Анастасия Монастырская - Фарш Мендельсона

Вопреки сложившемуся стереотипу, что «мачо не плачут», мужчины денно и нощно испытывают различного рода стрессы, а втихомолку не прочь даже и всплакнуть. Больше всего сильная половина человечества боится потерять уважение к себе, работу, семью и деньги. Именно в такой последовательности. Все остальное, как говорится, мелочи. Психологи давно заметили, что человек, испытывающий от какой-либо ситуации дискомфорт, бессознательно моделирует систему защитных психологических барьеров. Он как бы закрывается от внешнего мира, так что «достучаться» бывает порой очень проблематично. Защитные механизмы имеют и свои внешние проявления: кто-то злится, кто-то, напротив, замыкается в себе. Как-то я решила создать классификацию наиболее часто встречающихся мужских типов. Типов оказалось немного: переключатель, отговорщик, рационализатор, критик, двойник и скандалист.

Переключатель внимателен, заботлив и подчеркнуто вежлив. Мечта, а не мужчина. Но как только вы просите его съездить к теще на блины, вынести мусорное ведро или погулять с ребенком, с ним происходит что-то странное. Чик! Он ничего не слышит. На просьбы не реагирует. Состояние блаженной глухоты может продлиться довольно долго, пока ради эксперимента вы не предложите ему сходить на футбольный матч. Ба! Слух мгновенно возвращается. Не правда ли типичная картина? Мой второй муж был классическим переключателем. Одно время я даже собиралась купить слуховой аппарат, однако потом сообразила, что все дело в психологии. Подсознательно Петров стремился избежать любой информации, вызывающей у него дискомфорт. К тем сферам жизни, которые могли его травмировать, он мгновенно становился невосприимчив. Беседы по душам не помогали, скандалы, если вдуматься, то же. В конце концов, я плюнула и не поднимала опасные темы: не просила сходить в магазин, вынести мусор или дать мне денег на хозяйственные расходы.

Покойный Иванов был классическим отговорщиком. «Если бы у меня были возможность, я бы этого обязательно добился»; «Не так уж мне важна эта работа», «Не больно-то и хотелось»… Вся его жизнь — сплошные репетиции, подготовка к главному. Иногда мне казалось, что он только и делает, что набрасывает черновик собственной судьбы, но когда-нибудь, обязательно перепишет его набело. Ни один проект под началом Иванова не получил логического завершения. Впрочем, так случается с любым отговорщиком. Если он строит дом, то это будет стройка века, если копит на машину — значит, вам до пенсии кататься на троллейбусе, а если затеял ремонт, то завершать его придется вам. И опять во всем виновата психология. Отговорки — вариант эмоциональной защиты, которая проявляется в мощном блокировании всей неприятной информации. Информация снабжается в памяти черными метками и при вспоминании затрудняет ее немедленное воспроизведение. Нет, он обо всем помнит, но откладывает необходимые дела на потом. Как заметила в свое время Клара, такое подавление информации — свидетельство собственной неуверенности. Чтобы сломать этот тип барьера, приходится потратить немало времени и сил. Результат…. Вызывает сомнения. Не будешь жен ходить за взрослым мужиком и ныть: «Доделай это, вспомни о том».

А вот Сидоров оказался типичным рационализатором. Жизнь с таким «праведником» — сплошная мука. Вечно у него все виноваты, окружающие только и делают, что грешат. Мужчина-рационализатор постоянно ищет стрелочника, на которого взваливает ответственность за собственные промахи и ошибки. Он никогда не признается, что не прав, напротив, с пеной у рта станет доказывать: «Это не я, это он!». Про таких говорят, что бревно в чужом глазу углядят, а в собственном и соринку не заметят. Что меня всегда восхищало в третьем муже, так это то, что для оправдания своих плохих поступков он приводил убедительные доводы. К примеру, меня он неизменно обвинял в супружеских изменах. До сих пор думаю, как назвать эпизод с Ольгой — затяжной изменой или системой двойных стандартов. В общении с Сидоровым я обычно использовала прием замедленной риторики: последовательно соглашалась со всеми доводами, а затем убивала эти доводы одним сильным аргументом.

Федоров — стопроцентный критик. Критик всегда найдет, за что покритиковать женщину. Зато свою машину (компьютер, ракетку для тенниса) обожает без памяти. Все деньги, что он заработает, уйдут на эту страсть, ее он холит и лелеет, ласково называет «малышкой». И не дай вам бог поцарапать эту колымагу (облить кофе клавиатуру или разрисовать ручкой резиновую поверхность ракетки)! Убьет! Бывают случаи и потяжелее. У критика на работе есть такая роскошная дамочка: умница, красавица, хорошая мать, великолепная хозяйка… В общем, от ее достоинств только скулы сводит. Вот сейчас Федоров в качестве примера привел Ольгу. Мол, с ней проблем не бывает, не то, что со мной. А если копнуть в его сознание, то выяснится: он просто переносит отношения с недоступного объекта на объект более доступный. Например, случай с машиной до оскомины типичен. Обычно критика начинается, когда интересы женщины переключаются на кого-то или на что-то другое: ребенка, новую работу, детективное расследование и т. д. Мужчине в данной ситуации чувствует себя уязвленным. Критикуя женщину, он тем самым демонстрирует, что очень обижен на нехватку внимания и любви. Давно известно: если человек не достигает чего-либо, он начинает это ругать и критиковать.

Иногда на трудном женском пути встречается двойник, не имеющий к Достоевскому никакого отношения. Двойник хорошо относится ко всем друзьям и приятелям, за исключением одного (кстати, в этой роли может выступать и лучшая подруга жены). Послушаешь, и диву даешься: как такого монстра земля носит. Не человек — а сплошной источник грехов. Слава богу, что на пути появился герой-избавитель, который не устает бороться «с врагом». Иногда кажется, что в своей необъяснимой ненависти мужчина явно перегибает палку. Все дело в том, что в «недруге» он видит… себя. Это его психологический двойник. На него (или на нее) переносятся собственные нехорошие поступки и желания. Бороться с обличителем можно лишь с помощью юмора. Что-то мне подсказывает, что избитый Непарада, лишившийся модного галстука и красивого букета, как раз из разряда двойников.

Ну, и как нам обойтись без скандалиста? Причем формы мужского скандала могут быть самыми разными: от оскорбленного молчания неделями, до крика и истерики. После скандала следует бурное примирение, слезные просьбы о прощении, дорогие подарки. Через некоторое время все начинается опять. Понятно, что с помощью скандала мужчина преодолевает личные проблемы, зачастую связанные с сексуальной стороной жизни. Пока не выплеснет негативные эмоции, не успокоится. Но разве женщине от этого легче?