Наталья Александрова - Дама в очках, с мобильником, на мотоцикле

— Чего стоишь, ворона?

— Это вы мне? — Надежда удивленно задрала голову и уставилась на маляра.

— Тебе, а кому же еще? Ходят тут всякие, а если, не дай Бог, что — кому отвечать? Мне отвечать!

— Да вы что, молодой человек? — проговорила Надежда Николаевна с обидой. — Вы же на меня ведро уронили — и вы же мне недовольство высказываете?

— А ты почему ходишь, где не положено? Ежели здесь ведутся работы, значит, опасная зона, нечего тут ходить!

— А если опасная зона, так нужно ограждение ставить! — возмущенно воскликнула Надежда. — Нет, ну это надо же! Что за город такой — на каждом шагу на хамство нарываешься! А еще говорят, что в провинции люди лучше, воспитаннее!

Она опасливо обошла козлы по широкой дуге и скрылась в дверях пансионата.

Галка вернулась с осмотра недовольная. Вернее, недоволен был ее доктор, Иван Петрович.

— Сказал, что у меня ослабленный организм, — заявила Галка едва ли не с гордостью, — очень, говорит, вы устали, очень переутомлены, оттого и осложнения. А я и думаю — ведь верно, всю жизнь на мне все ездили! Все, кому не лень…

— Долго тебе еще? — поинтересовалась Надежда.

— Если не буду в точности выполнять его предписания, то долго! — вздохнула Галка.

— Так ты вроде и так только и делаешь, что с собой возишься. — Надежда не смогла скрыть недовольства.

— А Иван Петрович сказал, что этого мало! — капризно заявила Галка. — Иван Петрович сказал, раз я не могу принимать заживляющие препараты, то нужно больше гулять на свежем воздухе и витамины получать естественным путем.

— Это как? — не врубилась Надежда.

— Питаться лучше, — снисходительно объяснила Галка.

— Господи, да кормят в этом пансионате на убой! — воскликнула Надежда. — Вот скоро обед…

— Что там обед — суп с фрикадельками да сосиски с гречневой кашей! — Галка замахала руками. — Мне фрукты нужны! Соки натуральные, пюре фруктовые…

— Ты хочешь сказать…

— Ну да. Надя, сходи на рынок, а? — Галка все же не совсем оскотинилась, и в голосе ее зазвучали просительные нотки. — Тут совсем недалеко, у Ани спросишь, как дойти. Купи яблок, груш, персиков и бананов. Нет, бананов, пожалуй, не надо, от них толстеют.

Еще апельсинов, соковыжималку ручную для цитрусовых и терочку, я же не могу жевать.

«А полы тебе помыть не надо?» — злобно подумала Надежда, из последних сил удерживая лицо.

Вся эта история с Галкой начинала ей здорово надоедать. Мелькнула мысль позвонить Игорю, сказать, что с Галкой все плохо. Пускай он приезжает и сам с ней возится, разбирается с ее капризами. Но по здравом размышлении Надежда эту мысль пока отложила — не хотелось терять друзей, а Галка ведь и вправду после такого Надеждиного поступка рассорится с ней навсегда.

— Ладно, схожу, — сказала она, неохотно поднимаясь, — как раз до обеда успею.

Аня подробно объяснила ей, как дойти до рынка, Надежда прихватила объемистую сумку в цветочек и пошла.

Она осторожно открыла дверь пансионата и высунула голову для обозрения окрестностей на предмет падающих ведер с краской и хамских маляров. На этот раз все обошлось — козлы были сдвинуты к стене, ведро стояло рядом, аккуратно прикрытое картонкой: очевидно, маляр ушел на обед.

Погода была по-прежнему отличная, Надежда пожалела даже, что надела куртку. Солнце светило как летом, деревья золотились в его свете и сами почти сияли оставшейся листвой. Вместо Державина вспомнился Пушкин, про осень: «Унылая пора, очей очарованье…»

Рынок был небольшой, но шумный. Смуглые дети гор и степей торговали там румяными крепкими яблоками, золотистыми наливными грушами, полосатыми арбузами и неправдоподобно длинными дынями. У Надежды разбежались глаза, а нос тут же одурел от запаха. Фрукты, зелень, пряности, гортанные выкрики… Если закрыть глаза, то можно подумать, что ты на восточном базаре.

Рынок был открытый, но сбоку примыкали к нему несколько небольших магазинчиков. Надежда Николаевна увидела хозяйственный и решила, пока налегке, зайти, чтобы купить терку, нож и еще кое-что необходимое.

Внутри магазинчик оказался довольно большим, у кассы сидела румяная девица с таким высоким бюстом, что Надежде невольно вспомнился монолог актрисы Дорониной из старого фильма: «У меня был медальон. Так вот он не висел на моей груди. Он лежал горизонтально…»

— Что хотели? — Девушка подняла глаза и улыбнулась, при этом на румяных щеках появились симпатичные ямочки.

Надежда стала перечислять, сбилась, отвлеклась на симпатичные льняные полотенчики, там были вышиты рыжие коты.

— Вы походите, посмотрите, — предложила продавщица, — может, еще что пригодится.

И Надежда пошла по рядам. Нашелся и нужный нож, и терка, и еще очень славная пластмассовая мисочка для кота Бейсика, и миленькая занавесочка — на дачу, старую давно пора выбросить.

Только она собралась выйти к кассе, как в магазине раздался знакомый наглый голос. Надежда осторожно выглянула из-за стеллажа с посудой — так и есть, рядом с кассой прочно обосновался вчерашний Валера, тот, что болтал с аптекаршей и нахамил Надежде ни за что ни про что.

— Слышь, Верка, — лениво цедил он слова, — если ты насчет Лариски, то зря… У меня с ней ничего серьезного.

— Ага, — посмеивалась продавщица, — она сама говорила, что вы к Новому году женитесь…

— Жениться? — неподдельно удивился Валера. — На ней? Да она же крокодил, страшнее атомной войны! И ноги кривые! И зубы торчат, как у вампира!

— Ты про всех так говоришь, — стояла на своем продавщица, — про меня тоже гадости разные. Ты уж, Валерочка, определись, кто тебе больше подходит. Лариска — девка скандальная, я не хочу, чтобы она мне на дискотеке волосы выдирала.

— Да вот те крест святой — я к ней больше и не подойду! — жарко поклялся Валерка.

— Ой, что-то не верится! — зло засмеялась Вера.

— А ты поверь. Я к ней чего ходил, к Ларке-то? — заговорил Валерка. — Потому что она в аптеке работает. И нужным людям могла помочь с таблетками. А теперь ее из аптеки хозяйка вытурила, так на кой черт она мне нужна?

— Вот оно как… — вздохнула Вера, — а ко мне чего ходишь? С моего товару тебе никакой пользы.

— Это точно, — хохотнул Валерка, — стало быть, я к тебе с личным интересом.

— Ой, да ладно! — отмахнулась Вера. — От твоего интереса мне ни жарко ни холодно.

— Зря отмахиваешься, — серьезно заметил Валерка, — я ведь не простой человек. Я человек со связями, а связи в нашей жизни — первое дело, даже первее денег…

— А то я не знаю, с кем ты ошиваешься! — вскипела Вера. — Толку от тебя никакого, только в историю какую-нибудь впутаешь! Уходи отсюда, мне работать надо!

В это время у Валеры из кармана послышалось кряканье мобильного телефона. Он послушал с серьезным лицом и вышел, не кивнув даже Вере на прощание.