевательский…

– Наверное, это в другой кабинке… – пробормотала Надежда Николаевна и без всякой надежды на успех распахнула вторую, третью, четвертую кабинку.

Все они были пусты.

– Вам еще не надоело? – чрезвычайно сухо осведомился метрдотель. – Знаете, что я вам скажу? Эта шутка и с самого начала была достаточно глупая, но повторять ее снова, еще и еще раз – это уже ни в какие ворота не лезет!

– Но она была, была! – в отчаянии воскликнула Надежда. – Я даже взяла у нее из сумочки визитку.

– Визитку? – переспросил мужчина с вежливым интересом. – Где же она?

– Вот, у меня в сумке… – Надежда Николаевна расстегнула свою собственную сумку и принялась в ней рыться. Ей попались под руки расческа, ключи от квартиры, пачка бумажных носовых платков, сложенная вчетверо записка с перечнем продуктов, которые она собиралась купить позавчера в магазине, использованные билеты в кино, календарик за прошлый год, невесть как попавшая сюда фирменная упаковка сахара из кафе «Гурман», пудреница…

Она подумала, что в ее сумке в отличие от красной сумочки беспокойной блондинки нет никакого порядка. В ней уйма лишних вещей, которые давно нужно было выкинуть, и тут наконец нашла чертову визитку.

– Да вот же она, – проговорила Надежда, протягивая визитку метрдотелю.

– Интересно. – Тот взял визитку двумя пальцами. – Сейчас мы наконец узнаем, как зовут вашу неуловимую покойницу…

Он взглянул на карточку и с непередаваемым сарказмом сообщил:

– Ее зовут Лев Борисович Марковский, и она стоматолог…

– Ах, это не то… – Надежда Николаевна всплеснула руками. – Это действительно визитка моего стоматолога… я хотела сходить к нему на следующей неделе…

– Вот и идите, – посоветовал ей метрдотель, возвращая карточку. – Сходите к стоматологу, к терапевту… а лучше всего – к психиатру! И больше не действуйте мне на нервы!

– Но она была… – пролепетала Надежда, тупо глядя в свою раскрытую сумку.

– Все, хватит! – Лицо метрдотеля перекосилось. – Мне это уже надоело! Хорошенького понемножку!

В это время дверь туалета распахнулась, туда заглянула молодая девица в коротком черном платье. Девица была сильно навеселе. Увидев мужчину, она решила, что ошиблась дверью, попятилась, взглянула на буквы на двери и снова шагнула внутрь:

– Эй, лапусик, ты, часом, ничего не перепутал?

– Да вот, сделал операцию по перемене пола, а все никак не привыкну, – ответил метрдотель с обворожительной улыбкой и удалился.

Девица проводила его заинтересованным взглядом, вошла в туалет, покачиваясь, и только тут заметила Надежду Николаевну.

– Я вам, кажется, помешала? – проговорила она насмешливо. – У вас здесь было свидание?

– Ничего страшного, – ответила Надежда с улыбкой. – Это был деловой разговор.

Она вышла прочь, изо всех сил сохраняя на лице улыбку, и снова пошла в сторону зала. Когда ехидная девица скрылась из глаз, улыбка на лице Надежды сменилась напряженным выражением.

«Что же происходит, – думала Надежда Николаевна, – ведь я ее действительно видела… неужели я схожу с ума? Или мне что-то подмешали в бокал?»

За этими неприятными мыслями Надежда не замечала, куда идет, и очнулась, только когда оказалась в шумной и жаркой ресторанной кухне.

Перед ней, как матросы на корабле, суетились повара и поварята. Кто месил тесто, кто шинковал овощи, кто разделывал мясо, кто колдовал над соусом. Посредине кухни величественно и невозмутимо возвышался шеф-повар, мрачный брюнет с пышными кавказскими усами, в белоснежной поварской куртке и высоченном крахмальном колпаке. К нему время от времени подбегал кто-нибудь из подчиненных и подобострастно обращался: