Галина Куликова - Кулак обезьяны

Шелепина сделала резкое движение.

— Не дергайтесь, Светлана! — напрягся Печерников. — Вы уже убедились, что мне многое о вас известно. Хотелось бы теперь послушать о том, чего я до сих пор не знаю, но зато знаете вы.

— У вас диктофон в кармане? Или на теле микрофоны? — усмехнулась та.

— Ничего нет, можете обыскать, — любезно предложил Печерников.

— Не буду я ничего говорить. И обыскивать не буду. Поступим так.

Неожиданно Светлана выхватила откуда-то из-за спины некий продолговатый предмет, который в ее ловкой руке развернулся, словно стальной веер.

«Края острее бритвы», — вспомнил Максим слова инструктора об этом страшном оружии, против которого были бессильны даже самурайские мечи. Его рука метнулась к куртке, в которой был спрятан травматический пистолет. Но его там не оказалось! Максим мгновенно догадался, что в коридоре Светлана «споткнулась» не случайно — она успела вытащить у него оружие.

Единственное, что удалось нащупать в кармане, был тяжелый круглый предмет — макраме «кулак обезьяны». Не мешкая ни секунды, он выхватил плетенку с укрепленным на ней увесистым шаром и подбросил эту штуку на ладони. Светлана невольно отвлеклась, бросив быстрый взгляд на яркий предмет, и Максим не преминул этим воспользоваться. Он крутнулся волчком и бросился к Светлане, дабы перехватить руку, готовую метнуть в него смертоносное оружие. Та быстро отскочила в сторону, но неожиданно споткнулась о маленький пуфик и опрокинулась навзничь, сильно ударившись головой об угол журнального столика.

Максим безумно испугался, что она умерла, но, подскочив к женщине, убедился, что та всего лишь потеряла сознание. Тогда Печерников уложил ее на диван и предусмотрительно замотал запястья и щиколотки русской ниндзя скотчем, который обнаружил прямо на месте, в ящике стола. Потом он снова уселся в кресло и стал терпеливо ждать, пока Светлана придет в себя.

Наконец, она очнулась и спросила едва слышно:

— Что со мной?

— Ничего страшного, лишь большая шишка на затылке. Но она не крупнее той, которой вы украсили голову ни в чем не повинного Бублейникова. А теперь, Светлана, не тяните время и расскажите-ка лучше, из-за чего столько бед вы натворили? Сразу предупреждаю — это праздное любопытство. В милиции можете говорить все, что вам заблагорассудится, мне все равно.

— Любопытство? — процедила Светлана. — Ты мне жизнь сломал, мерзавец, и еще хочешь, чтобы я удовлетворяла твое любопытство? Впрочем, ты же был ментом, им и остался. Значит, хочешь узнать, какой интерес привел меня в этот дом? Интерес простой — миллиард или что-то около того в твердой европейской валюте.

— И где же здесь зарыт миллиард? — удивленно спросил Максим.

— Если бы я это успела выяснить, меня бы тут давно не было, — горько усмехнулась женщина. — Ты уже знаешь про моего деда?

Печерников кивнул.

— Ну конечно. Так вот, я очень его любила. Родителей ненавидела, скучные люди, а дед был настоящий мужик, рисковый, смелый. Если бы он родился в другое время… Дед обучал меня обращаться с ядами и другими диковинными препаратами. Сыворотки правды — это все ерунда, там такое есть, что… Впрочем, я опять не о том. Однажды я помогала деду разбирать архив, и он рассказал мне историю про Дымову. Он ее очень любил, хотя и знал, что безответно. В общем, дед не только спас ее саму, но также сохранил и документы Бахмина. Потом он разыскал дочку профессора и проследил ее судьбу. Именно от него я узнала о Виолетте Никодимовне Некрасовой, после замужества — Рюминой. После смерти деда я забрала к себе весь архив и его тайную лабораторию, так как считала только себя законной его наследницей.

— Значит, в дневнике Бахмина содержалось что-то ценное?

— Конечно, но только не все. Там была вырвана последняя страница, а кончался дневник такими словами: «Меня наверняка убьют, но лишь бы Ольга сумела спасти дочку. Ей я отдал то самое, ради чего…» На этом запись обрывалась.

— Но Бахмин отдал Ольге Дымовой лишь папку с некоторыми документами и своим дневником. Разве он успел что-то передать дочери? — удивился Максим.

— Я тоже сначала думала, что речь идет лишь о бумагах. История, конечно, трогательная, но она касалась лично деда, здесь была замешана его первая незабываемая любовь. И вот однажды, готовясь к защите диссертации, я переводила статью из одной китайской газеты, где, не веря свои глазам, прочитала о том, как одна советская экспедиция в тридцатых годах, исследуя некоторые отдаленные районы Китая, предположительно завладела не только древними манускриптами по тибетской медицине, но и уникальным алмазом «Кулак обезьяны». Камень украшал гигантскую статую Будды, спрятанную в одной из заброшенных пещер. Ему приписывались многие волшебные свойства по исцелению людей от различных болезней. Кроме того, он издревле был известен как амулет, который может продлить жизнь человека почти в два раза. Я схватила дневник Бахмина: все совпадало — время, место. Не могли же в одном месте одновременно находиться две советские экспедиции! Более того, в этой статье, правда в искаженном виде, упоминается фамилия Бахмина. Один из местных жителей тайком следил за русской группой ученых и видел все своими глазами. Он поведал об этом только своему священнику, который записал его рассказ в одной из монастырских книг. Именно эту запись в конце концов и раскопали журналисты. Китайцы считали, что камень потерян навсегда, так как следов пропавшей экспедиции никто не нашел. В общем, с тех пор я начала искать камень, но так и не нашла.

— Даже если это правда, кто поручится, что у Виолетты Никодимовны мог сохраниться этот камень? Столько лет! Война, детский дом…

— Уверена, что он был у нее, — заявила Светлана. — Она однажды проговорилась — сказала, что у нее есть амулет, который может продлить жизнь ровно в два раза. Как бы в шутку сказала, но я сразу поняла, о чем она.

— И что, сыворотка правды не помогла?

— Нет, не помогла, уже не знаю почему. В общем, она так и не призналась, где прячет свою драгоценность.

— Ладно, Светлана, теперь я пойду звонить в милицию — пусть они сами разбираются с вашими преступлениями. Жаль, вы мне были очень симпатичны.

— Вы мне тоже, Макс. Но жизнь — рулетка, и я проиграла.

— И вот этой штукой ты ее напугал? — недоумевал Бублейников, рассматривая замысловатый красный узел в форме шара.

— Не напугал, а отвлек внимание. Но, говорят, таким шариком можно хорошо человека приложить, особенно если по голове.

Бублейников непроизвольно потер затылок.

— Это же обычный узел, называется «Кулак обезьяны».

— Ты-то откуда знаешь? — спросила Оксана.

— Меня учили такой плести.

— Ты учился макраме? — засмеялась девушка.