Татьяна Луганцева - Шашлык из волнистого попугайчика

– И это говорит женщина, у которой могло быть все? Я боялся спугнуть свое счастье. Ты как мираж, который может подразнить и исчезнуть. Мало ли, может, в тебя влюбится еще какой-нибудь миллионер?

– Не надейся, так просто тебе от меня не избавиться, – хмыкнула она.

– Я бы хотел, чтобы ты вместе с дочерью вошла в мой дом навсегда…

– Правда? – обрадовалась Надя. – Нам же как раз идти некуда!

Григорий не смог сдержать улыбки.

Григорий Степанович открыл дверь в квартиру, и Надежда только сейчас заметила, что у него перебинтовано плечо.

– Паршиво выглядишь… Что-то случилось? – с тревогой в голосе спросила она.

– Бандитская пуля, – туманно ответил Григорий.

– Понятно, мне предстоит многому научиться, стать боевой подругой стража порядка и грозы всех преступников.

– Давай ребенка, – улыбнулся Григорий. – Она не проснется?

– Возьми, а то у меня уже руки затекли. Знаешь, ее стоит больших трудов уложить спать, но зато потом она спит как убитая. А еще она любит сказку про Золушку, как все маленькие и не очень маленькие девочки, – передала Настю Григорию Надежда и поднялась на ноги, отряхивая куртку.

– Похоже, что и мне придется многому научиться, – ответил Григорий и, прижав ребенка к раненому плечу, вошел в квартиру.

– Похоже, что ты и вправду косноязычен… так и не сказал мне, что любишь меня, – фыркнула Надежда, – мне пришлось самой догадываться. А если бы я не была такой сообразительной?

Надежда в состоянии полной умиротворенности последовала за ними, отмечая невольно, какие у Григория широкие плечи, а про самые красивые и добрые глаза на свете она знала уже давно… Наверное, они снились ей еще в детстве, ведь она так любила читать сказку про Золушку.