Лариса Соболева - Седьмое небо в рассрочку

Состоятельный по тем временам Леха сделал блатной заказ, который в меню не значился, ну и по сторонам глазел, пожевывая спичку. Состояние безразличия ко всему вышколило его не задерживаться взглядом ни на одном предмете, это было своего рода развлечение, ведь ждать – дело скучное, а Дубенич опаздывал.

Ненадолго глаза задержались на двух девчонках за угловым столиком. Одна эффектная, модная, светловолосая – отдаленно напоминала Тату, а Шатун воспоминаний о ней избегал, мигом отвел глаза и попал на вторую. У этой внешность оказалась скромной, но лицо было настолько живым и жизнерадостным, что невольно кусок льда внутри становился меньше. Первая что-то рассказывала, вторая смеялась заливисто, заразительно, ее глаза щурились от смеха, превращаясь в лукавые щелочки…

– Леха, извини, – появился Дубенич. – Вот куплю тачку и опаздывать перестану, а на общественном транспорте хорошо только на собственные похороны ехать.

Шатун прищелкнул пальцами, призывая официантку, а сюда он тоже поставлял икру, стало быть, его здесь знали и ценили. Она принесла стеклянный графинчик водки, селедочку, колбаску и салаты, на закуску – свою улыбку замордованной тетки. Шатун не реагировал на бабские завлекухи, но в тот день украдкой сравнил улыбку официантки и той, что сидела в углу с эффектной девицей. Он не смог подобрать точные слова, чтоб сформулировать, чем они отличаются, но его потянуло улыбнуться. Однако Шатун нахмурился и, разливая водку по рюмкам, решил в угол больше не смотреть.

– Зачем звал? – спросил он после того, как оба опустошили рюмки.

– Не надоело кочегарить? Это ж не твой уровень.

– Кто знает, какой у каждого из нас уровень? – философски произнес Леха. – Почему спрашиваешь?

– Дело есть. Масштабное.

– Не банк брать? – мрачновато пошутил Леха.

– Нет, – рассмеялся Дубенич. – Банки – дело будущего, которое не за горами. Времена наступили, Леха… хватай бога за бороду!

Да, времена… ориентироваться несведущему человеку было очень непросто, в основном люди боролись за выживание, а чтоб самого бога да за бороду… смелости не хватало. И высоковато он обитает, туда только на ракете можно долететь. Зато те, кто имел доступ к информации или обладал коммерческой жилкой, понимая, в какую сторону дует ветер, не терялись и без Всевышнего.

– Нужна твоя помощь, Леха, – взахлеб говорил Юрка. – Ликероводочный завод знаешь? Директор там – старикан, само собой, мышление у него тоже устарело. Но пользуется авторитетом, народ за деда пасть порвет и моргала выколет. Правду говорю, дед еще тот, довоенного розлива…

– В чем проблема? – коротко спросил Шатун, не понимая, к чему клонит Дубенич.

– В том, кому будет принадлежать завод.

Дубенич оторвался от тарелки, на которой тупым ножом не резалось жилистое мясо, и выжидающе вперился в Шатуна, мол, жду дальнейших расспросов, мне есть что тебе поведать.

Но Леха держал паузу. После развода с Татой у него будто отрезали и часть языка, а оставшаяся часть ленилась трудиться. О разводе знали все, не знали, из-за чего разбежались, хотя предполагали, что из-за рогов до самого синего неба, иначе с чего бы Шатуну превращаться в мрачную тень отца Гамлета? Но он остался Шатуном, его хватка, его ум, умение убеждать, управлять людьми (были и такие эпизоды в биографии) никуда не делись, только зря прокисали.

– Жирнову нужен зам, старый недавно от инфаркта… – Дубенич возвел очи к небу, показывая, куда попадают после инфаркта. – Он просил подобрать подходящего человека. Порядочного, энергичного, с современной направленностью. Жирнов не ориентируется в новом пространстве, психология у него осталась та – благо людей, польза государству, жизнь отдать за любимую Родину и etc.

– Какой из меня зам? Я гэпэтэушник, без вышки.

– Леха, Леха, оглянись! Сейчас никому не нужен диплом, даже ты никому не нужен, но мозги, если есть, нужны… тебе! А твоим мозгам тем более не нужен диплом. Ха-ха-ха, диплом! Картонка с печатью.

Позже Шатунов убедился, как был неправ Дубенич, потому что образование – это как раз и есть тот самый уровень, который в прямом и переносном смысле не позволяет спуститься на маргинальную платформу. Впоследствии ему пришлось просидеть над учебниками, занимаясь самообразованием с помощью репетиторов, чтобы влиться в поток новой эпохи и не позволить неучам (даже с дипломами) манипулировать собой.

– Алкогольная промышленность приносит баснословные прибыли и будет приносить, – трещал Дубенич. – Я бы сам подхватил этот жирный кусок, но связан обязательствами, не хочу, чтоб мне снесли башню те, на кого я обязан трудиться. Да не дрейфь, это временно. Есть люди посильней Жирнова, они потом придут, тебе только нужно не подпустить чужих. Слушай, будь человеком, помоги… Ты не пожалеешь, тебя потом пристроят – будешь плевать в потолок и бабки сгребать.

– Ладно, встречусь с дедом, а там посмотрим, – согласился Шатунов и кинул взгляд в угол.

Это ж надо – столько времени смеяться и хохотать, хохотать и смеяться! Особенно отличалась вторая, казалось, даже ее закрученные пряди волос и те хохочут без остановки, поэтому подпрыгивают на плечах, будто в пляске. Что может так смешить? Шатунов завидовал ей.

Вдруг она, мотнув головой, поймала его взгляд, чуть задержалась на Лехе с удивлением и снова переключилась на подругу. Собственно, ничего не произошло, никаких искр между ними не пролетело, как пишут в красивых романах, выжимая из читателей слезу умиления. Он заметил, что у нее подростковое лицо, наверное, ей лет восемнадцать и… все.

Тем временем Дубенич написал телефоны Жирнова, вырвал лист из блокнота и отдал Шатунову. Попрощались, Юрка побежал по делам, пора было и Лехе… Куда? В кочегарку? От Вовки он переселился туда. Иваныч, являясь начальником этого «ответственного» объекта, а также рядовым кочегаром, разрешил занять прилегающие шесть квадратных метров в подвале. У Шатуна были деньги и много. В стране бушевала инфляция, но когда рубль еще только начинал деревенеть, Леха превратил накопления в золото и доллары. Он мог купить квартиру, построить дворец, а для чего и для кого? На все начинания нужен азбучный толкач – стимул.

Итак, спешить ему было некуда. И что его толкнуло взять дипломат из черного пластика (страшно модная штуковина по тем временам) и подойти к девушкам – кто скажет? Не Леха, потому что не знал он, зачем пошел в угол.

– Извините, можно?

Красотка смерила его быстрым взглядом, оценила, что чувак упакован в фирменную тару, а Шатунов после развода снова первоклассно одевался, но уже не для того, чтоб девиц соблазнять. Он покупал вещи дочери, заодно предлагали товар для него – вот и все. Короче, красотка не отшила его, а промолчала, спросив глазами хохотушку: ты как? Пряди волос встряхнулись – он получил разрешение и обосновался на стуле, поставив на колени дипломат.