Анастасия Монастырская - Кенгуру в ночи

Беда пришла, откуда не ждали. Супруги слишком увлеклись зарубежным каналом, и упустили из виду свой обслуживающий персонал — в первую очередь, Филимонова и Романова.

Оба интуитивно догадались о том, что происходит в стенах Академии. Но если Романов поначалу решил затаиться, то Филимонов сразу же потребовал денег за молчание. История со взяткой его ничему не научила. На руку профессору сыграла и внезапная и очень странная смерть одной из клиенток Сухова — экзальтированной барышни. Инфаркт в восемнадцать лет — это уж слишком. Конечно, сердечные заболевания стремительно молодеют, но не да такой же степени.

Отец барышни — крупный предприниматель с криминальным душком — начал собственное расследование. Воспользовавшись ситуацией, Филимонов решил сорвать солидный куш. Но не успел: по иронии судьбы скончался от инфаркта. Попил чайку с Ларисой и…умер. Обидно, они ведь почти обо всем договорились и пришли, что называется, к консенсусу. А Филимонов взял и отправился на тот свет. Несправедливо! Одно хорошо, Белозубов и Марина так ничего не поняли. У них были интересы поважнее. Но Лариса не жалела о смерти профессора, со своими врагами она привыкла расправляться быстро и безжалостно, а с годами и вовсе вошла во вкус.

На каком-то этапе Юрик понял, что денег, которые ему приносит Академия (даже с учетом черного нала), не то, чтобы не хватает, но хочется больше. Человек вообще по своей природе слаб и жаден. Белозубов — подтверждение правила.

В обход истинной хозяйки — Ларисы Огудаловой (о персональных интересах Сухова Юрик не догадывался) соломенный директор начал сдавать пустующие помещения на последнем этаже здания в аренду.

Сухов узнал об этом слишком плохо: когда был вынужден ликвидировать последствия очередного эксперимента и столкнулся с одним из арендаторов — Николаем. К счастью для Кости, тот был слишком пьян, чтобы сообразить, что к чему. Коля простецки сдернул простыню и восхитился «работой»:

— Надо же, как настоящая. А у тебя, брат, талант.

Сухова чуть было кондратья не хватила. На следующий день с удивлением он прошелся по этажу: каких только фирм там ни оказалось — от центра стоматологии до сомнительного агентства недвижимости. Белозубов, сам того не зная, подложил товарищу огромную свинью. Вместо строгой конфиденциальности — полная информационная анархия. Затеять скандал Сухов не мог, поскольку с позиции Белозубова был рядовым наемным сотрудником. Лариса в тот момент находилась в отъезде.

Забавно, но именно это — неосведомленность номинальных руководителей Академии — и сыграла с ними злую шутку. О моем появлении они понятия не имели. Сухов вообще меня не узнал спустя десять лет. (Вот что с женщиной делают хорошая косметика и дорогая одежда! Кто тут заикнулся о старости? Молчать!)

Но Лариса забеспокоилась только, когда я заявилась к ней прямо домой. Тем же вечером к ней заявился Белозубов, решивший поговорить о финансовых приоритетах, во время ссоры он случайно проговорился про диск, который отдал мне. Огудалова помчалась ко мне домой. Зашла в дом (дверь я по неосторожности не закрыла), стукнула по голове и забрала улику.

Но было поздно. Как говорится, Эфа ступила на тропу войны. Ради вашего поиска я была готова на все, кто ж знал, что вы в этот момент путешествовали по заграницам.

— Одного не понимаю, — нарушил молчание Фима. — Лариса заварила всю эту кашу из-за одной дурацкой фразы? Из-за того, что она оказалась не во вкусе любимого человека? Делов-то!

Давненько женщины в нашем семействе не улыбались так слаженно и так иронично. Общее мнение выразила Клара:

— Из-за подобной фразы женщины способны совершить и не такие глупости. И вообще, наша душа — загадка.

— Ваша душа — потемки, — парировал Фима. — Она, как чердак, где перегорела лампочка. Сделаешь шаг и споткнешься, еще один — и опять споткнешься о какой-нибудь сундук или чемодан со старыми вещами.

— Ты на что намекаешь? — насторожилась Соня.

— Чердак надобно разобрать, — нашелся Фима. — Там слишком много хлама.

— Когда надо будет, тогда и разберем, — нахмурилась Соня. — Продолжай, Эфа, что там было дальше?

— Дальше, — я украдкой взглянула на Федорова. — Дальше ситуация напоминала крыловскую басню.

— «Мартышка и очки»? — дед искал свои окуляры среди вороха газет.

— Нет, про лебедя, рака и щуку. Каждый затеял свою игру: Лариса была уверена, что сумеет вовремя соскочить и подставить теперь уже ненавистного кузена. Сухов спешно заметал следы и собирался отправиться в небольшое путешествие, переведя предварительно деньги в иностранные банки. Марина переключила внимание на своего бывшего жениха и не давала тому прохода. А Белозубов… Белозубов пребывал в уверенности, что он по-прежнему хозяин жизни.

— И готовился к романтическому свиданию в пансионате, — ревниво заметил Федоров. — Кстати, мы его взяли по дороге туда. Он очень удивился.

— Это его проблемы. Теперь ему придется еще долго удивляться. Поводов предостаточно.

В канун Рождества мы собрались на половине родственников. Индейка под клюквенным соусом (иногда буржуазные замашки бывают очень кстати!), подарки под елкой и ледяное шампанское. Хорошо! Все дома, включая Кешу и Федорова. Но хорошего, как известно, много не бывает. Во дворе прогремел взрыв.

— Ложись! — заорал Федоров и тут же исполнил собственный приказ.

— Чего кричишь? Мы не глухие! — Карл налил шампанского бабушке и с удовольствием уставился в окно. — Моя школа!

— И, правда, Федя, что ты так всполошился? — невозмутимости бабули можно только позавидовать. — Это детишки балуются. Фейерверк устраивают. Хочешь посмотреть?

Мы высыпали во двор. Изо всех сугробов (на их сооружение у близнецов ушел весь день) вылетали петарды и бенгальские огни, превращая двор в некое подобие ада. Только очень стилизованного ада.

Посреди двора, втоптанный в снег, красовался плюшевый кенгуру. Из красного кармана на брюхе торчала бутылка полусладкого. Обвитый нитями дождя и серпантина, кенгуру составил прекрасную альтернативу елке.

— Твою мать! — Кеша как всегда был оригинален. — Кенгуру в ночи! И о чем думали китайцы, когда выбирали зверей для гороскопа?

— Заткнись, Кеша, — ласково попросила я. — В конце концов, у каждого свой собственный гороскоп: у китайцев один, у нас другой, зато самый лучший.

— Год Кенгуру! А что, звучит! — Кеша обнял меня и посмотрел на скачущего и визжавшего Федорова: — А он-то чего так радуется, дурашка?

Посмотрела бы я на тебя, если бы близнецы и под твою шубейку засунули парочку зажженных бенгальских огней!

Но я промолчала. Зачем людям портить удовольствие?

ЭПИЛОГ

Все вернулось на круги своя. Родственники возобновили свою брачно-трудовую деятельность. Вопреки сложившемуся стереотипу, оказывается, что зима — весьма неплохое время для свадеб. А, может быть, даже и самое лучшее. По крайней мере, уже в январе брачное агентство «Гименей отдыхает!» перевыполнило план на сто десять процентов и не собирается останавливаться на достигнутых результатах. В день всех влюбленных мои родичи решили соединить как можно больше любящих сердец. Лично меня немного пугает фанатичный блеск в их глазах: может, мне на время уехать куда-нибудь отдохнуть? Целее буду. Во всех отношениях.