Дарья Калинина - Двойная жизнь волшебницы

– Ага! А эта Галина Павловна так прямо и поскачет в больницу. Она всю свою жизнь прекрасно обходилась без Анфисы, с чего вдруг теперь затрепыхается?

– Тогда скажем, что мы по поводу ее сына – Петра!

Идея задействовать имя младшего сына Галины Павловны показалась Кире более выиграшной. Но что именно сказать? Тут надо было действовать осторожно. Ведь подруги даже толком не знали, что с мужчиной в конце концов произошло. По одной версии, он был мертв и умер уже давно. По версии другой, парень сидел за решеткой. А еще была версия, что Петю поместили в сумасшедший дом, так как он был психически болен и опасен для окружающих.

– Назовем адрес ее коммуналки на Новгородской улице, скажем, что делали недавно ремонт, разбирали всякий хлам и нашли вещи, принадлежащие ее сыну – Пете.

На этой версии подруги и остановились. И когда за дверью женский голос осторожно поинтересовался, кто там и по какому поводу, подруги выдали свою заготовку. Пауза за дверью возникла лишь на мгновение, а затем дверной замок заскрежетал, и дверь открылась.

На пороге, сгорбившись, стояла старушка с белыми, волосами. Фигура ее была согнута старостью, а сама она куталась в большой шерстяной платок. Платок был некрасивого серого цвета, и местами его то ли проела моль, то ли нити сами истончились и истерлись. В любом случае вид этой сгорбленной спины, закутанной поверх полинявшего халата в этот платок, сразу же сказал подругам, что в квартире помимо Галины Павловны поселились еще две жилички – бедность и старость.

Самой Галине Павловне должно было быть, по прикидкам подруг, слегка за шестьдесят. Эта ветхая бабушка никак не могла быть ею.

– Здравствуйте, – поздоровались подруги. – Вы извините, что мы вас потревожили. Может, мы и не туда попали. Но нам нужна Галина Павловна Иванова. Она живет тут по-прежнему?

– Да. Живет.

– А вы?.. Вы, наверное, ее мама или тетя?

Но тут сгорбленная старушка подняла к подругам лицо, и девушки в изумлении ахнули. У древней старушки было лицо совсем еще не старой женщины. Морщин почти не было.

– Заходите, девочки, – пригласила их хозяйка. – Галина Павловна – это я. А что за вещи вы принесли?

Подруги мысленно обругали себя. Надо было захватить пакет с каким-нибудь тряпьем. А то Галина Павловна ощупывала их взглядом, и на лице хозяйки квартиры уже отчетливо проступило недоумение.

– Вы сказали, что принесли какие-то вещи, принадлежащие моему сыну, – тихо, но твердо произнесла она. – Где они? Я их не вижу!

– Вас интересуют только вещи? Вас волнует, куда они делись? А то, куда делась Мила – жена вашего сына и его новорожденная дочь – Анфиса, вас не интересует?

Галина Павловна отступила на несколько шагов. Лицо у нее сильно побледнело, почти сравнявшись цветом с волосами.

– Кто вы? – прошептала она, попытавшись выпрямиться в полный рост. – Кто вы такие?

Но тут же она вскрикнула, как от боли, побледнела еще сильней, глаза у нее закатились, и женщина упала на пол.

– Кира! – испугалась Леся. – Посмотри, она в обмороке! Что делать?

– Что делать?! Будто сама не знаешь, что обычно делают в таких случаях! Тащи воды из кухни! И нашатырь, если найдешь! Будем приводить ее в чувство!

– Может, вызвать врача?

– Тащи воду и нашатырь! Ничего другого врачи не предложат! Да и сколько его ждать, врача-то этого!

Леся умчалась по коридору в поисках кухни. По пути она поразилась крайней степени бедности, которая царила в этой квартире. Создавалось ощущение, что ремонт тут не делали лет двадцать или даже больше. И кроме того, особых попыток хотя бы немного прибраться тут тоже не предпринимали.

Тем не менее холодная вода из крана исправно текла, и Лесе без труда удалось наполнить стакан. Потом она сунулась в шкафчики в поисках аптечки, но ничего такого не обнаружила. Отнеся воду в прихожую, Леся бросилась в ванную комнату. Может, тут найдется аптечка?

Но в маленьком шкафчике с пожелтевшими от времени стенками были только йод, анальгин и коробочка с аскорбинками. Возле раковины стояли тюбики с какими-то кремами, валялась бритва. Еще тут были какие-то бластеры с незнакомыми Лесе названиями. Но определенно тут хранились только самые дешевые лекарства, какие только можно сыскать на прилавках аптек.

И нашатыря, который требовался, среди этих медикаментов не было. Видимо, хозяйка не была подвержена приступам головокружения.

– Похоже, Галина Павловна живет в большой бедности, – вернувшись к Кире с пустыми руками, предположила Леся. – Лекарств с гулькин нос, да и те копеечные.

– Нашатыря нет?

– Нет.

– Странно, он стоит совсем недорого.

– Наверное, он был не нужен. Вот Галина Павловна и не покупала.

– Ладно. Обойдемся! – отмахнулась Кира. – А ну-ка! Помоги мне!

Совместными усилиями девушки смогли транспортировать по-прежнему находящуюся без сознания Галину Павловну до дивана. Он оказался под стать всей обстановке этой квартиры – ветхим, продавленным и с острыми торчащими из-под обивки пружинами. Даже просто присесть на него было страшновато. Но выбора не было, подруги устроили больную на ложе, про себя удивившись тому, что старый диван хоть и заскрипел, но выдержал тяжесть.

Сами они присели рядом и, осторожно похлопывая женщину по лицу и рукам, стали ждать, когда она придет в себя.

Галина Павловна открыла глаза без всякого нашатыря сама спустя минут пять. Она попыталась пошевелиться, но в ту же минуту испуганно замерла.

– Снова простреливает, – прошептала она.

– Что?

– Моя спина! – простонала Галина Павловна, вернувшись в прежнюю позу. – Как вы со мной заговорили, так меня прострелило, что в глазах потемнело!

– Ой! У вас обострение остеохондроза! – догадалась Кира. – Вы упали в обморок вовсе не потому, что вспомнили про Петю!

Галина Павловна снова застонала, прикрыв глаза.

– Как вы меня напугали, девочки! – пробормотала она наконец. – Кто вам рассказал про моего бедного сына?

– Кто нам про него рассказал? Да многие рассказывали. Вам их всех перечислить?

– Да, пожалуйста.

– Ваши соседи – Моисеевы. Андрей Семенович и Генриетта Семеновна. Они говорили.

– Ах эти…

– Кстати, они очень обижены на вас за то, что вы пропали из виду и даже ни разу им не позвонили.

Но Галина Павловна отнеслась к этому высказыванию совершенно спокойно.

– Мне было не до них, – равнодушно произнесла она. – Вы должны меня понять, в моей жизни произошла такая драма… Сначала я потеряла мужа, потом младшего сына, потом старшего… Мое собственное здоровье пошатнулось. Мне было не до соседей!

– Погодите… Что же, ваш сын – Тимофей… Он тоже умер?

– Погиб!

– О! И когда?

– Мой Тима погиб в страшные девяностые годы! – с печалью подтвердила Галина Павловна.