Дарья Калинина - Клад Царя Гороха

— И их богатствам!

— Художественные ценности, находящиеся в усадьбе, произвели на эту простую душу сильное впечатление, — не стал спорить батюшка. — Но именно благодаря этой уважаемой и образованной женщине мы ныне имеем представление о том, как была устроена жизнь тогда в имении Копкиных. Желаете ознакомиться?

— На вашем сайте?

— О нет. Там приведены лишь некоторые самые общие факты. Если хотите, я расскажу вам более подробно. Раз уж, как я вижу, вы вините меня в том, что случилось с вашим молодым другом, надо мне срочно реабилитироваться.

— Начните с рассказа о появлении сети подземных тоннелей.

— Охотно, — откликнулся батюшка.

И, повернувшись к своим, воскликнул:

— Ну, дети мои, тут осталось уже совсем чуть-чуть. Ко мне, видите сами, люди приехали. Вы уж тут закончите без меня.

Сыновья лишь склонили головы в знак согласия, а дочери, так те даже и спины не разогнули. Что касается самого батюшки, то он скинул грязные перчатки и отложил в сторону лопату с видимым удовольствием. И по дороге он зашагал широко, стараясь побыстрее удалиться от надоевшего ему поля с морковью.

— Много у вас моркови.

— Так и хозяйство не маленькое, — откликнулся батюшка. — Когда я приехал, у людей в моем приходе скота почти и не было. А теперь у нас уже три коровы, свиньи с поросятами, козы, куры и всякая другая птица. Всем что-то кушать зимой надо будет. Что сами не съедим, то животным скормим.

— Вы поделитесь своим урожаем с чужими вам людьми? — удивилась Леся.

— Они мне не чужие. Это моя паства, мои дети. Всем надлежит трудиться по мере сил своих и возможностей, и всякому надлежит получать блага по потребностям его.

Похоже, батюшка совсем не был готов и сам стяжать подвиг постничества и умеренности. Все его упитанное крепкое тело говорило о том, что священник не прочь откушать и свиных котлеток, и сливочек, и прочих вкусных деревенских продуктов. Под рясой играли могучие мышцы. Да и ростом священник был под два метра. Крупный и физически очень сильный мужчина, вот каков был отец Андрей.

— Так, а что там с этими подземными ходами? Вы сказали, что их вырыл какой-то Каменщик?

— Безумный Каменщик — так местные жители прозвали прадеда Копкина. Надо сказать, что Копкины жили в этих местах еще с шестнадцатого века. Был в их роду период расцвета, но он закончился одновременно с эпохой петровских преобразований в России. Не были Копкины угодны новым властителям, неповоротливы были, неуклюжи. Однако совсем их род не исчез благодаря тому, что нет-нет да и случались в их семье самородки, которые на короткое время вновь возвращали древнему имени славу, а дому процветание. И, как правило, сделанных в период расцвета запасов хватало как раз до рождения следующего лидера.

— И этот Безумный Каменщик был одним из них?

— Он служил, а это в те времена считалось достаточно почетным и прибыльным делом. По выслуге лет получил и звание, и ордена, и пенсию. Так что он мог бы жить очень неплохо и даже оставить кой-чего будущим поколениям, но бедняга был чудаковат. Да еще служа в Петербурге, который в те годы был средоточием всех новых веяний, он наслушался и начитался масонских трактатов. И будучи человеком крайне впечатлительным, проникся ими.

— Он был масоном?

— Ну, насчет этого я ничего вам не могу сказать. Может, и был. Но даже если и так, то другие масоны избегали общаться со старым чудаком, он был чересчур странен даже для них.

— А в чем заключались его странности?

— Он был одержим идеей конца света. Сейчас этим уже никого не удивишь, все богатенькие буратинки так или иначе обдумывают свои перспективы на выживание. Но в те годы люди все же еще не додумались до того, чтобы строить себе бетонные бункера, они не запасались водой и провиантом на долгие десятки или даже сотни лет. Но прадед Копкин и тут показал себя настоящим фанатиком. И прямо из своего дома он проложил тоннели во все стороны. Некоторые из его тоннелей тянутся на целые километры.

— Ого! И это он все один?

— Что вы! Были наняты рабочие, которые и делали грязную работу за барина. А сам Копкин прохаживался рядом, размахивал чертежами своих тоннелей и рассуждал о конце света и о том, что спасутся лишь те, кто уверовал в истинную святыню нашего мира — геометрию.

— Что?

— Ну, масоны называли Создателя всего мира — Великим Геометром, Великим Архитектором или Великим Математиком, что, в сущности, одно и то же. Теперь наука доказала, что, в сущности, кое в чем они были правы. Без знаний точных наук невозможно было выстроить этот мир. Мы это начинаем понимать только сейчас, а в те годы такого рода слова были настоящим откровением для темных мужиков. Для них Боженька сидел на облаках и был грозным бородатым старцем, представить его за сложными расчетами или чертежной доской никому и в голову не приходило.

— Чертежная доска — это вы ведь уже утрируете, правда?

— Да, но из-за этих рассказов прадед Копкина и получил свое прозвище — Безумный Каменщик. Себя он считал проникшим в замысел Божий и полагал, что он достоин выполнять работу, порученную ему свыше. То есть Господь в его понимании был архитектором, он сам прорабом, а крестьяне, нанятые для рытья тоннелей, рабочими.

— Но зачем ему были нужны эти тоннели?

— Если вы взглянули на план, то, наверное, заметили, что тоннели идут в строго определенном порядке. Три самых больших расходятся веером, а затем пересекаются радиальными линиями. Прадед Копкина сам рассчитал все точки пересечений этих тоннелей. Зачем ему было это нужно, он пояснить рабочим не пожелал. Твердил, что спасутся те, кто окажется в момент конца света в этих точках пересечения. Отписал своей родне, чтобы приехали и «спаслись» вместе с ним. Эти письма даже сохранились в архиве матушки. Разумеется, никто из родни к сумасшедшему старику не приехал. Но в назначенный им же самим день конца света Копкин действительно исчез.

— Как исчез? Куда?

— Тело его не было найдено. И среди мужиков пошли слухи, что барин-то один только и спасся. Однако родственники сочли, что старик заблудился в лесу и погиб то ли от голода, то ли от клыков диких зверей, которые в ту пору еще в изобилии водились в окрестностях.

— У него были дети?

— Ни жены, ни детей, — решительно покачал головой отец Андрей. — И, таким образом, имение перешло в руки его младшего брата.

— Вы очень хорошо знаете историю семьи Копкиных.

— Почитываю на досуге. Так вот, новый владелец имения никакими странностями не отличался, жизнь вел вполне примерную и потому скучную. О нем в записках матушки Авдотьи есть всего пара строк, что этот господин любил псовую охоту, но из собак имел одну лишь легавую, с которой и ходил по лесам.