Наталья Александрова - Призрак фокусника

На глаза у Лолы навернулись слезы. Рука потянулась к телефону – позвонить, утешить собачку, сказать Пу И, что Лола не бросила свое сокровище навсегда, что она скоро вернется. Но тут же перед ней встал во весь рост ее компаньон. Он говорил что-то и грозил ей пальцем:

– Никогда не звонить! Ни под каким видом. Никакой связи, кроме экстренной, в том случае, если что-то неожиданно изменится! Лолка, все это очень серьезно! Ты – госпожа Ипатова, и забудь про все остальное!

И Лола сдержала порыв. Правда, для этого пришлось ей поплакать в подушку и даже укусить эту самую подушку за край. Она оказалась удивительно невкусной, и Лола помаленьку успокоилась.

Уже поплыли перед глазами сказочные видения – замки, всадники на лошадях, озеро с белыми лебедями, как вдруг в уши ее вторгся посторонний звук. Лола открыла глаза и села на постели. Звук оказался зуммером телефона. Того самого, с которого она звонила Маркизу под видом Земфиры Ипатовой.

Лола протерла глаза и уставилась на телефон. Он подпрыгивал на столике и даже медленно двигался в ее сторону. Лола подождала еще немного, телефон не умолкал. Тогда Лола с опаской протянула руку и поднесла телефон к уху.

– Добрый вечер, – раздался в трубке негромкий, вкрадчивый и до боли знакомый голос. – Я вас не разбудил?

Лола перевела дух и хотела тут же заорать: «Лёнька, паразит, ты напугал меня до смерти! Сам же не велел звонить, а сам трезвонит! Что у тебя стряслось?»

Но голосовые связки не сразу отошли от спазма. По актерской привычке Лола машинально выждала немного, чтобы голос не был хриплым, и за это время она успела прийти в себя и вспомнить, что она в данный момент вовсе не Лола, а некая Земфира Маратовна Ипатова. Лола сосредоточилась и ответила низким голосом, слегка растягивая слова:

– Добрый вечер. Прошу прощения, с кем я разговариваю?

– Это Леонид, – откликнулся голос, в чем Лола и не сомневалась. – Видите ли, в чем дело… У меня изменились обстоятельства, и, если вы не против, я хотел бы перенести время и место встречи. Мы встретимся в двенадцать часов у памятника Достоевскому, возле Владимирской площади. Вам подходит?

– Ну… я не знаю… – промямлила Лола, совершенно сбитая с толку, – я плохо знаю ваш город…

– О, я вам сейчас объясню! – с готовностью продолжил Леонид. – Это очень просто: вы доезжаете до Владимирской площади, паркуетесь и идете пешком по улице Правды, там совсем недалеко. Памятник хорошо виден, там еще такой скверик…

Лола напряженно вслушивалась в этот голос, ища хоть какую-нибудь зацепку. Что еще Лёнька придумал? Почему он не поставил ее в известность, что решил изменить ход операции?

– Не удивляйтесь, если к вам подойдет женщина, – продолжал Маркиз, – это моя помощница, она пользуется полным моим доверием.

– Да-да… – рассеянно сказала Лола, – я согласна… в полдень у памятника Достоевскому.

– Буду с нетерпением ждать встречи! – «расшаркался» голос в трубке, но Лола уже отключилась.

Она задумчиво поглядела на телефон и брезгливо бросила его на столик. Потом встала и босиком направилась в ванную, где долго и внимательно рассматривала себя в зеркало.

Что все это значит? Что означает этот поздний звонок? Голос по телефону, несомненно, принадлежал Лёне Маркизу – он звонил заказчице, чтобы перенести встречу. Но заказчица-то она, Лола… То есть не Лола, а Земфира…

– И что это он там говорил о помощнице… – пробормотала Лола, но тут же испуганно закрыла рот рукой.

Лёнька предупреждал ее, что в номере и у стен могут быть уши. А тип в трубке вообще много чего говорил, в частности про какую-то помощницу.

«Но ведь помощница у Лёни только одна – та, которой он доверяет как самому себе, – думала Лола, – и помощница эта – я! Но ведь он звонит мне, как заказчице, и говорит… про помощницу… Чушь какая-то!»

Лола снова внимательно поглядела на себя в зеркало.

«Что же это получается? Может быть, я – это не я? Или наоборот, не я – это я?»

Но свежее без грима лицо в зеркале тут же доказало ей, что это именно она, Лола, что они с Лёней Маркизом уже больше двух лет успешно сотрудничают, что Маркиз ее никогда не подводил и много раз выручал и вытаскивал из разных передряг. Лёня крепко-накрепко вбил ей в голову, что при подготовке к операции нужно выработать четкий план и следовать этому плану во что бы то ни стало, ничего не меняя, чтобы не подвести партнеров. И если сейчас он позвонил ей и изменил место встречи, стало быть, что-то пошло не так, и это и есть тот самый экстренный случай, когда нужно срочно связаться с ним. Не по телефону, нет, телефоном он ей пользоваться запретил.

Лола встряхнулась, приободрилась и решила, что пора действовать.

Она надела джинсы, темный свитер и кроссовки, быстренько соорудила на постели из лишнего одеяла силуэт лежащего человека, положила на подушку парик, который она надевала, будучи Земфирой, и выскользнула на балкон. Балкон был угловой – они специально заказали такой номер. И чуть в стороне проходила пожарная лестница. Между Лолиным балконом и этой лестницей кто-то забыл открепить трос, каким пользуются мастера по установке спутниковых антенн и те, кто вешает наружную рекламу. Кто-то, а конкретно – Лёня Маркиз, который с утра сначала сделал так, что в отеле все телевизоры перестали показывать, а потом явился под видом мастера и сказал, что все дело в антенне. Телевизоры заработали, но про трос Лёня «временно» забыл.

Лола подтянула к себе трос и повисла на нем. Оттолкнувшись от стены, она без труда приблизилась к пожарной лестнице, ухватилась за ржавую перекладину и через три минуты была уже внизу. Поглядев вокруг и убедившись, что никому до нее нет дела, Лола бросилась бежать, стараясь не очень сильно шуметь. В кроссовках это было нетрудно.

Через два квартала она нырнула в тупичок и оказалась возле припаркованной машины – скромной «девятки». Лола постучала в окно и, когда оно опустилось, раздраженно бросила:

– Спишь на работе!

– Не злись, – примирительно сказал Ухо, дежуривший в этом местечке по просьбе Маркиза, – я думал, ты уж не придешь. А что случилось-то?

Лола плюхнулась рядом с ним и сообщила о недавнем телефонном разговоре.

– Лолка, он тебе точно не звонил, – нахмурился Ухо, – он бы сказал. А ты уверена, что это был он? Ты спросонья не перепутала? Знаю я вас, девчонок, спите, как сурки…

– Что ты знаешь? – завелась Лола. – Ты только в своих машинах и понимаешь!

Это была чистая правда – Ухо знал машины, как никто. Маркиз был знаком с ним давно, Ухо неоднократно помогал ему с машинами. Он мог в считаное время раздобыть любое транспортное средство, от игрушечного детского самосвала до мощного карьерного грузовика и от реанимационного автомобиля до коллекционного розового «Кадиллака» середины прошлого века.