Дарья Донцова - Ночная жизнь моей свекрови

– Детское время! – развеселился Сергей. – Нет. Адрес знаете?

– Да, мне его Валерий Леонтьевич записал, – ответила я, косясь на ноутбук, – Новинский бульвар.

– Точно. Будем ждать, – донеслось из трубки.

– Это он! – взвизгнул Вайнштейн, едва мой палец нажал на отбой, а Ритка отдернула ладонь от его рта. – Я узнал козлиный голос! Все! Спасибо! Помчусь его брать!

– Стоять! – велела я.

Вайнштейн покраснел:

– Ты тут не командуй!

– А ты глупости не делай, – распорядилась я, – нельзя спешить.

– Это почему? – скривился Олег.

– Ты не можешь быть стопроцентно уверен, что это именно тот Сергей!

– Очень распространенное имя, – встала на мою сторону Рита, – крикни на улице «Серега», половина прохожих обернется.

– Голос его! – уперся Вайнштейн.

– Ты мог обознаться, – увещевала я красного от гнева бизнесмена, – разговаривал-то с мошенником один раз. Так?

– Да, – вынужденно согласился Олег.

– Сергей тогда изображал умирающего, шептал, кряхтел, кашлял, а сейчас из трубки несся здоровый, звонкий тенор, – сказала я, – не пори горячку.

Вайнштейн с шумом выдохнул и сел в кресло.

– Давай поступим так, – предложила я, – в одиннадцать я войду в квартиру, уверюсь, что, кроме Лизы и Сергея, там никого нет, и позову тебя под благовидным предлогом. Идет? А дальше действуем по обстоятельствам. Если ты опознаешь жуликов – один разговор, нет – придется извиняться.

– По рукам, – кивнул Олег и, забыв сказать Рите как «спасибо», так и «до свидания», кинулся к двери.

Я поблагодарила Маврикову, спустилась во двор, увидела, как Вайнштейн в сопровождении охраны усаживается в шикарный джип, влезла в свою «букашку» и поспешила в офис. Времени до появления мужа Ларисы Ерофеевой оставалось мало, не хочется опоздать к началу разговора.

Запыхавшись от бега, я вошла в кабинет в тот момент, когда Макс усаживал посетителей в кресла.

– Это Евлампия Андреевна, – представил он меня двум подросткам и мужчине лет сорока пяти. – Она наш ведущий спецагент.

– Анатолий, – тускло произнес чуть обрюзгший брюнет с карими глазами, – Саша и Ваня.

Мальчики – рыжие, веснушчатые, голубоглазые – даже не пошевелились.

– Лучше зовите меня Лампой, – попробовала я разрядить обстановку, – по отчеству слишком помпезно.

– Наша мама умерла? – спросил Саша.

– Ее убили? – подхватил Ваня.

– Может, вы сходите попьете чаю? – предложил Макс.

– Мы не маленькие! – вздернул подбородок Иван. – Мне пятнадцать, Сашке четырнадцать скоро. Еще на горшок нас отправьте.

– Ваня! – одернул сына Анатолий.

– Отстань, пап, – подросток резко остановил отца, – мы имеем право знать. Кто ее зарезал?

– Почему зарезал? – удивилась я.

– Ну застрелил, – мрачно поправился Ваня, – рассказывайте!

Я решила действовать. Конечно, я нанесу мальчикам травму, но их мать исчезла недавно, и у нас есть шанс ее найти.

– Скажите, на теле Ларисы были шрамы, родинки, отметины?

Анатолий упер глаза в потолок.

– Э… э… э… э…

Ваня поежился:

– У мамы нет шрамов.

– Верно, – прошептал их отец, – можно мне воды?

Я взяла из холодильника бутылку и поставила перед ним.

– Пожалуйста, теплую, – попросил Анатолий, – и стакан.

Ваня дернул шеей, Саша покосился на старшего брата.

– Пап, маму убили!

– Знаю, – чуть слышно отозвался отец, – но, если я сейчас заболею, свалюсь, кто за вами присмотрит?

– Сами справимся, – огрызнулся Саша.

Макс постучал карандашом по столу:

– У Ларисы нет шрамов. Верно?

– Э… э… э… – заблеял Толя, – э… э…

– Да! – решительно ответил Ваня.

– Может, вспомните хоть какие-то приметы? – повернулась я к подростку.

– На ухе у нее есть родинка, маленькая, почти незаметная, – пробормотал Саша.

– Про голову не надо, – опрометчиво сказала я, – нас интересует лишь то, что ниже шеи.

Саша содрогнулся, Ваня обнял брата.

– А что у нее с лицом? Нам маму покажут?

Я попыталась вывернуться из щекотливой ситуации.

– Ваш папа уже опознал ее.

– Он мог ошибиться! – с надеждой воскликнул Иван.

Макс взял телефон:

– Вадим, у Ерофеевой нет особых примет. Ясно! Хорошо, спрошу. Лариса ломала ногу? Правую?

– Не припомню, – прошелестел Толя.

– При нас она не падала, – произнес Ваня.

– Лора Фейн! – пробормотала я. – Сломала лодыжку примерно четыре года назад. Надо проверить, Ливанова рассказывала, что к художнице никто тогда в больницу не пришел. Из-за вредного характера с ней не общались!

– Покажите маму, – закричал Ваня.

– Немедленно, – подхватил Саша, который, похоже, считал брата за главного.

– Тише, парни, – велел Макс, – ситуация непростая. На обнаруженном теле в платье Ларисы есть след, травма лодыжки.

– У мамы ноги не болели, – хором заявили подростки.

Иван неожиданно вскочил и накинулся на отца:

– Ты перепутал! Мама жива! Как ты мог!

– А ну сядь! – распорядилась я. – Не трогай отца! Видишь, он не в себе. Тело обнаружено без головы и рук! Как он мог точно жену опознать?

Ваня плюхнулся в кресло, а Саша схватился за горло:

– Меня сейчас стошнит.

– Туалет в конце коридора, – услужливо подсказала я.

Паренек кинулся из кабинета.

– Платье мамино и сумка, – с трудом выдавил Ваня, – зачем другую тетку в него переодели?

– Преступник хотел, чтобы Ерофееву опознали, похоронили и не искали, – приоткрыл завесу Макс, – он так уже поступал раньше. Тело упокоят, а настоящая Лариса будет в полном распоряжении преступника, ее не станут искать.

– Мама у сексуального маньяка? – пришел в ужас Ваня. – Я такое в кино видел! Жертв всегда мучают! Папа! Не сиди! Надо бежать!

– Куда? – апатично спросил Анатолий. – Налейте мне чаю. Два кусочка сахара, ломтик лимона. Дайте бутерброд с сыром. Я не обедал. Переживал из-за жены. Аппетита лишился. Думаете, Ларочка жива?

– Вероятно, – кивнул Макс, – есть такой шанс.

– Слава богу! – повеселел Анатолий. – Вот теперь и поесть можно, иначе уровень сахара в крови уменьшится. Сыр, пожалуйста, пошехонский, я другой не употребляю.

Я растерялась. Ваня сжал кулаки, а Макс взял телефон. Через мгновение в кабинете появилась уборщица.

– Галочка, не сочти за труд, – попросил Макс, – отведи Анатолия в наше кафе, пусть пообедает.

– Слушаюсь, – бойко отбарабанила Галина.

Когда отец покинул комнату, я бесцеремонно поинтересовалась у сына:

– Папа всегда такой? Или он от стресса голову потерял?

Ваня скрестил руки на груди:

– Его мама разбаловала. Она считает отца гением. Папа историк, сидит в НИИ, изучает Тацита [13]. Даже на сигареты не зарабатывает. Мама с утра до ночи пашет, английский преподает, после семинаров по частным ученикам бегает. Вернется – и к отцу, давай его облизывать: «Толенька, почему ты не пообедал? Ты же домой в пять пришел, а сейчас десять». А он в ответ: «Забыл!» Или еще чище: «Не нашел кастрюлю». Или: «Еда холодная, как ее подогреть?»