Анастасия Монастырская - Смерть навылет

Дневник Евгения Субботина бессмысленно болтался в сети — за несколько месяцев ни одного посещения или отзыва. Мертвая страничка мертвого человека. Евгений пробежался по датам: несколько дней, описанных так тускло и неинтересно, что даже стало обидно за самого себя. Как можно так жить? От дозы к дозе, теряя собственное "я".

Из дневника Субботин узнал, что у него есть не только мать и сестра, но еще и куча долгов. Не трудно догадаться, за что. При таком раскладе передоз вполне закономерен. Нельзя сказать, что они не пытались расплатиться. Роскошная квартира, оставшаяся от отца-чиновника, давно продана. Вместо центра мать и сестра ютятся в картонной хрущобе. Но те, кому нужно, и там найдут. С мертвого все спишут, перевесив на ближайших родственников, а с живого или исчезнувшего? На мгновение в нем шевельнулась жалость к двум ни в чем неповинным теткам, которым теперь придется отдуваться за пропавшего родственника, однако искра гуманизма, вспыхнув, тут же и погасла. В этом мире каждый за себя. И он за себя. Он без труда просчитал логику двух родственниц. Сестре надо устраивать личную жизнь, матери хочется покоя и комфорта. Заявить о пропаже Субботина — значит, ввязаться в бюрократическую волокиту. Понятно, что наркомана со стажем искать никто не будет. А ну, как признают погибшим? Тогда и последнего добра можно лишиться, расплачиваясь за наркоту. А так можно соврать, когда придут: он живой, ребята, вчера только звонил. Скрывается! Где? Не знаем! Ищите! При таком раскладе и волки сыты, и овцы целы. Не будут его искать, не будут! По крайней мере, родственники. А вот в отношении бывших компаньонов Субботин был не так уверен. Но не знал, что с этой неуверенностью делать. То ли проигнорировать, то ли уже сейчас начинать бояться. Впрочем, это он всегда успеет: а сейчас надо искать работу.

Все работают, и он пойдет. И будет даже за это получать какие-то деньги. Если, конечно, ему повезет, и он найдет хорошее место. В это верилось с трудом: с его-то историей и сомнительными документами. Логика подсказывала искать частную контору с черными заработками, но природное упрямство подбивало провернуть очередную авантюру: устроиться в государственную структуру или в крупную компанию, где долго и тщательно проверяют биографию каждого сотрудника. Причем не только собственные службы безопасности, но и чиновничий аппарат. Тут каждую буковку сличат, "пробьют" по всем адресам, паролям и явкам, и не дай тебе бог, соврать в личном листке по учету кадров. Однако именно это — "не дай бог" — и подбивало провести опасный эксперимент: обвести вокруг пальца всех и вся, и в первую очередь следователя Сухорукова, разыскивающего свою пропавшую дочь Камиллу. Почему-то этот факт особенно волновал молодого, но амбициозного соискателя на вакантное и хорошо оплачиваемое место. Правда, со временем причины любопытства к деятельности правоохранительных органов несколько смазались под слоем новых проблем.

Единственное, что Субботин знал хорошо, были компьютеры. Даже самая безнадежная техника воспринимала его, как бога: одного прикосновение, и она начинала работать как в старые, добрые времена. Только еще лучше. Родись он в другой стране, стал бы хакером, родись в этой, но чуть раньше или позже — отличным программистом, а так получилось ни то, ни се, но зато способное. И на том спасибо.

Сайт за сайтом, газета за газетой — поиск работы растянулся на недели. И неожиданно для себя Субботин начал паниковать.

Первое исследование рынка труда поубавило оптимизма: в большинстве случаев требовались профессионалы с загадочными буквами MBA, то ли в трудовой книжке, то ли в дипломе. Но поскольку у Субботина не было ни того, ни другого, пришлось немного умерить амбиции. В топ-менеджеры и генеральные директора его точно не возьмут.

Второй рывок показал, что и способное ни то, ни се также бывает востребовано, но тут едва не помешал возраст. По паспорту Субботину было 25, внешне — 18 с хвостиком. Причем хвостик казался слишком уж маленький. Юношеская припухлость, помноженная на неправильный распорядок дня, играла не в его пользу. М-да, слишком уж это различие — биологическое и социальное — бросалось в глаза. Любая странность автоматически становилась минусом. Несколько минусов — очередной отказ. Был и другой, не менее настораживающий фактор: отсутствие документов об образовании. Если тебе 25, то в любом кадровом агентстве задут вполне закономерный вопрос: где ты болтался все эти годы, с момент окончания школы? И что, собственно, делал? Нет диплома? Допустим. Такое пусть и редко, но встречается. Но аттестат о среднем образовании у вас есть?

Очередной тупик, из которого следовало выбираться.

Можно, конечно, купить диплом, а также парочку сертификатов с престижных курсов, но тут возникла иная проблема: деньги. Деньги стремительно кончались. Оплата квартиры, продукты, покупка ультрамодной одежды и обуви, навороченный компьютер. Он ни в чем себе не отказывал, не разрешая себе экономить. И вскоре стал о том жалеть. Вкусная еда прибавляла лишний вес, новый гардероб воспринимался потенциальными работодателями как сознательный вызов. Конечно, компьютерщики — народ креативный, но не до такой же степени? Рваные джинсы и кислотная фуфайка на фоне серых костюмов смотрелись издевкой.

Еще через пару месяцев Субботин был готов отчаяться: кадровые агентства и менеджеры по кадрам требовали резюме и презентабельного вида. Он же просто хотел работы и общения. И вдруг удача вновь улыбнулась.

На одном из сайтов он увидел объявление: на факультет культурных отношений требуется системотехник. Нисколько не веря в успех, интуитивно позвонил по указанному телефону. Приемная. Через пару гудков отозвался женский голос, немного усталый и чуть взвинченный.

— Стефания Иванова. Слушаю.

Он не нашел ничего умного, как спросить:

— А вы кто? Секретарь?

Странно, но она ответила:

— Секретарь обедать изволит. А я декан.

— А вы разве не обедаете? — еще один глупый вопрос, но удержаться не смог. В трубке хмыкнули:

— Я даже, бывает, не ужинаю. Про завтраки вообще молчу. С кем имею честь разговаривать?

— По объявлению. Системотехник.

Голос потеплел:

— Очень хорошо. Сколько лет?

— Двадцать пять.

— Образование?

— Нет.

Она не удивилась:

— Бывает. Но это не главное, как показывает практика. Опыт хоть имеется?

— Опыт есть, — соврал он, скрестив пальцы на удачу. — Я еще и программист.

Пауза показалась невыносимо долгой, но на самом деле размышления декана длились не больше пяти секунд.

— Ваша кандидатура заочно устраивает. Но устроит ли она вас? Но у нас зарплата маленькая. Это раз. И пока я не могу вас оформить в штат — это два. Техника без конца ломается, а ставки нет. Если вам подходят наши условия, то приезжайте, познакомимся и поговорим. Может, даже тестирование устрою. Вроде так полагается. Ну, как? Подъедете?