Людмила Ситникова - Противоядие для свекрови

Осушив бокал, Лидия Владимировна подошла к лестнице:

– Нам дадут роль или же придется импровизировать?

– Лидуня… – начал Агафонов, но свекровь его перебила:

– Минуточку. Мне кажется, у нас вышел небольшой обломчик.

– Какого рода?

– Нас слишком много. Для всех не хватит места.

Катарина обвела взглядом присутствующих:

– Верно.

Агафонов нахмурился:

– Подождите, не поднимайте волну. В доме четыре спальни.

– Пять. Мы переоборудовали под спальню гардеробную Розалии Станиславовны.

– Тогда все в норме.

– Нет, – стояла на своем свекровь. – Смотри: в одной комнате живу я с Сильвестром, – Розалия послала мужику воздушный поцелуй. – В другой Лидия с Дорой. Третья предназначается для Дориана. В четвертой живет Катка. Наталья в бывшей гардеробной, а Хуановна остается в пролете.

– Про меня не забывайте, – напомнил Рудольф.

– Рудик может жить в комнате с Дорианом.

– Нет-нет, – запротестовал парень. – Мы же договорились, я в комнате один.

– Тогда, может, поселим его в кабинете?

Розалия Станиславовна призвала всех к тишине.

– У меня тут одна мыслишка проскочила. Что, если Рудик будет спать со мной?

– А Сильвестр?

– Тоже со мной.

Ката вспыхнула:

– Вы шутите?

– Нисколько. Нормальная шведская семейка. Одна жена и два мужа. Такой креативчик получится – рейтинг офигенный. Мальчики, вы меня поддерживаете?

Мальчики сказали свое категорическое нет.

– Но ведь рейтинг.

– Никакой рейтинг на свете не заставит меня ложиться в постель с мужиком, – выдохнул Рудольф.

– Котик, но в середке буду я.

– Тем более, – выкрикнул Рудик и осекся. – Э… я хотел сказать… все равно не согласен.

– Поддерживаю, – Сильвестр поставил бокал на столик и ткнул пальцем в сторону кабинета. – Пусть спит там. Все-таки он бывший муж.

Татьяна занервничала:

– А как быть с Канделарией Хуановной?

– У нас есть кладовка… – начала Розалия.

– Сама там живи! – осадила старуха.

– По сценарию ты чокнутая, значит, обязана жить там, где скажу я.

– Накося выкуси, – бабка показала Розалии дулю.

– Это ты мне?

– Тебе!

– Мухомор заплесневелый!

– Двоемужка развратная!

– Ядерная война без грима!

– Нимфоманка!

– А не пошла бы ты… на свое отчество?!

Геннадий молодел на глазах.

– Девочки, поберегите свой пыл до начала съемок. – Потом Агафонов повернулся к жене и едва слышно прошептал: – Это настоящая находка. Они друг друга поубивают.

– Чей трейлер стоит на нашем участке? – спросила Ката.

– Наш. С телевидения. – Татьяна подошла к Канделарии. – Мы поступим следующим образом: вам нравится этот диван?

Старуха кивнула:

– Мягонький.

– Вот и отлично. Розалия Станиславовна, ваша мама будет спать в гостиной.

– На цепи?

– На диванчике.

Свекровь поднялась по лестнице. На площадке второго этажа она обернулась:

– Гена, котик, я забыла спросить, что мне будет, если я вдруг нечаянно начну материться?

Агафонов потер ладони:

– Если кстати, это будет очень даже хорошо. Рейтинг!

Свекровь злобно сверкнула глазами:

– Ну, мамочка, мы с тобой через пару дней поговорим. Так сказать, без свидетелей: только ты, я и камера. Ты у меня сама в психушку попросишься, рухлядь старая, – негодовала Розалия, шествуя в спальню.

Вскоре все разъехались, для того чтобы в пятницу встретиться вновь. У Копейкиных осталась лишь Гаврилюк.

В спальне Катарина уткнулась лицом в подушку.

Камеры еще не работают, а она уже готова лезть на стену от отчаянья.

Персы посапывали в кресле, Арчибальд матерился, сидя на шкафу. Стоило Катке встать и пройти в ванную комнату, как пернатый перелетел на одну из камер и принялся методично долбить клювом по объективу.

Пришлось выпроваживать Арчи в коридор. Просто так двухкрылый улетать не собирался. Обматерив Катку с головы до ног, он влетел в комнату Лидии Владимировны.

Не ведая о словарном запасе попугая, Гаврилюк начала сюсюкаться с милой птичкой, а когда до ушей Каты долетело картавое «Заткни пасть, стерва», Лидия Владимировна – разумеется, по системе Станиславского – рухнула в обморок.

Утром Ката отправилась к Беляне. Настроение было мерзкое, погода еще гаже. Вконец вымотали пробки на дорогах.

Из «Фиата» Ката выходила злая, как свора голодных собак. Прошмыгнув в подъезд, Копейкина остановилась у обитой светлым дерматином двери.

На звонок откликнулись быстро – не прошло и десяти секунд, как на пороге нарисовалась румяная девчушка.

– Привет, – Катка переминалась с ноги на ногу.

– Вы ко мне или к маме? – поинтересовался подросток.

– Мне нужна информация, – Ката глупо улыбнулась и вытянула вперед руку с пуговицей. – Необходимо вернуть пуговичку Беляне. Знаю, что она проживает в этом подъезде, а номером квартиры не располагаю. Не поможешь?

– Варька, с кем треплешься? – донеслось из недр квартиры. – Закрой дверь, дует.

– Здесь Беляной интересуются.

Поманив Катку пальцем, девчушка проговорила:

– Поднимайтесь на третий этаж, квартира Беляны сто двадцать вторая.

– Спасибо.

– Не за что.

Поднявшись по ступенькам, Ката смахнула со лба капельки пота. Из квартиры Фешевой лилась приятная музыка. Отлично, значит, хозяйка дома. Порадовавшись, Катка позвонила.

Щелкнув замком, Беляна округлила глаза:

– Вы? Проходите. А… что-нибудь случилось?

– Привезла вам пропажу.

– Ох, – заулыбалась Фешева. – А я ее обыскалась. Вот спасибо так спасибо. Думала, с концами.

Из большой комнаты раздался детский плач.

– Ой, Сашка проснулся, – Беляна ринулась на зов ребенка. – Проходите на кухню, я сейчас.

Кухня Фешевой напоминала скворечник. Кроме стола, двух стульев, раковины и небольшого буфета туда можно было еще поместить разве что табуретку.

Усевшись на стул, Ката уставилась в висевший на стене календарь. Беляна, держа на руках кроху, протиснулась в помещение с виноватым выражением лица:

– Даже двоим здесь тесно.

– Да уж, маловаты апартаменты.

– Неудобно – жуть. Ведь у нас как принято: пришли гости – их сразу приглашают на кухню, за стол усаживают, а у меня? Приходится в комнате стол накрывать, а сюда каждые пять минут носиться. То одно поставить забудешь, то второе. Эти габариты рассчитаны на гномов.

Сашка снова разревелся.

– Тихо-тихо, мамочка рядом, успокойся.

– Сколько ему?

– Семь месяцев.

– Богатырь.

– Не то слово. Крупненькие мы. Когда на свет появился, четыре сто весил.

– Белян, а кто вчера с ребенком оставался, когда вы Гаврилюк встречали?

– А никто.

Катка подпрыгнула:

– Как никто?

– Я его спать уложила, а сама в аэропорт.

– Не боитесь?

– Сашка паренек спокойный. Днем три часа спит, а я делами преспокойненько занимаюсь. А если честно, сама валюсь на кровать и дрыхну без задних ног. Устаю очень.