Дарья Калинина - Свет в конце Бродвея

– Скоро мы с тобой встретимся.

Это попрощался с женой Виктор Андреевич. Он поправил прядь волос на ее голове и прикрыл рукой глаза.

– Не могу на это смотреть. Она так страдала перед смертью. Как думаете, что могло настолько испугать ее?

– Может быть, она что-то вспомнила.

Но Виктор Андреевич покачал головой.

– Моя жена была крепким духовно и нравственно человеком. Она верила в Бога. Давно уже покаялась и раскаялась во всех грехах молодости, если таковые у нее и были. Не думаю, чтобы она вот так прилегла на минуточку и внезапно вспомнила о чем-то таком, что заставило ее сердце остановиться.

Подругам тоже в это не очень-то верилось. Мария Петровна произвела на них впечатление человека счастливого, благополучного, любящего и любимого. С чего вдруг ей пугаться до смерти?

Несмотря на случившуюся трагедию, праздник в доме шел своим чередом. Ваня не сообщил гостям о произошедшем. Как не без ревности подумала про себя Инга, наверное, он слишком любил Нюшу, чтобы испортить ей день рождения из-за такого пустяка, как смерть одной из гостий. Лично Инге казалось, что Ваня мог бы проявить и побольше уважения к покойной и к ее мужу, которые все еще находились в доме и которых мог побеспокоить шум вечеринки. То есть Виктора Андреевича он мог побеспокоить, потому что Марии Петровне, конечно, было уже решительно все равно, что происходит вокруг ее тела.

– Ваня сделал так, как он сделал, – только и прокомментировала его поступок Алена.

И никто больше не открыл рта, чтобы вслух осудить телохранителя.

Прибывшего вскоре врача Ваня провел через задний ход, чтобы не смущать гостей и хозяйку праздника. Потому что Нюша веселилась вовсю. Ее звонкий задорный голос доносился даже в спальню, где лежало тело покойной Марьи Петровны. В конце концов у Инги не выдержали нервы, она подошла к окну и плотно прикрыла раму. Пусть лучше они побудут тут в духоте, чем слышать эти взрывы жизнерадостного хохота, когда у них здесь мертвое тело жены и убитый горем муж.

Возвращаясь на свое место, она увидела благодарный взгляд Виктора Андреевича и ободряюще кивнула ему.

– На первый взгляд похоже на инфаркт.

Такой вердикт вынес приехавший врач, осмотревший тело несчастной.

– А это выражение ужаса у нее на лице?

– Вероятно, произошло непроизвольное сокращение лицевых мышц, – пожал плечами врач. – Возможно, она поняла, что умирает, и это привело ее в ужас. Но точное заключение о ее смерти сможет дать только вскрытие.

– А оно… оно обязательно? – вздрогнул Виктор Андреевич. – Я бы не хотел, чтобы ее резали.

– Вы – кто?

– Это супруг покойной.

Врач несколько смягчился, но все равно стоял на своем:

– Боюсь, что без вскрытия в данном случае обойтись невозможно. Насколько я могу видеть, ваша супруга вела активный образ жизни?

– Да, более чем. Мы много ездили. И даже тут мы были всего лишь в гостях.

– Ваша жена страдала сердечно-сосудистыми заболеваниями?

– Вообще-то она на здоровье не жаловалась никогда. Зрение у нее с возрастом стало падать – это да. Но после операции по замене хрусталика оно вновь восстановилось.

– Какие-то еще недомогания?

– Нет, не припомню ничего особенного. Обычные старческие болячки. То в спине стрельнет, то колено распухнет, то печень прихватит.

– Вот видите, в таком случае ее скоропостижная смерть вызывает у меня недоумение. Впрочем, как я уже сказал, вскрытие расставит все точки в этом деле.

К сожалению, врач сильно ошибался. И смерть Марии Петровны не поставила точку, наоборот, она лишь положила начало целой цепочке ужасных событий, которые выпали на долю друзей.

Наконец в комнате появились Вова с Севой, которых вызвал потихоньку Василий Петрович. Он решил, что они должны попрощаться с женщиной, ведь одному из них она была матерью, а другому – мачехой. И подругам вместе с Василием Петровичем пришлось тактично выйти из спальни, чтобы дать возможность детям и мужу попрощаться с покойницей наедине.

А веселье внизу все никак не прекращалось. И Алена не выдержала первой. Взглянув на мужа, она твердо произнесла:

– Надо поставить Нюшу в известность.

– Это испортит девочке праздник.

Но Инга согласилась с подругой.

– Праздник и так уже испорчен, только Нюша об этом еще не знает. Несправедливо скрывать от нее правду и дальше. Она будет сердита на нас за то, что мы позволили ей веселиться, когда с одним из гостей произошло такое непоправимое горе.

Только после этого Василий Петрович согласился пойти к Нюше. И надо сказать, что девочка отреагировала в точности так, как и ожидала от нее Инга. Именинница немедленно оставила гостей и прибежала в дом.

– Кто умер?

С этим восклицанием она влетела в дом. Но увидев Ингу с Аленой, стоящих возле бара, неожиданно замерла, а потом кинулась на грудь к Алене.

– Алена Игоревна, вы живы! Я так за вас испугалась!

– А почему я должна была умереть?

– Василий Петрович сообщил мне о несчастье. И я почему-то подумала о вас. Но вы живы! С вами все в порядке?

– Со мной все прекрасно, благодарю, – произнесла Алена, растроганная таким бурным проявлением чувств к своей персоне. – Несчастье случилось с другой твоей гостьей.

– С кем?

– Супруга Виктора Андреевича скончалась.

– А-а-а, – безразлично и даже как-то разочарованно протянула Нюша. – Старуха!

Но тут же она спохватилась и изменила тон:

– Бедный Виктор Андреевич! Представляю, как он переживает сейчас! Просто ужасно, что это случилось именно сегодня.

– Смерть никогда не бывает вовремя.

– Алена Игоревна, а вы-то сами, как себя чувствуете?

– Со мной все хорошо, спасибо.

Но Нюша не сдавалась:

– Просто я видела, как вы упали на землю и…

– И давай об этом забудем, – перебила ее Алена. – Я неудачно пошутила, вспоминать об этом мне неприятно. И разговоры на эту тему мне тоже неприятны.

Она твердо взглянула на Нюшу, которая поспешно забормотала:

– Хорошо, хорошо, я все понимаю. Больше не буду, просто мне показалось, что Василий Петрович был очень недоволен.

– Нюша, помолчи!

Девушка зажала себе рот, испуганно глядя на хозяйку. Видимо, прежде Алена не позволяла себе разговаривать с горничной в таком тоне. И теперь на глазах девушки навернулись слезы.

– В чем дело?

Это появился Василий Петрович. И тут Нюша внезапно расплакалась. Из ее глаз потекли бурные потоки и, всхлипывая, она попыталась объяснить:

– Алена Игоревна… она… она…

Не договорив, Нюша убежала прочь.

– Алена! – повернулся Василий Петрович с разгневанным видом к жене. – Чем ты так обидела девочку?

– Я ей всего лишь сказала…

Но Алене не удалось промолвить ни словечка в свое оправдание. Внезапно в комнате появился Ваня, восклицавший: