Дарья Калинина - Семь непрошенных гостей

- Простите, что? - не поняла Верочка.

Чистоту крови, - спокойно пояснила ей дама. - Впрочем, для вас это тоже не должно иметь значения. Это дела исключительно наши семейные.

- Но что вы хотите от меня?

- Я хочу, чтобы о моей старшей внучке достойно заботились. Как того и требует ее происхождение.

- Не понимаю.

- Моя невестка страдает психическим расстройством, - призналась Верочке посетительница. - Выражается оно в повышенном эмоциональном состоянии. Что для обычного человека лишь легкий повод для сожаления, для моей невестки вселенская трагедия. Она способна рыдать целый день, разбив любимую чашку. А узнав о существовании у ее мужа еще одного ребенка, боюсь, она просто выбросится из окна.

- Да что вы! - ахнула Верочка. - Какая странная особа.

- Увы, она уже несколько раз предпринимала подобные попытки. Хотя мой сын не давал ей ни малейшего повода для ревности. С матерью своей старшей дочери он порвал еще до женитьбы. Развод был оформлен официально. К тому же в данный момент его первая жена вообще не представляет угрозы для моей невестки, она умерла.

- О! - только и смогла выжать из себя Верочка. - Примите мои соболезнования.

- Это случилось не вчера, - кивнув головой, произнесла Анна Евгеньевна. - Но я узнала об этой трагедии всего несколько дней назад. Мой сын случайно проговорился. Я принялась расспрашивать его о внучке и узнала еще одну ужасную вещь. Мой сын отказался от старшей дочери и отдал ее в обычный приют.

- Но зачем?

Ради соблюдения тайны. Он и от меня потребовал, чтобы я сохранила это в тайне от его жены, - дрогнувшим голосом произнесла Анна Евгеньевна. - Видите ли, после рождения ребенка у нее резко ухудшилось состояние. И если она узнает о второй дочери и о том, что мой сын был прежде женат, может случиться... Да что угодно может случиться. И я вовсе не уверена, что моя невестка покончит именно с собой. От нее можно ожидать любой выходки. В общем, мой сын настаивает, что нужно оставить его старшую дочь там, где она находится сейчас.

- Какая несправедливость! - воскликнула Верочка, которая была доброй девушкой и жалела всех, начиная от попавшей в варенье осы до бездомной собаки.

Поэтому история маленькой сиротки, которую родной отец и бабушка запихнули в приют, потрясла ее.

- Выходит, младшая дочь будет расти в холе и неге, в богатом доме, не зная ни в чем отказа, а старшая есть кашу на маргарине? - воскликнула Верочка. - И никогда не узнает ни родительского тепла, ни ласки? Какой же негодяй ваш сын!

- Не упрекайте его, - попросила дама. - Я сама прекрасно сознаю, как дурно то, что он делает. Но он мой сын...

- А та девочка - ваша внучка, - горячилась Верочка.

- Вот именно, - кивнула дама. - И я хочу сделать для нее все, что в моих силах.

- И что вы хотите? - хмуро спросила Верочка.

- Прошу вас, помогите! Без вас мне не справиться!

- Но что я могу сделать?

- Я уже все разузнала, - торопливо начала посетительница. - Я дам вам все телефоны и адреса. Вам надо только сходить к этим людям и договориться, чтобы мою старшую внучку перевели в другое место.

- Тоже детский дом? - подозрительно посмотрела на нее Верочка. - Подальше отсюда? Чтобы ваша невестка уж точно никогда не узнала о существовании падчерицы? Так вы собираетесь обезопасить вашего сына?

Это не совсем детский дом, - ответила дама, не обращая внимания на мой тон. - И он находится в нашем городе. Я узнавала, там отличные условия. Дети живут не в общих комнатах, а как бы в семьях. Несколько детей и воспитательница или воспитатель, полностью берущие на себя роль родителей. И самое главное, там дают прекрасное образование. Рисование, танцы, иностранные языки. Опытные педагоги и руководители. Одним словом, это то, что нужно ребенку.

И поскольку Верочка молчала, дама произнесла:

- Поймите, дома с отцом, которому она не нужна, и с мачехой, которая ее возненавидит, девочке будет намного хуже, чем в том интернате.

Верочка молчала. И дама выложила последний козырь.

- Если честно, - произнесла она, - то я просто боюсь за ее жизнь. Окажись она у нас в доме, моя невестка... Эта женщина, я уверена, способна убить ребенка. Не сознательно, конечно, - поспешно добавила она, заметив, как вытянулось лицо Верочки. - Но во время очередного приступа она становится неуправляема.

«Прекрасный брак! - подумала про себя Верочка. - И полное взаимопонимание между супругами!»

- Сходите к директору этого интерната, - донеслось до нее как сквозь вату. - Она уже знает.

- О чем? - спросила Верочка.

- О том, что скоро к ним поступит новая воспитанница.

- Вряд ли она согласится, - сказала Верочка.

- Согласится, - настойчиво произнесла дама. - Вопрос упирается лишь в деньги. А их... Их я смогу достать.

И, схватив Верочку за руку, дама горячо произнесла:

- Прошу вас, помогите мне! Сама я не могу появиться в том интернате. Мое имя и имя моего сына не должны фигурировать в судьбе этой девочки. Моя невестка... Ей кажется, что ее окружают одни враги. К тому же у нее, как у многих больных людей, феноменально развито чутье. Поверьте, это может кончиться трагедией. Моя невестка не успокоится, пока не выяснит правду. И тогда... Тогда разразится катастрофа.

- Я все поняла, - ответила Верочка, которую уже начало раздражать, что все в этой семье танцуют под дудочку богатой истерички.

Но образ маленькой брошенной девочки стоял перед глазами немым укором. И Верочка поняла, что уже не сможет отказаться помочь бабушке и ее внучке.

- Что конкретно вы от меня хотите? - произнесла Верочка и этим вопросом положила начало своему длительному сотрудничеству с Анной Евгеньевной.

Та хотела от нее следующего. Ежемесячно Верочка должна была передавать сама или через доверенное лицо директрисе интерната определенную сумму за содержание и воспитание у них Анечки Борзовой.

Фамилию девочка получила от своей матери, о которой самой Верочке было известно лишь то, что женщина умерла, когда ее дочери было три годика. Свою маму девочка практически не помнила. И быстро привыкла называть мамой свою новую воспитательницу, которую по странному стечению обстоятельств звали Анной. Так же, как и бабушку маленькой сиротки, да и ее саму.

Выслушав рассказ бывшего нотариуса, подруги переглянулись.

- Скажите, а что сама бабушка - Пономарева Анна Евгеньевна - совсем не навещала внучку?

- Насколько я помню, нет, - покачала головой Верочка. - Во всяком случае, мне о таких контактах ничего не известно.

- А ее отец?

Тем более! - воскликнула Верочка. - Анна Евгеньевна передавала мне деньги, а я передавала их нашему посыльному, и он отдавал их заведующей интернатом, так сказать, лично из рук в руки. Впрочем, думаю, что отец и бабушка маленькой Анечки осведомлялись о судьбе ребенка. Ведь иначе я могла просто присваивать деньги себе. Они меня совсем не знали.