Татьяна Луганцева - Прерванный полет Карлсона

– А муж не ревновал?

– Смешной вы, Лев Михайлович, честное слово! Муж завел семью на стороне, родил ребенка, влез в какие-то махинации, обобрал меня и сейчас в тюрьме! Уж кто бы кого и хотел убить, так это я его, но не наоборот.

– Вас послушаешь, так поверишь, что «богатые тоже плачут», – почесал затылок Лев Михайлович. – Просто колодец невезения.

– Ага. А вас послушаешь, так еще и убивают друг друга, не только плачут, – добавила Лола, улыбаясь.

– И все-таки часто убийства происходят из-за денег. Чисто теоретически, если с тобой сейчас что-то случится, кто наследник? – спросил Лев Михайлович.

– Родителей нет, детей, родственников тоже. Правда, с мужем я не развелась. Не знаю. Я не задумывалась над этим, – честно ответила Лолита.

– Муж, значит, законный? – заключил Лев, теребя кончик носа.

– Я с ним развожусь.

– Это понятно, – кивнул он. – Но пока ты его супруга.

– Это не так быстро, мне не к спеху было…

– И только ты подала на развод, так и начались покушения-то? – Льву Михайловичу, видимо, очень хотелось найти по горячим следам заказчика.

– Возможно. Но это бред! У меня нет наследства, из-за которого можно убить! Весь доходный бизнес моего отчима муж обанкротил. У меня ничего не осталось, кроме квартиры и антикварной лавки. Но у Олега есть и квартира, и коттедж, а бизнес – антикварная лавка – его не интересует, он ради этого руки не стал бы марать, я его знаю. Вернее, думала, что знаю… – Лолита побледнела.

– Вот! Я, кажется, нащупал, – улыбнулся Лев Михайлович.

– Но он в тюрьме! – воскликнула Лолита.

– Это помню. Но наши тюрьмы несовершенны, оттуда возможны утечка информации, и у твоего Олега на воле могли остаться сообщники. Это понятно?

– Понятно, но не совсем.

– Проверим. А давайте… – Лев Михайлович достал из кармана фляжку с коньяком, словно ставя точку в этом длинном и неприятном разговоре.

Лолу мгновенно затошнило, Леня тоже отказался, сославшись на то, что за рулем.

– А я, с вашего позволения, немного позволю себе. – Лев Михайлович отхлебнул прямо из фляжки. – Ох хорошо! Ну и ночь у меня сегодня!

– А уж у меня ночь… – отозвалась Лолита, подавляя приступ тошноты.

– Тебе тоже не позавидуешь, – согласился подполковник, стрельнув на нее глазами.

– Зато теперь меня не будут обвинять в убийстве, если я сама – жертва, – извлекла хоть что-то положительное из ситуации Лолита. – А то предупредили: не уезжай из города! Я и не собиралась никуда уезжать, но меня все равно это очень напрягает. – Лолита состроила гримаску обиженного ребенка.

В палате повисла неловкая пауза. Лев Михайлович хлебнул еще.

– Что? В чем тебя обвиняют? Я чего-то не знаю? Рассказывай, коль начала…

– Меня обвиняют, что я убила своего конкурента-антиквара. И девушку, только что устроившуюся ко мне на работу, отравила. Представляете, как смешно? – Лолита нервно дернула плечами.

Но никто не смеялся. Полицейский залпом допил коньяк, словно она дала ему этот толчок, разрешение своим жутким признанием.

– А поподробнее? – Лев Михайлович быстро вытер губы.

Лолите пришлось все рассказать в подробностях. Лев Михайлович нервно закрутил пробку фляжки, Леонид вообще не знал, что говорить. Он находился в состоянии легкого шока.

– Только не говорите, что это тоже на меня покушались! Спутать меня с дедулей вряд ли представлялось возможным, даже в темноте, – затараторила Лолита.

– Все равно странно, что рядом с тобой людей убивают или пытаются это сделать, – не согласился с ней Леня.

– Странно-то оно странно, кто бы спорил. – Лолита глянула на сведущего в криминальных делах Льва Михайловича, но его лицо было непроницаемо.

– Разберемся, – туманно бросил подполковник. – Эх, сейчас бы еще выпить! – Он окинул палату тоскливым взглядом.

Лолита считала себя сейчас самой счастливой женщиной на свете. Свершилось чудо! Она, выписавшись из больницы, поехала домой к Леониду и там осталась. И этого оказалось достаточно, чтобы усмирить бушующий вулкан страстей в душе.

Он жил в красивой трехкомнатной квартире в районе метро «Крылатское», что тоже шло к его профессии, как она успела отметить. Квартира находилась на восемнадцатом этаже, это приближало их к небу, да и сама Лолита пребывала на седьмом небе от счастья.

В Леониде ее устраивало все, она не могла поверить в свое счастье. И его доброта, и то, как он вел себя в быту, и четкость в действиях, и пунктуальность, и порядочность, и аккуратность… Единственный минус – это мама Тамара Никитична, женщина с весьма своеобразным характером, она с большим подозрением относилась к Лолите. Но даже ее неприязненные взгляды не могли выбить Лолиту из состояния абсолютного блаженства. Она была готова любить и его маму, и всех его родственников, потому что все они имели непосредственное отношение к Леониду.

С утра Леня поцеловал ее в лоб и ушел на работу, а Лолита встала около девяти утра, умылась, оделась и вышла на кухню выпить кофе. Там уже жарила оладушки Тамара Никитична.

– Покушаешь со мной? – спросила она хмуро, не оборачиваясь.

– С удовольствием, – искренне улыбнулась Лолита.

– Ты присаживайся, я поухаживаю, все же гостья. – Тамара Никитична словно спрашивала или намекала на то, что она здесь долго не задержится.

– Я вам не нравлюсь? – Лолита решила поговорить начистоту.

– У меня единственный сын. Несколько раз я его чуть не похоронила. Я хоронила его товарищей, которых знала еще мальчишками и кормила за этим столом. Он мне очень дорог. Я вырастила хорошего человека и как мать мечтаю, чтобы Леня обрел семейное счастье. Хочу, чтобы рядом появилась порядочная, хорошая женщина.

– И такая женщина появилась? – уточнила Лолита. – Я имею в виду Настю?

– Так ты знала ее? Милая девушка. Какое кощунство! Она так ухаживала за Ленечкой, так его любила! Всё со мной, всё здесь крутилась, щебетала как птичка-невеличка.

– Только Леня ее не любил, – огрызнулась Лола.

Тамара Никитична закусила губу.

– А тебя, значит, любит? – Она хмуро посмотрела на Лолиту.

– Говорит, что да, а ваш сын не обманывает, я знаю, – улыбнулась Лола.

– А ты его? – подозрительно спросила Тамара Никитична.

– Я точно – да! Вы же знаете лучше всех, какой он замечательный.

Лицо Тамары Никитичны смягчилось.

– Знаешь, чем взять, как подластиться. Ты очень красивая, и я боюсь, разобьешь сердце моему сыну. Ты цыганка или ведьма?

Лолита не выдержала и рассмеялась:

– Ну что вы в самом деле? Какая ведьма? Я – несчастная женщина, которую ваш сын вернул к жизни!

– Что он тебя любит, это и я поняла, – вздохнула мама Лени и поставила перед ней миску, полную оладий. – Пожалуйста!

– Спасибо, выглядят аппетитно. Вы научите меня печь?