Дарья Донцова - Ночная жизнь моей свекрови

– Детские комплексы. Ларка рассказывала, как ее в школе дразнили и мать масла в огонь подливала, дудела ей в уши: «Мужчины боятся рыжих, они их ведьмами считают».

– Не самая мудрая позиция, – вздохнула я.

Даша сложила на подушкообразной груди толстые руки.

– Ну это с какой стороны посмотреть. Моя маманька весила полтора центнера, папаня с бабушкой ей под стать были. Начни они меня с раннего детства толстухой звать и пугать, что я останусь без мужа, я бы, может, на диету села. Но у нас никто дома по поводу веса не заморачивался, и вот итог. Я пытаюсь хоть десять кило скинуть, но организм с ними расставаться не собирается.

– Рыжие волосы не нанесут вреда здоровью, – возразила я.

– Зато морально они Ларку убивали, – хмыкнула Славкина и, подавшись чуть вперед, достала из коробки конфету. – Она сначала вообще цвет вороного крыла хотела, до прихода ко мне сама так красилась. Но я Ерофееву убедила, что бледная кожа ее лица тогда серо-синей покажется. Мы постепенно ушли от излишней темноты, я ее превратила в шатенку. А в начале июля Ларка прибежала и потребовала: «Сделай мне стрижку под Викторию Манхен!» И сует мне журнал с фотографией. Я прямо взбесилась, сказала: «Ларка! У этой швабры на голове три волосины, которые ее стилист старательно лаком растрепывает, чтобы они гуще казались. Виктория бы за твои кудри полжизни отдала».

Но нет, она уперлась. Мы долго спорили, в конце концов Лара обиделась и выдала: «Если ты меня бесплатно стрижешь и красишь, значит, я не имею права на собственное мнение? Ладно, пойду в простой салон! Там мне любую прическу сделают!»

Славкина, кряхтя, наклонилась к журнальному столику, взяла из коробки круглую шоколадку, отправила в рот, прожевала и продолжила:

– Я ее не отпустила, скрепя сердце отчекрыжила шикарные волосы, устроила Ларке на голове взрыв склада макаронной фабрики, и та ушла счастливая. Постойте, когда она пропала?

– Десятого вечером, в районе двадцати трех часов, – уточнила я.

– Вот бедняжка! – расстроилась Даша. – Как раз когда собиралась выйти на денежную работу!

Я затаила дыхание:

– Куда?

Славкина чуть смутилась:

– Это не моя тайна. Лара мне доверила, как подруге, но просила не разглашать.

Даша снова потянулась за сладким, но я схватила ее за руку.

– Ларису похитил маньяк.

– Ой, мамочки! – по-детски отреагировала Славкина. – Он убьет Ерофееву?

– Да, – подтвердила я, – если мы быстро не найдем вашу приятельницу, ей грозит смерть. Поэтому забудьте об обещании хранить тайну и немедленно все рассказывайте.

Даша покосилась на коробку ассорти и заговорила.

Лариса нравилась Славкиной, а вот Анатолий вызывал у нее чувство гадливости. Он откровенно не хотел ничего делать и оправдывал собственную лень тем, что народ делится на две категории: ломовые лошади и нежные антилопы. По мнению Ерофеева, Лара принадлежала к первым, а он ко вторым. Мужик не стесняясь произносил: «Не всем от природы дано возвыситься над бытом и решать философские проблемы. Таких, как я, на Земле наберется немного, но именно мы, непрестанно мысля, создаем вокруг планеты особое поле, в котором формируется судьба человечества».

Впервые болтовню Анатолия Даша услышала на даче. Ерофеев сидел за столом, лопал пирожки, испеченные Ларой, был одет в дорогую, купленную женой рубашку, пил элитный китайский чай стоимостью тысяча рублей сто граммов и вещал о своей ментальности, начисто лишенной примитивного, бытового окраса. Высокопарность и откровенное самолюбование мужа Ларисы покоробили Славкину, но она, как воспитанный человек, ничего не сказала, просто подумала: «Жаль Лару, она такая милая, а нашла себе в пару помесь осла с павлином».

Около десяти вечера Даша стала прощаться, Анатолий, очевидно, нуждавшийся в свежих слушателях, сказал: «Куда ты? Идти тебе на соседний участок, да и время детское». – «Мне на работу к восьми, – пояснила она, – в шесть вставать». – «Мне тоже на первый автобус, – вздохнула Лариса, – завтра много уроков, лето самая горячая пора, только к концу августа полегче станет». – «Странные вы, – с высокомерием заявил Анатолий, – ночь самое лучшее время для общения со Вселенной. Я люблю до трех-четырех часов смотреть на небо, думать о вечном».

И тут Даша не сдержалась: «Ну, я человек простой, в первую очередь думаю о клиентах, которым хочется красивыми стать, и о деньгах, которые мне заплатят за качественные услуги». – «Звонкая монета – зло, – отбрил Ерофеев, – я давно отказался от поклонения золотому тельцу. Человек создан не для зарабатывания денег, а для генерации идей о развитии мира».

Лариса, приоткрыв рот, внимала мужу. Славкина окинула взглядом стол, заставленный тарелками с колбасой, сыром, пирожками и прочей снедью, покосилась на бутылку дорогого коньяка, к которому с удовольствием прикладывался бессребреник Толя, и хотела брякнуть: «Ты можешь себе позволить пялиться на облака, потому что потом продрыхнешь до обеда, на который заработает твоя жена», – но удержалась.

С того дня Даша несколько раз пыталась открыть подруге глаза, убеждала ее: «Здоровый молодой мужик обязан пахать. У вас двое детей!» Но Лариса всегда отвечала одинаково: «Толя гений, а с такого человека другой спрос, к нему не применимы общие законы».

Мальчики у Лары были симпатичные, но из-за Анатолия Даша никогда не приезжала к Ерофеевым в гости. Летом она старалась пореже заглядывать на соседний участок, свела общение с «философом» к минимуму. Но она безропотно бесплатно стригла мужика, Даше было элементарно жалко Ларису. Если она откажется работать с «гением», той придется отстегивать деньги на парикмахерские услуги. Муженек во весь голос заявляет о своей отрешенности от мира вещей, но предпочитает посещать элитный салон, а не цирюльню на проезжей дороге. Слава богу, хоть в кресле Анатолий молчал, наверное, чувствовал неприязнь Славкиной и предпочитал не разглагольствовать, или его смущало присутствие в зале звезд шоу-бизнеса и медийных лиц.

В начале июля Лара неожиданно, без предварительной договоренности, ворвалась в салон и зашептала:

– Дашенька, срочно постриги меня так, как на этом фото.

По счастливой случайности у всегда занятой по горло Славкиной в тот день образовалось «окно» – заболел клиент, поэтому она могла пообщаться с подругой.

– Ты же была у меня тридцатого июня? – удивилась Даша. – Не надо тебе пока ни краситься, ни тем более стричься.

Около четверти часа мастер уговаривала Лару не отрезать роскошные кудри и в конце концов заявила:

– Не собираюсь тебя уродовать.

Лара заплакала.

– Мне необходима короткая стрижка.

– Я чего-то не знаю? – поразилась Даша и услышала от Ларисы удивительную историю.