Дарья Донцова - Белочка во сне и наяву

Я открыла шкафчик, порылась в нем, не нашла прибор, осмотрелась, зачем-то заглянула за стенку из непрозрачного стекла, отгораживающую унитаз от ванны, и опешила.

У Макса в туалете стоит оборудование, стилизованное под старину. Сливной бачок находится под потолком, сбоку свисает длинная цепочка, к которой привязана ручка в виде гирьки, дернешь за нее, и вода спускается. Так вот, сейчас цепь с гирей отсутствовала.

Пару секунд я постояла в задумчивости, потом, забыв про фен и мокрые волосы, выскочила в коридор и закричала:

– Кто испортил бачок Макса?

Из моей ванной высунулась Краузе.

– Простите, Лампа, что вы имеете в виду? У Максима есть какой-то бачок?

– Да! – разозлилась я. – Он с его помощью смывает воду в унитазе.

Роза Леопольдовна сложила губы трубочкой.

– А-а-а, вы имели в виду унитаз.

– Ну конечно, – фыркнула я. – А вы о чем подумали?

– Когда я услышала про бачок Макса, подумала, что он носит его при себе, – принялась занудничать Краузе.

Я довольно бесцеремонно отодвинула няню, вошла в свою ванную и обратилась к Мирону:

– Это вы поработали в другом санузле?

Мастер, склонившийся над раковиной, выпрямился.

– Вода. Течет.

Я посмотрела на смеситель для душа, и слова застряли в горле. Вместо рычага к нему была сверху прикреплена… крышка от кастрюльки, в которой кто-то просверлил круглую дырочку, а потом продел в нее ту самую цепочку от бачка. Ее второй конец был привязан к зубной щетке, торчащей из стакана.

– Душ, – выдал Мирон, – течет.

Очевидно, от удивления я стала разговаривать с парнем в его стиле:

– Как?

– Хорошо, – похвастался Мирон.

– Покажи! – потребовала я.

Мастер вынул щетку из стакана. Через секунду послышался шум – вода во все стороны забила из «лейки».

– Вот! – довольно произнес Мирон и вернул щетку на место.

Лейка заткнулась.

– Ой, как оригинально! – захлопала в ладоши Роза Леопольдовна. – Ни у кого ничего подобного не видела. Все приятели Максима от зависти умрут. В особенности Константин, который у себя ремонт в стиле «умный дом» никак не завершит. В прошлый свой приход жаловался мне, что электрик провода неправильно проложил, и теперь, когда у Кости автоматически зажигается свет в коридоре, в холодильнике отключается морозильник.

– Реле, – многозначительно произнес Мирон, – клинит его.

Я оперлась руками о мойдодыр. Рыков давно пытается превратить свою стандартную двушку в корабль инопланетян, напичканный техническими новшествами, но поскольку ремонт ему делают не марсиане, а простые гастарбайтеры, то постоянно случаются сюрпризы вроде неработающего холодильника. Следовало бы посочувствовать Косте, однако я столько раз советовала ему наплевать на автоматическое включение света и чайника в тот момент, когда он, вернувшись с работы, открывает входную дверь, и просила забыть о самонаполняющейся ванне. Тем не менее Рыков не слушает мои советы, поэтому мне его не жаль. А сейчас меня гораздо больше заботил собственный душ, а не ремонт у приятеля.

– Какой напор воды! – восхищалась Краузе. – Какая она чистая, прямо хрустальная, хлоркой совсем не пахнет!

Я с удивлением посмотрела на няню.

– Качество воды никак не может измениться из-за отсутствия родного рычага смесителя. Вопрос: чем мне чистить зубы?

– Обычно, – ответил Мирон, – попробуйте.

Я выхватила у парня из рук свою щетку, поднесла ее ко рту, сделала несколько движений справа налево, остановилась и ехидно спросила:

– Слышали? Кроме того, что мне не нравится использовать аксессуар, к которому примотана цепочка от сливного бачка, возникла еще одна проблема: душ включается и выключается синхронно с моими движениями.

– Да ну? – прикинулась удивленной Краузе. – Правда?

Я отвела руку влево, крышка кастрюли приподнялась, в ванну ударила струя из крана. Когда же моя рука переместилась вправо, вода полилась из душа.

– Немедленно верните все отвинченные запчасти на их законные места, – строго приказала я Мирону.

Парень пригладил торчавшие дыбом волосы и неожиданно разразился пространной речью:

– В СВЧ-печке сломался магнетрон, это главный элемент, без него микроволновка просто бесполезный ящик. Она встроенная, висит над рабочей панелью. Это удобно, место экономится. Но такой вариант дороже остальных. Примерно десять тысяч, да?

– Не знаю, – честно ответила я. – Когда я переехала жить к Максу, печка тут уже была, а во время ремонта мы ее менять не стали. Зачем выбрасывать то, что прекрасно работает?

Мирон вытащил из кармана странный предмет, смахивающий на губную гармошку, и начал тыкать в него пальцем, продолжая безостановочно говорить:

– Не по-хозяйски расшвыриваться деньгами. Вы же их не в огороде выращиваете, а зарабатываете. Вот давайте подсчитаем. Если пойдем в магазин за новой микроволновкой, отдадим в кассу десятку, плюс мастеру двушку за установку. Итого, двенадцать тысяч.

– Что-то вы за установку микроволновки в шкаф слишком много хотите, – не согласилась я. – За две тысячи можно еще одну печь купить.

Мирон оторвал взгляд от «гармошки».

– Прейскурант такой. Чем дороже вещь, тем больше вы отсчитываете за ее подключение. Запомнили цифру? За новую – двенадцать. Если станем чинить старую, то понадобится магнетрон, а он в этой модели тянет на девять тысчонок, плюс четыре мастеру за возню и три за установку. Итого, восемнадцать.

– Стоп! – скомандовала я. – Неверно посчитали. Пятнадцать.

Краузе кашлянула:

– Неудобно вас поправлять, но семнадцать.

Мирон потряс странным предметом с кнопками, постучал по нему пальцем и заявил:

– Шестнадцать, я не туда нажал. Тут есть небольшой дефект, надо клавиши иначе расположить.

– Шестнадцать? – переспросила я. – Реанимировать старое дороже, чем приобрести новое?

– Ой, как невыгодно! – закудахтала Роза Леопольдовна.

– Минуточку. Новую микроволновку мастер установит в шкаф за две тысячи? – поинтересовалась я у Мирона.

– Прейскурант, – напомнил парень.

– Тогда почему за возвращение на место старого прибора вы насчитали три? – наседала я.

– Так поломанную печку вынуть надо, демонтировать, – пояснил мастер. – Каждая операция оплачивается.

– Ваши услуги стоят запредельно, – топнула я ногой. – К моей соседке в понедельник приходил мастер подключать стиральную и посудомоечную машины, он за все попросил семьсот рублей.

– Шарашкина контора. Не механик, – отрезал Мирон, снова перешедший на телеграфный стиль общения.

– Вы сейчас про Светлану из девяносто третьей говорите? – повернулась ко мне Краузе и прищурилась. – К ней сегодня днем аварийка приезжала. Я как раз домой шла, смотрю, желтый фургон стоит, а Светлана вся в слезах. Включила она всю свою новую технику одновременно, и через десять минут у нее в унитазе трусики вперемежку с чайными ложками всплыли.