Елена Логунова - Афродита размера XXL

Я охотно помогла Ивану разобраться с трудными случаями латинской письменности, а он рассказал нам о своих соседках.

Таисия Сероконь получила почетное звание «бабка» в тридцать четыре года: сама родила в семнадцать лет, и дочка от мамы не отстала, принесла дитя в подоле в те же семнадцать. Кто отец ребенка, в станице не знали, немая Оксанка по понятным причинам о своей личной жизни не распространялась. Мужиков в семье не было вовсе, потому что Таисия овдовела, а на Оксанке никто жениться не рвался. Молодая бабушка поначалу была от своего нового статуса в шоке, но быстро оправилась и даже нашла способ обратить несчастье на пользу себе и обществу.

— Стали эти бабоньки к своему одному еще и чужих мелюзгавриков брать, — рассказывал Иван. — Оксанка за ними всеми смотрит, как за родными, любит детишек — страсть! Ну она еще когда девчонкой была, все с мелкой живностью носилась: собачонок, котяток подбирала, голубя с перебитой лапой как-то мне притащила — лечить. Ей бы в медицинском учиться, да куда — без языка-то… Хорошо, хоть себе да дитенку на прокорм и лечение зарабатывает. Сыночек-то у Оксанки тоже пока не говорит, хотя слышать слышит. Специалисты сказали — ребенку надо слышать правильную речь и еще с логопедом заниматься, вот Таисия и катается с внуком в район дважды в неделю. К ужину вернутся, не раньше.

В тонкости работы соседских «яслей» Иван не вникал и сказать, есть ли в данный момент среди питомцев Оксанки городской мальчик Вася, не мог. Я уже приготовилась до самого вечера корпеть над неудобочитаемым латинским конспектом, но Сашка избавил меня от этой барщины. Пока я беседовала с Иваном, парень помалкивал и смотрел в окошко на Оксанку с ее питомцами. Полчаса смотрел, час смотрел, а потом вдруг решительно отодвинул чашку, встал и сказал:

— Спасибо, нам пора.

— Погоди! А Таисию дождаться? — удивилась я.

— Не нужна нам Таисия, — через плечо бросил Сашка, выходя во двор. — Васеньки тут нет.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

Я развела руками, прощально кивнула латинисту-любителю и побежала вслед за Сашкой. Он сел за руль, подождал, пока я заберусь в машину, включил зажигание и только после этого соблаговолил объяснить:

— Я смотрел, как белобрыска моет попки малышне. За час все они успели обделаться, кто по-большому, кто по-маленькому.

— И что? Это зрелище так тебя шокировало, что ты решил уехать? — съязвила я.

— Да нет, — Сашка пожал широкими плечами. — Просто я увидел, что все четыре мелкие — девчонки. Мальчишек нет ни одного.

— Так где же Васенька?! — охнула я.

Сашка хмуро промолчал.

— Ладно, ты не переживай, мы его обязательно найдем! — сказала я, уже прикидывая, как бы так мобилизовать Лазарчука с его милицейской братией, чтобы они нелениво и без проволочек взялись за поиски пропавшего ребенка.

Сашка опять промолчал, я потянулась за телефоном и с огорчением обнаружила, что связи нет. Цивилизация в Верховецкую пришла далеко не в полном объеме.

«Что ж, в этом есть свои плюсы, — утешил меня внутренний голос. — Такой не телефонизированный медвежий угол — отличное местечко для игры в прятки».

— Точно! — сказала я вслух. — Сашка, поворачивай машину! Вернемся в станицу, определим тебя куда-нибудь на постой.

И тут Анкин великовозрастный сыночек снова меня удивил, продемонстрировав похвальные смышленость и самостоятельность. Вопрос «где отсидеться?» он уже решил без меня.

— Ребята, что картошку копают, из Чернореченского техникума, у них на соседнем хуторе палаточный лагерь, — сказал Сашка. — Девчонок в студенческом отряде много, а парней не хватает, так что меня с удовольствием возьмут.

— А начальство лагерное не заметит чужого человека?

— Кто заметит, вечно пьяные физруки? — хмыкнул Сашка, показав хорошее знание материала.

Подумав немного, я решила, что он прав. Лучшего варианта не придумаешь! Среди таких же, как он, студентов парень легко затеряется, а вот в станице одинокий городской человек будет мозолить глаза. Надо было признать, что Сашка молодец.

За указателем «Ст. Верховецкая» я высадила молодца, и он тут же влился в толпу дружественных студентов. Я поехала дальше и каждые пять минут останавливалась, чтобы достать мобильник и проверить, не появилась ли связь. Она восстановилась где-то за перевалом, о чем я узнала благодаря звонку Анюты.

— Ну что? Ты нашла Сашку? — накинулась на меня она.

Я вкратце рассказала приятельнице, каким хитрым манером вывела ее отпрыска из осажденной милицией реанимации, затем поведала о нашей поездке в Верховецкую и подытожила:

— В общем, сына твоего я нашла и спрятала, а вот внука найти не смогла, потому что его, похоже, спрятал кто-то другой!

— Ясно, — коротко ответила Анка. — Значит, я правильно сделала.

Приятельница положила трубку прежде, чем я поинтересовалась, что именно она сделала и почему считает свой поступок правильным. Я бы не поленилась перезвонить, но отвлеклась на очередной дорожный знак. По правому борту моей «шестерки» появился и со скоростью сто кэмэ в час уплыл за корму указатель — голубая доска с перечеркнутыми красным белыми буквами: «Нефтегорский район».

— Нефтегорский? Нефтегорский?!

Я ударила по тормозам и вернулась к знаку задним ходом. Убедилась, что все правильно, указатель действительно сообщает, что я покидаю Нефтегорский район, и пожалела, что по пути в Верховецкую проспала этот замечательный знак. Не знаю, как другим путешественникам, а мне он сказал о многом.

Завтрак у Лазарчука был ранний, и всякие воспоминания о нем бесследно испарились вместе с утренним туманом. Затем служба помешала капитану пообедать, так что случайно образовавшуюся брешь в неотложных делах Серега расценил как положительный ответ небес на молитвенное урчание его пустого желудка. Пауза предполагалась непродолжительная, от пяти до пятнадцати минут, то есть ее только-только должно было хватить на пробежку до соседней булочной и обратно. Вкушать фирменные пирожки с капустой и грибами капитан давно уже натренировался параллельно с неотложными рабочими процессами.

Выйдя из-за стола, Лазарчук осуществил стремительное раздевание долговязой, как супермодель, и рогатой, как ее богатый покровитель, вешалки и выскочил в коридор. Левый рукав толстой шерстяной кофты он напялил уже на ходу, а кепку надеть не успел, отвлеченный окриком дежурного:

— Товарищ капитан! Вас тут гражданочка спрашивает.

Единственной гражданочкой, на общение с которой был нацелен в этот момент оголодавший Лазарчук, была сдобная булочница Клава. Поэтому он мастерски притворился глухим и попытался проскочить мимо будки дежурного, точно рассчитав скорость своего движения на данном отрезке пути с учетом замедляющегося вращения турникета. Маневр, сопоставимый по сложности с мореплавательским подвигом Одиссея при Геркулесовых столпах, капитану удался — вписаться в вертушку Лазарчук сумел идеально. Но на выходе из турникета его цепко ухватила за болтающийся правый рукав незнакомая гражданка. Спасая золотое руно своей лохматой кофты от деформации, капитан остановился и очень недовольно спросил: