Татьяна Луганцева - Пирсинг для ангела

– Вот заладил! Постой! – снова задумалась Рита.

– Что-то ты разговорилась…

– Повторяю. Когда тебя начинают подозревать во всех смертных грехах, голова невольно начинает усиленно работать… Муж Светы Михаил сообщил нам с Марком, что это очень клевое место.

– Да, это на самом деле прекрасное место…

– Сейчас не об этом, – оборвала его Рита и прищурилась, словно это могло ей помочь. – Он сообщил, что это место явилось для него откровением, что он сам никогда бы сюда не приехал. Именно Света привезла его сюда. А зачем ей сюда возвращаться? – обратилась она к нему. – Вот именно! Она приехала к тебе. Света хотела тебя увидеть. И вряд ли она желала похвастаться своим супругом. Она же поехала к тебе за помощью. Она же ждет. Она же любит и страдает! Ой, у меня даже голова снова заболела! – сморщилась Рита.

– А ты так не напрягайся… Я одну вещь сейчас понял.

– Какую? – оживилась Рита, почувствовав себя лекарем людских душ.

– То, что ты, видимо, неплохая романистка, – засмеялся Александр.

– Тьфу на тебя! Все вы, мужики, одинаковые.

– Козлы и бабники? – прищурился он.

– Чурбаны бесчувственные. Правильно, что в армии в основном одни мужики. Так бы вам и ходить по струнке, шаг влево, вправо – расстрел! Ты же в Бога веришь! А он говорил, что надо прощать! – выдала последний аргумент Рита.

– Я и простил…

– Ох, бесчувственные чурбаны, – снова покачала головой Рита. – Я что-то проголодалась.

– Я принесу…

– Нет, я сама дойду, – возразила Рита.

– Тогда я тебя провожу на кухню. – Александр помог ей подняться и дал накинуть свой халат, за неимением другого.

Они пошли, взявшись за руки, по мрачному коридору, спустились на грузовом лифте и попали в другой коридор, еще более темный. Только здесь пахло едой – специями и еще чем-то сладко-ванильным и очень приятным.

Рита оказалась на просторной кухне со столом для разделки, плитами и шкафами. Она сразу же оценила, что кухня содержится в идеальной чистоте. В данный момент она была пуста.

– Здесь готовят для наших постояльцев. Кстати, наш повар Серж, чистокровный француз, не изменяет нашему пансиону уже лет сорок.

– Пахнет вкусно, – отметила Рита.

– Это с вечера сделали наши фирменные эклеры с ванильным кремом и положили в холодильник, чтобы к завтраку подать охлажденными к горячему кофе.

– Лучше молчи! У меня сейчас язва откроется от обилия желудочного сока! От этого аромата с ума сойти можно! Могу я не дожидаться завтрака? – поинтересовалась Рита, забираясь на высокий деревянный табурет.

– Конечно. – Александр по-хозяйски заглянул в холодильник.

Скоро на разделочном столе перед Ритой появились сочные, большие куски пармской ветчины, сыр моцарелла, свежие помидоры, огромные и мясистые. На десерт предлагались наисвежайшие пирожные.

Александр включил большую профессиональную кофе-машину и повернулся к Рите:

– Эспрессо?

– Лучше капучино.

– Как скажешь, возьми на полке свежий хлеб, сделай себе бутерброды…

– Я сейчас и салат нарежу. – У Риты при виде такого количества прекрасной еды проснулся зверский аппетит.

Скоро они уже уплетали за обе щеки. Александр достал бутылку красного вина, пояснив, что оно – домашнее.

– Хорошо! – откинулась на стуле Рита, поглаживая живот. – Даже голова прошла.

– Глядя на тебя, и я что-то на еду навалился.

– Ешь, ты худой, – поняла, что опьянела, Рита.

Александр засмеялся:

– Я – сильный.

– Я в этом могла лично убедиться, так что не бахвалься. Вино отличное. А знаешь, о чем я тебе сейчас рассказать готова?

– Нет.

– Очень важное дело, – пошатнулась Рита и выложила Александру все, что она знала. То есть о встрече с Галиной и ее нелепой кончине.

Александр очень долго, неприлично долго молчал, а потом внимательно осмотрел бутылку красного вина.

– Вроде просто вино… Слушай, а ты ничего не принимала из лекарств? Может, что-то не совместилось? Побочный эффект?

– Ты что, не веришь мне? – возмутилась Рита. – Я тебе сказала чистую правду! То есть я не знаю, насколько эта информация на самом деле достоверна, но это то, что мне известно.

– Моя мать Галина? – в шоковом состоянии повторил Александр.

– Именно так…

– Пойми, мне трудно в это поверить, я совсем не помню свою мать.

– А что, отец ничего не рассказывал? – спросила Рита.

– Только то, что она – русская, что я должен помнить об этом и изучать русский язык и культуру.

– А почему она уехала? Он не уточнял?

– Отец произносил всего лишь одно, емкое слово – обстоятельства…

– Я не долго знала твою мать, но думаю, что она любила тебя, всю жизнь помнила и тяготилась разлукой.

– Ты, наверное, думаешь, что я очень расстроюсь? Начну биться головой о стенку и звать маму? – спросил Александр. – Но я абсолютно ничего не чувствую… Так уж сложилось… Галина, да, так звали мою мать. Нет, жалко, что так все получилось, я бы познакомился с ней.

– И тоже бы простил, как Свету? Пообщайся хоть со Светой, пока не поздно! – взяла сочный персик Рита.

– Опять ты за свое!

– Должно же быть какое-то счастье…

– Счастливый конец в романах, а это – жизнь! – Александр уплетал пармскую ветчину, поясняя: – Люблю ее… Поставки прямо из Италии. Ой, о чем это я? Ты опять сочтешь меня бесчувственным чурбаном. Только что сообщила о смерти моей матери, а я о ветчине, – смутился Александр.

– Да я понимаю… Она за столько лет действительно стала для тебя чужим человеком, – пригубила вино Рита. – Странно…

– Что странно?

– Почему твой отец перед смертью сказал, что тебе угрожает опасность, и вызвал твою мать? – пояснила Рита.

– Что тебе странно? Что мне может угрожать опасность или что он вызвал мою мать?

– Начнем с первого… Что тебе угрожает опасность.

– Я этого не чувствую, – пожал плечами Александр.

– И это говорит человек, с которым я познакомилась, фактически, под дулом пистолета! – ахнула Рита, и Александр снова рассмеялся:

– Да, нелепый случай… Налить еще вина? Совпадение?

– Наливай! – нахмурилась Маргарита. – А не было ли у тебя еще каких-нибудь подобных случаев? Кирпич рядом упал, неожиданно машина из-за угла выехала, отравился сильно чем-то…

– Нет, ничего такого…

– Конечно! Ты о вооруженном грабеже, который был совсем недавно, уже ничего не помнишь. А пару каких-нибудь травм ты вообще мог не заметить.

Александр посмотрел на свои запястья со шрамами.

– Честное слово, кроме этих рубцов, никаких травм не было, но это я порезал себя сам, по-моему…

– Что значит, по-моему? – удивилась Рита.

– Я был в таком состоянии… Пьян. И сделал это не помню как, то есть сам процесс не помню.

– Понятно.

– А второй вопрос?

– Ты о чем?

– О том, что отец вызвал мою мать… Даже если мне и грозила бы опасность, почему надо было вызывать именно ее? Присмотреть за мной? Но это же смешно! Мне не пять лет. И я не потеряюсь в аквапарке. А потом, кто моя мать? Боец спецназа? ФБР?