Дарья Калинина - Знойная женщина – мечта буржуя

Глаза у Киры от удивления расширились:

– Так судно принадлежало немцам?

Какое-то время все молчали. Видимо, для Вероники и Лены это открытие стало такой же неожиданностью, как и для Киры.

– Ну, немецкое судно, – наконец нерешительно произнесла Вероника. – Ну и что? Все равно же история. Немцы такие же люди. Они тоже хотят знать, где нашли свой последний приют их отцы и деды.

Кира не стала спорить, хотя про себя порядком удивилась. Зачем мучиться и пытаться вскрыть корабль, который принадлежал врагу и был затоплен нашими во время войны? Ведь на дне залива, если поискать, можно найти множество наших родимых судов и подлодок с нашими погибшими моряками. Не лучше ли было начать с них? Нет, видимо, дело тут в другом. Наверное, именно на этом давно затонувшем вражеском судне было нечто, крайне необходимое ребятам.

Конечно, Кира не могла знать о разговоре, состоявшемся на частной квартире между генералом и ребятами. И все же в своих умозаключениях она была весьма близка к истине. Это бы, конечно, порадовало Киру, доведись ей когда-нибудь узнать правду.

– Почему они так долго крутятся в одном помещении?

И действительно, Лисица кружился по одной каюте, словно заведенный. Эдик был с ним. А вот Никита с Дюшей уплыли обследовать остальную часть судна. Но камера была только одна. И поэтому девушки не могли видеть, чем именно сейчас занимаются двое других подводников.

Между тем Лисица уже в четвертый или даже пятый раз обогнул каюту, которая по своей величине и остаткам некогда богатого убранства могла принадлежать капитану судна или же служить кают-компанией.

В этой кают-компании было много дорогих вещей, которые старшие офицеры принесли с собой на судно, ставшее им и домом, и могилой. Все эти вещи заслуживали интереса, но Лисица на них даже не посмотрел. Он в очередной раз обогнул каюту, заглянул всюду, куда смог, но так и не нашел того, что его интересовало. Махнув рукой Эдику, он показал, что они уходят.

Они проплыли по кораблю и оказались на уровне, где также находились каюты. Но это не были каюты членов экипажа. Двери этих кают были герметично закрыты до сих пор, и открыть их не удавалось. Но через застекленные окошки можно было видеть, что внутри каждой каюты находилось по одному человеческому телу. Медленно проплыли подводники мимо этого подводного кладбища. Одна могила – один мертвец.

– Это карцер? Но откуда там столько заключенных? Я насчитала не меньше двух десятков.

– Может быть, на корабле начался бунт? И капитан принял решение уйти на дно, чтобы не позволить мятежу распространиться?

– На немецком судне мятеж? Да у них дисциплина была похлеще, чем у нас на флоте. Нет, думаю, тут дело в чем-то другом. Эти люди были пленниками. Их куда-то перевозили на этом корабле. Что-то пошло не по плану, судно затонуло. А эти люди умерли, будучи так и не выпущенными из своих камер.

– Если так, то к ним относились с большим трепетом. Для каждого пленника полагались отдельные шесть квадратных метров. Учитывая, в какой тесноте жили сами члены экипажа, к этим людям они должны были испытывать особые чувства.

– И все же они были пленниками. Двери-то заперты, их не открыть.

– Но пленники очень ценные. О них слишком хорошо заботились.

Ни Лисица, ни остальные спустившиеся на дно ребята не остановились возле кают, в каждой из которых находилось по одному мертвецу. Они плыли дальше. И вскоре очутились в самой настоящей лаборатории. До сих пор можно было видеть колбы и перегонные аппараты, закрепленные на больших столах. Над всеми этими предметами вдоволь потрудилось время и море. И все же было ясно, что подобное помещение не являлось чем-то рядовым и обычным для военного корабля.

– Что это?

Но задерживаться в этом месте аквалангисты не стали. Запас воздуха подходил к концу. Несмотря на то, что ребята тащили с собой запасные баллоны, пора было возвращаться на поверхность. Подъем прошел благополучно. И скоро все четверо, стуча зубами от холода, сидели на борту баркаса и делились впечатлениями.

– Ух и жуть! Знал бы, что покойники на меня примутся своими пустыми глазюками зыркать, нипочем бы не подписался!

– Видел, сколько их там? Вся команда осталась на судне!

– Завтра легче будет!

– Уже завтра? Нет, мне после пережитого как минимум неделю в себя приходить надо.

Несмотря на подобные заявления, все ребята выглядели бодрыми и полными задора. Они будут спускаться и завтра, и послезавтра, столько раз, сколько понадобится для дела. И не потому, что их к этому принудят каким-то наказанием. Нет, ребята и сами на седьмом небе от счастья, что им выпало такое отличное приключение. Да, жутковатое, но зато тем интересней будет потом вспоминать о нем.

Исключение составлял один лишь Лисица. Он единственный после удачного погружения и подъема был мрачен, задумчив и в общем разговоре участия не принимал. Кира озабоченно смотрела на своего любимого. Насколько она успела изучить Лисицу за эти годы, сейчас у него назревала крупная проблема, которую он никак не мог решить.

Но в чем суть этой проблемы? На судне не оказалось чего-то такого, что там должно было быть и за чем и спускался Лисица? По всей видимости, именно так и получилось. И теперь Кира ломала голову, как бы выведать у Лисицы подробности. Что это за вещь, которой не оказалось на судне? И куда она могла деться, если на судно никто до них не заглядывал вот уже много десятков лет? А последними, кто мог бы вынести с судна ценную вещь, были сами моряки, ныне покоящиеся в полном составе на дне залива.

Именно этот вопрос и обдумывал сам Лисица, пока «Адмирал» двигался к берегу. Он отозвал Эдика в сторону и провел с ним мини-совещание.

– Что делать? В капитанской каюте не было ничего похожего на описанный нам предмет.

– Я видел там сейф.

– Я тоже его видел. Но это самый обычный сейф, думаю, что хранящиеся в нем бумаги безнадежно испорчены водой. Нам же описывали предмет герметично закрывающийся. И совсем небольшой по объему.

– Завтра поднимем этот сейф и посмотрим, что в нем. Возможно, подсказка, куда нам двигаться дальше, будет внутри его.

– Вы займетесь сейфом, а я еще разок сплаваю в лабораторию. Интересно посмотреть, что там есть.

– Одного я тебя не отпущу!

– Брось ты! Что может со мной случиться?

– Нет, я настаиваю.

– Эдик, не заставляй меня напомнить тебе, кто тут главный, – тихо, но внушительно произнес Лисица и уже мягче добавил: – Пойми, что бы это ни было, сначала я должен обследовать его сам, один. Ты присмотришь за Никитой и Дюшей, а я сплаваю в лабораторию.

– А Сашок и Вадя?

– Им тоже следует заняться сейфом из каюты капитана.

Эдик не стал спорить. И хотя он чувствовал в душе какую-то тревогу, происхождения которой объяснить не мог даже самому себе, но промолчал. Эдик был на редкость неконфликтным человеком, если он чувствовал, что его предложение не пройдет, он никогда не отстаивал его с пеной у рта.