Дарья Донцова - Шекспир курит в сторонке

– Ваш телефон дала мне Маргарита, бывшая экономка Бориса Олеговича Ветошь. Вы, похоже, хорошо знаете адвоката? – в свою очередь спросила я.

– Ну конечно, – обрадовался Антон, – он редкий энтузиаст, невероятно ответственный человек, понимающий, что он в ответе за тех, кого приручил. Ветошь создал своим паукам исключительные условия. Более внимательного, аккуратного хозяина я не встречал. И он замечательный, воспитанный, интеллигентный, с чувством юмора. Я к нему всегда с огромной радостью езжу.

Антон внезапно осекся.

– По какой причине вы ко мне явились?

– Мне очень не нравится быть гонцом, приносящим дурную весть, но выхода нет. Ветошь покончил с собой.

Энтомолог вскочил со стула, потом снова сел.

– Что? Как? Это невероятно!

– Он посадил к себе на шею Павлика, – уточнила я, – а тот его укусил.

– Не-воз-мож-но, – по слогам произнес Антон. – Павлик любил Бориса, а арлекины умны, они выбирают хозяина и никогда его не предадут. Кстати, когда вы сказали, что у вас дома живет арлекин, я сразу усомнился. Насколько мне известно, их в Москве всего два, и я за ними присматриваю. Оба, как ни странно, обитают по соседству. Ветошь заразил любовью к паукам своего соседа, миллиардера Козихина, банкира и владельца крупнейшего строительного холдинга. Степан Сергеевич человек увлекающийся, он впечатлился Павликом и добыл себе такого же, назвал его красиво – Эдди. Вот я и катаюсь к ним двоим, когда время есть. Не сочтите за саморекламу, но никто, кроме меня, этих пауков не знает, ухаживать за ними не умеет и не понимает, как надо обращаться с божьими созданиями. Арлекин не болонка, его укус стопроцентно смертелен.

– Слышала, вроде есть антидот от их яда, – возразила я.

– Я тоже слышал, – улыбнулся Антон. – Маленькое уточнение: вас парализует спустя считаные секунды, через минуту вы умрете от удушья, вызванного остановкой сердца. Противоядие хранится в сухом виде, его необходимо развести и ввести в вену. Успеете?

– Даже если пузырек окажется в руке, нет, – признала я, – и домашние растеряются.

– Павлик не мог укусить Бориса Олеговича. Никогда! – не успокаивался энтомолог.

– Но он так поступил, – возразила я. – Может, взбесился?

– Нет! – стоял на своем Антон. – Где труп Павлика? Можно на него взглянуть?

– Сейчас узнаю, – сказала я и позвонила Димону. – Коробок, где тело?

– Кремировано и похоронено на кладбище. Если ты подумала об эксгумации, то можешь забыть, – хрустя сухариками, ответил хакер.

– Я спрашиваю про паука, – уточнила я.

– Понятия не имею, – удивился Димон, – но сейчас выясню. Кстати о Тряпкиной.

– Спасибо, Дима, – прощебетала я, – мы тут с доктором-насекомоведом болтаем о разном.

– Понял, – вздохнул Коробок.

Я положила трубку на стол.

– Если вы получите останки Павлика, сумеете определить, что с ним стряслось?

– Надо внимательно изучить материал, – осторожно ответил доктор.

– А если предположить, что кто-то другой посадил паука на Бориса? Это возможно?

– Вероятно, – вновь обтекаемо ответил Антон.

– Кто мог взять Павлика в руки? – не успокаивалась я.

– Ваш покорный слуга, – поклонился хозяин, – не могу сказать, что арлекин всегда радовался моему приходу, но он был умен и понимал: я за ним ухаживаю. Тем не менее, я всегда надевал защитную перчатку и пользовался колпаком.

Антон встал, открыл шкаф, достал оттуда железное сооружение, напоминающее пирамиду, и две резиновые перчатки, наподобие тех, которыми снабжают костюмы химзащиты, плотные, длиной до локтя.

– Поймать арлекина – это искусство, местное население знает, что ядовитое насекомое мгновенно засыпает в темноте. Поэтому люди используют корзинки, обмазанные глиной. А европейцы берут вот такие колпаки. Ну, на всякий случай еще и перчатки. У Бориса Олеговича и Козихина тоже есть подобные наборы. Как-то раз Степану Сергеевичу пришла в голову светлая мысль сравнить, кто из арлекинов больше, и он принес своего Эдди в дом к Борису. Хорошо, что тот не разрешил Эдди к Павлику подсаживать, поместил гостя в пустой аквариум. Уходя, Степан случайно взял кожух Бориса, дома понял, что ошибся, пошел менять. Недели через две я к нему приезжаю, а банкир с загадочным видом говорит:

– Глянь на колпак Эдди. Что видишь?

Я ничего не заметил. Степан расстроился, как первоклассник, которому хомячка не купили, показывает пальцем на внутреннюю сторону, а там выгравирован вензель «ЭК» и корона сверху.

– Эдди Козихин, – гордо пояснил олигарх, – царь арлекинов. Теперь у меня эксклюзивный колпак, не такой, как у Бориса. Мне по рангу и статусу положено все уникальное.

Ну и как на это реагировать? Взрослый человек, солидный бизнесмен – и детская реакция на одинаковые игрушки.

– Имея колпак и рукавицы, любой мог унести арлекина, – сделала я вывод из услышанного.

– Отнюдь, – не согласился Антон, – необходимы умение и моральная готовность.

Я усмехнулась.

– Моральная готовность? Можно подумать, речь идет о розыгрыше олимпийских наград или полете в космос.

Антон отошел в глубь комнаты, отодвинул занавеску, взял что-то с подоконника, повернулся… Я остолбенела. Энтомолог держал паука. Нет, паучище, гиперловца мух. Тело монстра напоминало мохнатый тазик, вокруг веером расположились лапы, они хаотично шевелились в воздухе, а на спине виднелись какие-то белые шары. Я похолодела, уши, наоборот, охватило огнем.

– Хотите погладить? – весело спросил Антон и направился в мою сторону, не выпуская из рук чудище.

На мою голову словно натянули плотную шапку, перед глазами заскакали разноцветные зайчики, Антон что-то говорил, но я не слышала слов, видела лишь, как хозяин дома открывает и закрывает рот, а потом резко потемнело.

– Танюша, – сказал Димон, – очнись.

В нос ударил противный запах, я замахала руками, не открывая глаз, села и заорала:

– Коробок! Отстань! Ну и глупости тебе приходят в голову!

Глаза распахнулись, я притихла. Около дивана, на котором я почему-то лежала, стоял Антон с ваткой в руке.

– Простите, напугал вас. Не ожидал столь резкой реакции, я полагал, что завизжите, а вы тихо ушли в астрал.

– Паук! – подпрыгнула я. – Где он?

– Дурацкая шутка, простите меня, – поморщился энтомолог, – это резиновая игрушка, я приобрел ее случайно. Хотел вам объяснить, что такое моральная готовность взять в руки паука. Человек меньше боится льва, чем скорпиона. Я не могу объяснить, почему большинство населения земного шара страдает арахнофобией [3], но, обратите внимание, при виде лежащего на стуле Рудика вас не передернуло, вы не кинулись прочь, лишь спросили: «Кто это?» – услышали про «нигерийского дьявола» и успокоились. Хотя, на мой взгляд, местное название зверька должно, по крайней мере, настораживать. Зато при виде паука, который меньше Руди и находился в крепких руках хозяина, вы лишились чувств.