Дарья Донцова - Верхом на «Титанике»

– А вот Марио, – объявила Люся, вынося в зал жирного кота с наглой мордой, – я ему сосиску кромсала.

Я слез с табуретки.

– Спасибо. Это мило – не полениться и принести сюда животное.

– Эй, ты обиделся? – разочарованно воскликнула Люся. – Просто я поприкалываться решила. Разозлился, да?

– Нет, конечно.

– В кино пойдем?

– Увы, я вечером занят, а завтра улетаю в командировку, – вежливо ответил я.

Но Люся решила действовать активно.

– Не дуйся. Я просто пошутила.

– У вас красивый кот, – кивнул я.

Люся чмокнула Марио.

– С собой заберу, Ахмету не оставлю. Знаешь, что я припомнила?

Я вздрогнул.

– Что?

– Она точно по мобиле трепалась. Подошла к стойке, заказала жрачку, я ей на поднос чашку и тарелку поставила, и тут у нее трубка затрезвонила.

Я перестал дышать от напряжения, а Люся, решившая обязательно заманить «журналиста» на свидание, зарабатывала мое расположение. Вкратце ситуация выглядела так. Маша взяла сотовый, и, сказав:

– Галка, погоди, ща все расскажу, – прижала мобильный плечом к уху, подняла двумя руками поднос и спросила у Люси: – Можно я сама отнесу, кофе выпью и расплачусь?

Очевидно, с той стороны трубки прозвучал какой-то вопрос, потому что посетительница тут же добавила:

– Погоди, Галк, я не с тобой болтаю, и ваще, давай перезвоню позднее.

– Конечно, – миролюбиво согласилась Люся, – нет проблем.

На этом их диалог и закончился, барменша занялась своими делами, временно забыв про посетительницу.

– Вы рассказали милиционерам об этой подробности? – спросил я.

– Нет.

– Почему?

– А только сейчас вспомнила! Так что насчет кино?

Мне очень не хотелось обижать Люсю, поэтому, навесив на лицо самую приятную улыбку, я ответил:

– Сегодня правда никак! Потом у меня командировка! Вернусь и загляну!

Люся схватила со стойки салфетку, нацарапала на ней несколько цифр и протянула мне.

– Я здесь больше не работаю. На! Это домашний телефон. Позвони непременно.

– Обязательно, – пообещал я и быстро ушел.

Улица Маршала Рыбалко располагалась около метро, упиралась одним концом в мост через железнодорожные пути, а другим – в комплекс современных зданий. Во дворах было тихо, даже сонно.

Я оставил машину возле детской площадки и пошел пешком к дому, он оказался пятиэтажкой из серо-коричневого кирпича, такие возводились в столице в конце пятидесятых годов прошлого века.

Дверь двенадцатой квартиры заметно отличалась от других дверей на лестничной площадке. Деревянная, резная панель, звонок с видеокамерой, шикарная ручка и номер из латунных цифр. Я нажал на кнопку и услышал тихий голос, прозвучавший словно с потолка:

– Вы к кому?

– Лада Ермолаева дома? – спросил я.

– Кто? – искренне удивился невидимый собеседник.

– Лада Ермолаева.

– Здесь таких нет!

– Но она прописана в этой квартире!

– Ничем помочь не могу.

– Пожалуйста, откройте.

– Я домработница! Хозяева на работе.

– Когда они вернутся?

– После восьми вечера, тогда и приходите. Что им передать?

– Большое спасибо, я вернусь в указанное время, – пообещал я.

– До свидания, – вежливо ответила прислуга.

Сев за руль, я соединился с Норой и отчитался перед ней по полной программе.

– В половине девятого вернешься на Рыбалко и попробуешь узнать у людей, куда подевалась Лада Ермолаева, – приказала Нора, – а сейчас скачи в квартиру к Беркутовым. Думаю, Галя, с которой болтала перед смертью Маша, это та самая девица в розовом костюме, что пришла посидеть с парализованной Еленой Константиновной, помнишь?

– На память я не жалуюсь, но зачем мне туда ехать?

– Спросишь у старухи, где живет Галя. Неужели непонятно? Ваня, ты последнее время сильно сдал, перестал ловить мышей.

– Надеюсь, вы не выкинете старого кота на мороз, – усмехнулся я, – иногда и от пенсионеров бывает толк. Я очень хорошо помню слова бабки, она говорила, что Галя обретается рядом, в пятнадцатой квартире.

– Не болтай, а работай, – вспылила Нора, – меньше языкомотательства!

Я поставил трубку в пластиковый держатель. «Языкомотательство» – оригинальное существительное, достойная пара славному глаголу «жвачиться».

За дверью Галиной квартиры гремела музыка. Я сначала подержал палец на кнопке звонка, потом стал колотить в хлипкую деревяшку руками, ногами и выкрикивать:

– Галя, откройте! Галя, отзовитесь!

В результате из соседней двери высунулась девочка и с укоризной сказала:

– Дядя! Чего безобразничаете?

– Извини, деточка, – ласково произнес я, – мне необходимо поговорить с Галей.

– Ее дома нет, – твердо отрезала школьница.

– Ты уверена?

– Точняк! – закивала крошка.

– Но в квартире орет музыка!

Ребенок начал накручивать на палец прядь волос.

– Это Колька оттягивается, брат Галки. Она на работу утопает, а он, блин, зажигает. При Галке смирно сидит, а без нее гром устраивает. Мой папа ему пару раз морду бил, но сегодня папка в рейсе, мамка к бабке подалась, а я мучаюсь. Меня Колька за человека не считает. Ну ничего, через десять минут он прекратит шуметь.

– Ты уверена?

Школьница кивнула и ткнула пальцем в пол.

– Под нами Петр живет, он со смены придет и Кольку уроет! Ждать недолго осталось, он никогда со службы не припоздняется.

Дверь захлопнулась, я поднялся на один лестничный пролет вверх, хотел закурить, и тут снизу раздался недовольный бас:

– Опять за свое принялся!

Тяжело дыша, на площадке около квартиры Гали материализовался мужик чудовищных размеров. Я, с моим почти двухметровым ростом, смотрелся бы рядом с ним кузнечиком.

Ба-бах! Пудовый кулак стукнул в дверь. Ба-бах!!

Музыка стихла.

– Открывай, урод! – проорал мужик.

Вновь слегка дрогнула дверь соседей.

– Дядя Петя, – пропищала школьница, – Колька с утра буянит! Я простудилась, на уроки не пошла, так голова болит! Аж уши ломит.

– Сейчас, Танечка, я его убью, – ласково пообещал Петр, – не волнуйся, попей чаю с медом и в кровать ложись! Сукин сын! Скотина!

Произнося ругательства, Петр мерно колотил кулачищем по двери. В конце концов ему надоело бесполезное занятие.

– Еще раз шумнешь, отправлю к такой-то матери! – пообещал, слегка успокоившись, мужик и утопал прочь.

На лестничной клетке воцарилась тишина. Я спустился к двери и хотел позвонить, но тут она сама приоткрылась, явив миру паренька, похожего на больного крысенка.

– Здравствуй, Коля, – сказал я.

«Крысенок» подскочил и вскрикнул:

– Вау! Кто здесь!

– Где Галя?

– На работе, – прохрипел Коля, – Петька ушел?

– Вроде да, – кивнул я, – спустился по лестнице.

– Вот гад! – осмелел «крысеныш». – Пусть только еще раз сунется, по роже моментом огребет!