Валентина Андреева - Праздник покойной души

– Какая досада, – пробормотала Наташка, хотя ее физиономия говорила совершенно о других чувствах.

– Да никакой досады нет. Придете к нам, достанете выкройку и, склонившись над ней, будете шептаться по теме «Как поймать злоумышленника». Не понимаю, к чему все эти приемы заговорщиков? Честное слово, обидно становится. Как будто меня когда-нибудь уличали в разглашении тайны вашего самоличного следствия!

Наташка тут же обрела вид эмблемы печали, но уж очень пронзительной!

– Ленусик, если мы и скрываем, так для твоей же пользы. Ну что ты можешь, например, подумать, если я тебе сообщу: мы с твоей мамой собираемся пойти на мужской стриптиз?

– Ого!!! – Я внутренне вздрогнула.

– То, что маменьке после этого и рассказать-то нечего будет, – философски заметила дочь, по-прежнему придерживая открытую дверь носком сапога. – Продырявит скромным взором доступный участок пола, этим и ограничится. Вот вы – другое дело. Все внимание отвлечете на себя. Комментариями, конечно. Стриптизеры после этого на шестах удавятся.

Алена явно сердилась и хамила на грани приличия.

– Ленусик, иногда мне кажется, что ты моя дочь. Просто и тебя подменили маме в роддоме… Ладно, – заторопилась Наташка, – потом поговорим. Борис сегодня задерживается, мне собаку выводить. Надо успеть обеспечить передачу Деньки в Лешкины надежные руки. Наверное, подъехал. О! Слышите, Денька дверь обдирает? Вот зараза, а?

Она ошиблась. Дверь обдирал Борис. Во вторую после Деньки очередь и исключительно то, что она не успела. При Натальином появлении процесс коллективного творчества был прерван.

– Что это?! – глядя на остатки дверной обивки, не своим голосом воскликнула Наташка.

– Стриптиз, дорогая! – ответил муж. – Дверной стриптиз. Причем бесплатно! По-моему, тебе…

Дальнейшая разборка супругов проходила уже без нас. Задержись мы на секунду, вполне могли быть привлечены как арбитры.

– Судей на мыло! – скомандовала дочь, и мы мгновенно исчезли за дверью своей квартиры. А минут через десять прибыл и Вячеслав, порадовав нас новостью:

– Борис Иванович на весь коридор послал Наталью Николаевну в Лас-Вегас.

– А она? – разволновалась я.

– А она его за хлебом, Лешку – с собакой. Ей самой некогда. Наверное, чемодан собирает. Я так понял, до Лас-Вегаса у нас поживет… Ленка! Хочешь посмотреть «Челюсти-5»?

Алена мигом вылетела из ванной с мокрыми руками. Великовозрастные детки с превеликим удовольствием уставились на кошачью ораву, плотно облепившую разодранный пакет с «Вискасом». Одинаково прижав к голове уши, кошарики с громким хрустом наворачивали мясные подушечки, добытые нелегким трудом.

Я второпях жарила картошку, когда позвонил Димка. После долгих уверений в любви и дружбе, перешел к главному. Завтра планируют вернуться ближе к вечеру. С ними вместе приедет бабушкин сосед Анатолий Андреевич, которому нужно квалифицированное медицинское обследование. Это Димка берет на себя. Мне поручается всего ничего – продумать, где его разместить на несколько дней. На этом муж быстренько свернул переговоры. А я пришла в тихий ужас, грозящий перерасти в панику.

Анатолий Андреевич – потомственный алкоголик. Не стоило даже считать, в каком колене. По-моему, все это началось еще до Рождества Христова. Всем спиртным напиткам предпочитает самогонку собственного изготовления, которую довел до совершенства. Некоторые ценители специально меняли фирменную водку на его товар. Мастер вкладывал в свое детище всю душу, не забывая при этом изнурять дегустацией тело. К вечеру, по обыкновению, набирался по самые уши. Но никогда не хулиганил и не выгонял членов семьи из дома. Они сами убегали. Добровольно. Анатолий Андреевич, имея довольно приличный музыкальный слух, но весьма противный, какой-то «ржавый», скрипучий голос, каждую ночь солировал примерно до пяти часов утра, аккомпанируя себе на стареньком баяне. Если баян прятали так, что найти не удавалось, он доставал из кладовой самолично запрятанную балалайку. Но иногда, в случае особой расторопности членов семьи, балалайка тоже исчезала. Дело в том, что музыкальный слух Анатолия Андреевича не состыковывался с музыкальными навыками. Иными словами, он вообще не мог играть ни на одном музыкальном инструменте. Единственное, что ему удавалось – это роль ударника. В такт своему песнопению солист лупил сковородкой для блинчиков по алюминиевым кастрюлям и оцинкованным ведрам. Эффект был ошеломляющий – сбегались соседи и иногда били его. В основном теми же кастрюлями и ведрами по различным частям тела. От этого соседского произвола песни замирали в душе на несколько суток – пока залечивались синяки и шишки. Дальше все шло по проторенному пути: приходил участковый, составлял протокол по факту нарушения солистом общественного порядка, соседи, все как один, отказывались от первоначальных показаний, протокол рвался на четыре части, это дело отмечалось… И все шло заново: на волю появлялся баян, родные люди уходили спать в сарай с сеном.

После ужина Алена отправилась готовиться к очередному зачету, Славка оккупировал телефон, общаясь с «Зайчиком». А у меня не шла из головы Наташка, необоснованно уличенная мужем в развратных намерениях. Надо бы сразу зайти и объяснить ему, что произошла ошибка. Как-то нехорошо получилось – сбежала, сижу тут спокойненько, а Наташку – насильно в Лас-Вегас… И завтра такой трудный день!

Убедившись очередной раз, что разговорная тема ни о чем у сына с «Зайчиком» не исчерпана, и, походив кругами у мобильника, лежавшего на зарядке, решила не транжирить деньги зря и отправилась к Наташке. У двери немного помялась, напряженно прислушиваясь. Очевидно, разборка себя исчерпала, но с моим приходом наверняка возобновится…

Звук открывающегося замка в двери однокомнатной квартиры показался громом небесным. Я так и подскочила на месте, судорожно сцепив руки и неотрывно наблюдая за медленно открывающейся дверью. Из темноты выглянула заговорщицкая физиономия Анастас Ивановича и лихо подмигнула мне правым глазом. Приложив указательный палец к губам – жест, приглашающий к молчанию, она аккуратно перешагнула порог и, щурясь от дневного света коридорной лампы, тихо закрыла дверь.

– Ирочка, извините меня, пожалуйста… Я стала невольным свидетелем… Невидимым! Но я не советовала бы вам бросать Дмитрия Николаевича, ведь у вас дети. Та женщина быстро ему наскучит. Странно, что он вообще заинтересовался пожилой дамой. Поверьте, он вскоре вернется и покаянно припадет к вашим ногам. Не слушайте Наташу…

Моя нижняя челюсть первая не справилась с изумлением от услышанного. Она отпала как раз в тот момент, когда бесшумно распахнулась дверь Натальиной квартиры.