Дарья Калинина - Семь непрошенных гостей

Проехав к зданию, где располагалась администрация, подруги были приятно изумлены. Все вокруг радовало взгляд. На детских площадках стояли цветные горки, турникеты и прочие приспособления, чтобы детишки могли ползать, лазать, бегать и прыгать.

Одеты дети были в яркие нарядные вещички. И выглядели румяными и вполне довольными жизнью.

- Их тут слишком много, - заметила Мариша, критически оглядев не слишком большое двухэтажное главное здание. - Как они все умещаются?

На этот вопрос им охотно ответила заместитель директора - приятная подтянутая женщина лет тридцати с небольшим хвостиком - Елена Валерьевна.

- Большинство наших детей живет в семьях, - сказала она. - На одну воспитательницу - три, четыре или пять детей. Таким образом, ребенок получает почти полную иллюзию домашнего воспитания.

- И тут дети не живут?

Не ночуют, - поправила ее Елена Валерьевна. - Но проводят большую часть дня. Уроки, обед, игры, занятия, кружки. Впрочем, новенькие в первые несколько месяцев своего пребывания живут тут постоянно. Потом проясняется, кто из детей симпатизирует кому из воспитателей. И уж затем они перебираются в свои новые «семьи».

- И у вас есть дети всех возрастов?

- Разумеется, - кивнула Елена Валерьевна. - Очень важно, чтобы ребенок воспитывался в семье с самого начала. Впрочем, бывают и исключения.

- Извините, а кто платит за все это? - спросила Мариша. - Ведь у вас частное заведение. Значит, от государства вы не получаете денег.

- Вопрос очень деликатный, - вздохнула Елена Валерьевна. - И разумеется, на государственном финансировании мы бы не смогли содержать это здание и имеющийся у нас штат педагогов и воспитателей.

- Другими словами, вы берете деньги за воспитание детей. Но с кого? Они ведь сироты.

- У многих детей, потерявших своих родителей, остаются другие родственники, - пожала плечами Елена Валерьевна. - Они и становятся официальными опекунами. Но, понимаете ли, все эти люди обычно заняты бизнесом или какими-то другими делами. И появление малолетнего племянника у них дома вызовет множество проблем. Конечно, они могут нанять ребенку гувернантку или нянечку. Но... Но далеко не все хотят, чтобы вообще в их доме жил ребенок. Он мешает привычному образу жизни. Поэтому детей и отправляют к нам. Опекун ежегодно вносит за их проживание и обучение круглую сумму, иногда навещает воспитанника, видит, что тот сыт и ни в чем не нуждается, и таким образом его совесть чиста.

- Понятно, - кивнула Юля. - И давно вы существуете?

- Как частная организация всего около десяти лет, - произнесла Елена Валерьевна. - Но, насколько я знаю, в этом интернате опекуны детей всегда оплачивали их содержание. Только раньше это делалось... из рук в руки. Деньги передавались, так сказать, в конвертике. А теперь у нас все на законной основе - сумма вносится в бухгалтерию, ну и так далее.

И, помолчав, женщина спросила:

- Позвольте, я так поняла, вы хотите устроить к нам ребенка? В таком случае не сомневайтесь, ему у нас понравится. И если вам захочется, вы в любой момент можете взять его домой. На выходные или если просто соскучитесь.

- Охотно верю, - пробормотала Мариша. - Но нам хотелось бы поговорить с самим директором.

- А вот Альбиночки Сергеевны сейчас нет! - покачала головой заместительница. -- А чем я-то вас не устраиваю? Все вопросы можно решить и со мной.

- Всем вы нас устраиваете, - вздохнула Юля. - За исключением вашего возраста.

- Простите? - растерялась женщина.

- Вы слишком молоды, - поспешила объяснить ей Юля. - А мы бы хотели расспросить ее об одной из воспитанниц, которая жила тут больше десяти лет назад.

- Да, верно, тогда меня еще тут не было, - кивнула Елена Валерьевна. - Но вся информация о наших выпускниках находится в компьютере. Мы можем найти все, что вам надо, там. Только... Только сначала объясните мне, пожалуйста, зачем вам потребовалась такая информация?

Подруги переглянулись и дружно решили, что Елене Валерьевне можно доверять.

- Дело в том, что эту девушку убили, - сказала Мариша. - И есть подозрение, что ее убили из-за полученного ею наследства.

- Но мы не знаем точно, - добавила Юля.

- А коли за всех ваших воспитанников всегда вносили энные суммы неизвестные благодетели, то вполне возможно, что такое наследство существовало и в самом деле. Ведь кто-то же платил за Аню. И если за нее платили, значит, ее родственники были людьми не бедными.

- Да, - кивнула Елена Валерьевна. - Может быть, я и сумею вам помочь. Что же, давайте заглянем в компьютер. А если у вас и после этого останутся какие-то вопросы, то вы всегда можете дождаться Альбину Сергеевну. Но она вернется только часика через полтора.

- Полезли в компьютер! - одновременно произнесли подруги.

- Сейчас, - ответила Елена Валерьевна и подошла к плоскому монитору, таинственно поблескивающему звездной пылью. - Как фамилия вашей подруги?

- Борзова, - быстро произнесла Юля. - Анна Борзова.

- Борзова, Борзова, - забормотала Елена Валерьевна, шаря по файлам. - И какого она года выпуска?

- Девяностого, - ответила Мариша, взглянув на титульный лист из выпускного альбома Аньки.

- Да! - радостно воскликнула Елена Валерьевна, на которую вид выпускного альбома произвел самое благоприятное впечатление. - Есть! Как хорошо, что в свое время Альбина Петровна настояла, чтобы мы перенесли все сведения о детях в этот компьютер. А то бы сейчас ничего про вашу Аню узнать не удалось.

- А в чем дело? - насторожилась Мариша.

- Весь архив сгорел, - пояснила ей Елена Валерьевна.

- И давно сгорел? - насторожилась еще больше Мариша.

В прошлом году, -- ответила Елена Валерьевна. - И, конечно, дела всех детей, которые вышли из нашего интерната в девяностом году, тоже сгорели. Тогда базы данных на жестких дисках не хранили, хотя компьютеры уже были. Но все равно по старинке, все по старинке делали.

- А почему сгорел архив? - не унималась Мариша.

- Да кто же знает? - пожала плечами Елена Валерьевна. - Пожарные сказали, что проводку замкнуло. Только с чего, непонятно. Проводка в том помещении совсем новая была.

- Что вы говорите? - тихо пробормотала Мариша, которой все больше и больше не нравился этот странный пожар, вспыхнувший почему-то именно в архиве.

- Нам еще фирма, которая эту проводку делала, потом неустойку выплатила и ремонт заново сделала, - продолжала Елена Валерьевна. - Так что мы ничего не потеряли, но документы, конечно, сгорели. Да бог с ними. Тут ведь все есть.

И она постучала по стеклу монитора, на котором как раз появился нужный файл.

- Вот и ваша Аня, - сказала Елена Валерьевна, открывая файл. - Сейчас посмотрим. Судя по всему, она отлично успевала в учебе. У нее есть несколько наград по изобразительному искусству и лепке. Но... да, очень странно. В графе опекуны стоит прочерк.