Наталья Александрова - Отмычка от разбитого сердца

— Да ты что, мужик, серьезно? — Собеседник Николая побледнел от волнения. — Ничего не путаешь? Не врешь?

— Да чего мне врать-то? Своими глазами свидетельство о смерти видел! Семь пулевых ранений, из них четыре смертельных.

— Ох, так это и вправду мне можно завязывать с симуляцией, можно выписываться из этого дурдома…

Он вдруг помрачнел, тяжело вздохнул и проговорил:

— А вообще-то неизвестно, где хуже — здесь или на воле… тут хоть все психи безобидные…

«Ага, безобидные, — подумал Николай, — лежит такой «овощ» спокойно, а потом вдруг очухается и убивает первого попавшегося… Странные дела творятся в этой больнице, ей-богу!»

Одно было несомненно: он напал на след Выборгского маньяка. Если этот малахольный симулянт ничего не путает, то Прохоров сбежал из больницы накануне первого убийства. Маловероятно, чтобы тип, который придушил санитара, сбежал бы из больницы для того, чтобы понюхать в скверике цветочки.

Казалось бы, чего проще? Идти к главврачу или еще к какому начальству, предъявить свое удостоверение и узнать у них точную дату поступления больного Прохорова в больницу, а также диагноз и все остальное. Если поступил он сюда пять лет назад, то сопоставить это с датами тех старых пяти убийств. А потом объявлять этого Прохорова в розыск.

Но хорошо развившаяся за годы работы интуиция, а также практическая сметка и здравый смысл подсказывали участковому Черенкову, что действовать вот так в лоб ни в коем случае нельзя. Судя по нахальству, с которым действуют тут, в больнице, полиции они не боятся, а это говорит о том, что есть у больничного начальства большие связи. Так что им может сделать какой-то сельский участковый? А вот спугнуть их он может ненароком.

Николай решил действовать старым проверенным способом — потихоньку расспросить второго санитара, дежурившего в ту ночь, Анатолия Копыткина, нажать на него в приватной беседе, можно и припугнуть — дескать, кому ты нужен, начальство покрывать тебя точно не станет, так что колись, Толян, пока не поздно. А уж потом, когда на руках будут доказательства, можно и по начальству обратиться. Пускай запускают государственную машину — кто такой Прохоров? Откуда взялся, где проживал? У них в поселке Васильки такого точно не было, он бы вспомнил.

Да и небось эти из психушки искали Прохорова по месту проживания. Им-то нужно его скорее на место вернуть, чтобы шума не было. Однако не нашли, потому что Прохоров этот крутится, надо думать, не в городе, а в области, а конкретно — в их поселке, потому как два убийства уже случились. И что он у них потерял, хотелось бы знать?

Капитан Черенков тяжело вздохнул.

Через двадцать минут после плодотворного разговора с общительным симулянтом Николай подошел к двери, на которой красовалась табличка «Отдел кадров».

Толкнув эту дверь, он вошел в небольшой кабинет, все стены которого занимали встроенные шкафы с выдвижными ящиками картотеки. Кроме этих шкафов, в кабинете находились два письменных стола.

За одним столом сидел сухонький подтянутый старичок в аккуратно отглаженном пиджачке и узком черном галстуке, очень подходящем для похорон.

За вторым, прямо напротив старичка, сидела весьма полная особа женского пола, на вид лет сорока, с высокой прической и узкими, неприязненно поджатыми губами.

— Я считаю, Амалия Степановна, — говорил старичок, — что в этом случае можно обойтись строгим выговором…

— Воля ваша, Арнольд Гаврилович, — отвечала ему дама. — Вы, конечно, начальник, вам решать, но я думаю, что нужно его увольнять…

— Увольнять? — переспросил старичок и почесал переносицу. — Да, вы правы, Амалия Степановна, нужно увольнять…

Тут оба кадровика заметили вошедшего в комнату Николая и дружно повернули головы в его сторону.

— В чем дело, гражданин? — сухо осведомилась дама. — Вы разве не видите — мы заняты?

— Да, разве вы не видите? — как эхо, повторил за ней старичок.

Вместо ответа Николай предъявил свое служебное удостоверение.

Дама взяла его в руки и несколько минут самым внимательным образом изучала. Она даже прощупала корочки, только что не обнюхала красную книжечку.

Наконец, видимо удовлетворившись, вернула документ хозяину и строго спросила:

— Чем мы вам можем помочь? Только побыстрее пожалуйста, мы очень заняты!

— Очень заняты! — повторил старичок.

— Меня интересует ваш сотрудник Анатолий Копыткин. Его адрес, телефон и все прочее…

— Копыткин, Копыткин… — забормотал старичок и принялся листать толстую амбарную книгу, которая лежала перед ним на столе.

— Санитар из психиатрического отделения, — подсказал Николай, чтобы ускорить поиски.

— Санитар, санитар… — забубнил старичок и еще быстрее зашелестел страницами.

— Подождите, Арнольд Гаврилович! — проговорила женщина и повернулась к Николаю: — А по какому поводу вас интересует этот сотрудник? Мы, как кадровики, должны это знать! Мы не можем просто так сообщать личные сведения…

— Да, по какому поводу? — повторил старичок и строго посмотрел на Николая.

Участковый сделал секундную паузу, прежде чем ответить. Он подумал, что не стоит сообщать кадровикам истинную причину своего интереса, и проговорил:

— Ваш Копыткин от алиментов скрывается. Сбежал, понимаете, оставив жену с четырьмя малолетними детьми…

— От алиментов?! — Амалия Степановна побагровела. — С четырьмя детьми?! Негодяй!

— Да, мальчик четырех лет, девочка трех и двухгодовалые близнецы, — вдохновенно сочинял участковый.

— Мерзавец! — выпалила Амалия. — Все мужчины подлецы! Ищите, Арнольд Гаврилович, ищите этого алиментщика!

Старичок снова зашуршал страницами и через минуту радостно провозгласил:

— Вот он, голубчик! А-4 — 92!

— Что?! — удивленно переспросил Николай.

— Это у нас такая система поиска по картотеке, — пояснила Амалия, — личное изобретение Арнольда Гавриловича.

Старичок тем временем бодро вскочил, подбежал к одному из шкафов, привстал на цыпочки и выдвинул самый верхний ящик.

— А компьютерами вы не пользуетесь? — поинтересовался Николай. — Я думал, сейчас уже везде компьютеры…

— А если электричество отключат? — проговорил старичок, покосившись на Николая. — А если авария какая-нибудь? Ваши компьютеры все поломаются, а моя картотека — вот она!

Он вытащил из ящика твердую картонную карточку и помахал ей в воздухе:

— Вот он, голубчик! От нас не скроешься!

Николай достал из кармана блокнот и списал в него координаты санитара.

— А что это за буковки внизу? — поинтересовался он, возвращая карточку жизнерадостному старичку.

— А это наши специальные пометки! НД — недисциплинирован, были прогулы и опоздания, А — был замечен на работе в состоянии алкогольного опьянения, В — вспыльчив, неоднократно ссорился с сослуживцами… видите, как удобно!