Валентина Андреева - Лопнувшее колесо фортуны

– Иван Геннадьевич, я собирался доложить вам об этом позже, ждал уточнения, – вмешался Щеглов. – Оба – и ваш брат, и водитель – попали в перестрелку при задержании группы фальшивомонетчиков, но не убиты, как доложили ранее. Сейчас они в реанимационном отделении, полчаса назад звонил, состояние без изменения.

Барков крякнул, шумно выдохнул и, прищурившись, посмотрел на жену.

– Ты истинная внучка своего великого махинатора деда, – отчеканил он. – Правда, дед из тюрьмы не вылезал, но какие твои годы! Кирилл, я в больницу, ее доставишь ко мне домой. Не буду возражать, если в наручниках. Там разберемся, что дальше. Надежда, быстро отдала мобильник!

Она медленно вытянула телефон из кармана своего балахона и протянула мужу.

– Второй! – скомандовал он. – Дедовский.

Последовала та же манипуляция.

Просмотрев информацию в аппаратах, Барков хмыкнул:

– Ты сразу дозвонилась деду. С первой попытки. И так его напугала, что у него случился сердечный приступ.

Иван Геннадьевич укоризненно покачал головой, затем отметил качественность видеосъемки, вынул симки из мобильников и, бросив их в бутылку с самогонкой, велел настаивать. Пока не растворятся. Бутылку вручил обалдевшему Димычу. А затем небрежно кинул оба мобильника на пол и, топнув по ним ногами, заявил притихшим зрителям:

– Ребята, к вам претензий нет. Ольховские, мы с вами в расчете. Коттедж и земля – ваши. Просьба ко всем забыть весь негатив. Ничего не было.

Исчез он так быстро, что никто не успел сказать «до свидания». Может, видеться с ним больше не хотелось? Тем более что «ничего не было». Мы с Наташкой ощутили непреодолимую тягу домой.

Заколкин, самостоятельно и на удивление быстро докостылявший до машины Вещного Олега, влез внутрь без посторонней помощи. Надежду, хотя она и не думала сопротивляться, конвоировали до мини-вэна братья Савельевы. Щеглов действительно пристегнул ее наручниками к ручке двери.

– Не стоило со мной так обращаться, – вздохнула она с сожалением. – Жаль Ивана. Боюсь, что в ближайшее время ему грозят большие неприятности. Есть кое-какие материалы… Впрочем, об этом позже.

– Пашкин! Где Пашкин? – словно не слыша ее, крикнул Щеглов, сортируя глазами присутствующих.

– Да вот он я, – уныло отозвался Алексаша, появляясь на переднем плане.

Щеглов удовлетворенно кивнул и сунул ему в нагрудный карман какой-то листочек.

– Памятка! – пояснил он. – Будем бороться с твоей нарколепсией. Уж не помогли ли тебе обзавестись этой заразой. Пока, ребята!

– Хорошо отдохнули! – глядя вслед отъезжающему Щеглову, почесал коротко стриженный затылок Димыч.

– Пора и честь знать, – слишком весело добавила Аленка.

Собрались в один момент. Нас уговаривали остаться. Особенно Пашкин. Мы, как могли, отбивались. Решающим козырем послужил Наташкин довод, что у нее корова не доена.

– Почему? – откровенно удивилась Анюта.

– Потому что у меня ее нет и никогда не будет, – широко улыбнувшись, пояснила Наташка.

– Созвонимся! – тронувшись с места, крикнул из окна машины Димыч. Провожающие с ним согласились. Только выезжая на основное шоссе, мы вспомнили, что не обменялись номерами телефонов.

– Значит, не судьба! – глубокомысленно заметила Аленка. – Словно и вправду ничего не было.

Дальнейших разглагольствований я уже не слышала – заснула. А когда проснулась, дрыхли Наташка с Аленкой. Жаль было будить, а что делать? Почти приехали. За трехдневное отсутствие дымовая завеса почти развеялась, оставив после себя еле заметный запах гари.

– «И дым Отечества нам сладок и приятен!» – не сговариваясь, заорали мы с Димычем. Аленка проснулась, встрепенулась и растерянно поздоровалась. Что проорала в ответ Наташка, говорить не стоит…

Спустя год в одной из передач теленовостей мы увидели Надежду в качестве супруги крупного германского бизнесмена. Оба присутствовали на приеме в российском посольстве. Эпизод был достаточно коротким, но вызвал стойкое чувство брезгливости, сопровождавшееся крайне неприятным запахом. Я даже заставила мужа обследовать каждую комнату на предмет наличия инородных тел. Причину придумала экспромтом: шальная мышь заблудилась в нашем доме и покончила с собой. На самом деле мне везде мерещился ехидно улыбающийся дедушка Ежов, временами принимающий обличье ехидно улыбающейся внучки Наденьки. Через пару часов видение и запах развеялись. Да кто ж, кроме меня, способен выдержать поучительные речи моего мужа? Весьма неожиданно они взбодрили – у нас все хорошо. Лопнувшее колесо фортуны успешно сменилось запаской, будем надеяться, что оно не подведет.