Дарья Донцова - Мачо чужой мечты

– Конечно! – закивала Франя.

– В сорок лет!

– Да!

– С ума сошла! – подскочила Руфь. – Это опасно!

– Вовсе нет, – закричала Франя, – в медицинской литературе описаны случаи родов в шестьдесят лет.

– Твой муж умер, – бестактно напомнила Руфь, – ты никогда не работала, как жить станешь?

– Есть пока запас, – бойко ответила Франя, – сама знаешь, супруг много цацек подарил, а когда они закончатся, служить пойду.

– Кем? Ты ничего не умеешь! – Руфь безжалостно попыталась спустить сестру с небес на землю.

– Чтобы мыть полы, много ума не надо! – отрезала Франя, посмотрела на обомлевшую Руфь и добавила: – Я столько лет выпрашивала себе мальчика!

Руфь махнула рукой:

– Ладно, вместе справимся.

Через определенный природой срок на свет появилась девочка. Франя, живо перестав мечтать о сыне, назвала дочку Елизаветой и с головой ушла в материнские заботы.

Лиза была слабенькой, плохо ела, нервно спала, безостановочно хныкала и не отпускала мать ни на минуту. Руфь помогала горячо любимой сестре как могла, фактически она содержала и ее и младенца. Когда Лизочке исполнилось пять лет, стало понятно, что девочка не может жить в Москве, она постоянно кашляла, покрывалась сыпью, несмотря на отличное питание, худела, бледнела и была похожа на заморыша. Франя таскала дочку по врачам, доставала ей дорогостоящие витамины, закаливала золотушного отпрыска, но не в коня корм, от всех предпринятых усилий не было никакого толка. В конце концов один профессор сказал Фране:

– Девочка не способна жить в огромном городе, найдите маленький зеленый городок и уезжайте туда поскорее.

Франя поверила доктору, Руфь рассталась с мечтой о даче, отдала собранные рубли сестре, и та купила хорошую, комфортабельную квартиру в местечке Морск. Руфь со слезами на глазах проводила сестру и Лизочку. С этого года Гиллер все отпуска проводила в Морске, ей не надо было ни теплого моря, ни заграницы, очень хотелось побыть с родными людьми. С годами Руфь стала сентиментальна и жалела о сделанных абортах, Лизу актриса считала своей дочкой и поддерживала как могла. Кстати, Франя не работала, деньги на еду, оплату коммунальных услуг и всякие мелкие расходы давала Руфь, она одевала сестру и племянницу. Три раза в год, на зимние, весенние и осенние каникулы, Лиза прибывала в Москву, и тетка начинала усиленно заниматься приобщением Лизы к искусству. Руфь водила любимицу на спектакли, в консерваторию, в Большой театр на балет. Один день обязательно посвящался шмоткам. Актриса ехала к знакомой спекулянтке и одевала обожаемую Лизоньку с головы до ног. В Морск девочка отбывала в состоянии невероятного счастья, мало того, что она увидела все самые интересные спектакли, побывала за кулисами и пообщалась с великими актерами, так еще и привезла кофры, набитые замечательными тряпками. В Морске Лиза сияла звездой, ни у одной из местных девочек не было таких шикарных вещей, и никто не мог похвастаться фотографиями со знаменитостями. Жизнь в Морске текла совсем по-иному, чем в Москве, и Лизе очень хотелось уехать в столицу навсегда. Девочка регулярно заводила с мамой разговор с припевом: «Давай переберемся в Москву», но Франя отвечала категорично:

– Нет. – Затем начинала пояснять: – Тебе нельзя долго находиться в столице, врач запретил.

– Это было в детстве, – пыталась вразумить ее Лиза, – я давно выздоровела.

– В Морске у нас отличная квартира, а в Москве что? – сопротивлялась Франя. – Если попытаемся обменяться, то максимум, что получим, это комнатушку в коммуналке.

– Можно жить у Руфи! – напоминала Лиза.

– Нет, нет, – качала головой Франя, – неудобно, нельзя садиться сестре на шею и свешивать ноги.

Пока Лиза была маленькой, спор заканчивался на этой стадии, но потом Лизе исполнилось пятнадцать, и она нашла нужные аргументы.

– Руфь нас содержит, – заявила она один раз матери, – думаю, она будет рада, если мы поселимся вместе, меньше денег уйдет. Ты станешь вести хозяйство, получится сплошная экономия.

Франя захлопала глазами и выдавила из себя привычную фразу:

– Это неудобно.

– А заставлять Руфь содержать нас удобно? – вдруг спросила девочка.

Франя окончательно растерялась, и тут Лиза добила мать:

– Я скоро окончу школу, и куда идти дальше?

– Ну… не знаю, – честно призналась Франя и эгоистично добавила: – Я думала, станем просто жить, всегда вместе.

– За чей счет? – сурово поинтересовалась Лиза. – Извини, мама, я мечтаю стать актрисой и уеду в Москву, устроюсь в общежитии. Руфь начинала свой путь точно так же и добилась успеха.

С Франей случилась истерика, едва успокоившись, она помчалась на почту звонить сестре. Руфь, однако, не стала нервничать.

– Не волнуйся, – сказала она, – Лиза поселится у меня.

Так и вышло, Лизочка поступила в театральный институт, тетя пошепталась с кем надо и переправила любимую племянницу через омут вступительных экзаменов. Может, Лиза и была талантлива, только никаких ролей в театре она сыграть не успела. На четвертом курсе девочка родила дочку и, так и не получив диплома, укатила к маме, в Морск.

Теперь на плечах Руфи оказалось трое: Франя, Лиза и крохотная Светочка, Лизонька не собиралась называть доченьку Светланой, она приготовила для нее красивое имя Марьяна, но Руфь, встретив племянницу у родильного дома, взяла сверток, приподняла кружевной уголок и воскликнула:

– Ах ты свет моей души, светик солнечный!

Свет надежды, свет любви, свет радости – так Руфь называла крошку, и в результате в метрике написали: Светлана.

В жизни все случается дважды, Лиза повторила судьбу Франи, было лишь одно отличие: молодая женщина пошла работать в местный Дом культуры руководителем театральной студии, ставила спектакли, получала призы и грамоты на всяческих смотрах и конкурсах. Успеху племянницы немало способствовала Руфь, она приезжала летом в Морск и охотно играла с непрофессиональными актерами. Посмотреть на столичную знаменитость в Морск сбегались со всех окрестностей, непременно прибывало местное начальство, и жители крохотного городка ощущали себя в центре цивилизации.

Когда Светочка пошла в последний класс, умерла Франя. Руфь оплакала любимую сестру, справила шикарные поминки и отбыла в Москву, но не успела актриса войти в свою квартиру, как принесли телеграмму с известием о болезни Лизы. Дочь Франи простудилась на похоронах и попала в больницу с двусторонней пневмонией. Руфь ахнула и кинулась назад в Морск. Она успела увидеть Лизу живой, любимая племянница умерла наутро, оставив Светочку круглой сиротой. Девочка не знала, кто ее отец, ясное дело, Руфь Гиллер была в курсе дела. Лиза не имела секретов от той, которую считала роднее матери, но Свете правды не сообщили.