Дарья Донцова - Две невесты на одно место

– Знаете, – заговорщицки прошептала она, – мы при оформлении берем с заказчика семидесятипроцентную предоплату. Собственно говоря, этих денег вполне хватает, чтобы расплатиться с производителем, оставшиеся тридцать сотых – это наша прибыль. Ну и случается так, что люди не выкупают сумочку.

– Отдают кучу денег и не приходят? – удивилась Аня.

Торгашка кивнула:

– Ага. Впрочем, для многих наших клиентов сумма за сумочку не представляется большой, скорее копеечной. В общем, иногда у нас повисают «остатки», мы ждем установленный договором срок, звоним заказчику и, если слышим что-то типа: «А она уехала жить в Америку», или «Мне эта торба разонравилась», – со спокойной совестью выставляем кошелочку на продажу, но уже не за полную стоимость, а за те самые тридцать процентов, наша хозяйка не берет за одну работу деньги дважды. Да все продавщицы себе давно сумочки приобрели. Прикольная вещь, единственное, что мне не нравится, – требование директрисы приделывать к сумке визитку магазина, хорошо хоть изнутри, а не снаружи. И, конечно, вещь украшена чужим фото, а не которым хочется тебе. Но, поскольку в основном народ жаждет иметь сумчонку с изображением любимой кошки, собачки или птички, то и все равно, животные всегда милые, любые, даже не свои. Короче, сейчас есть такая сумка, берешь?

– Да! – закричала во все горло Аня.

Радость переполняла художницу, ее не погасило даже то, что за небольшой кошелечек на длинном ремне пришлось отдать всю полученную в «Тюльпанчике» зарплату. И теперь Анечка является счастливой обладательницей роскошной, эксклюзивной, модной вещи.

На этой фазе рассказа Аня остановилась и спросила:

– Ну как? Даете еще сто баксов? Завершу рассказ лишь после окончательной расплаты.

Я покачал головой:

– Похоже, ты и первую-то сумму получила зря! Зачем мне знать, где и каким образом девушка Аня раздобыла аксессуар. Каким боком эта совершенно никчемная информация касается глухонемой Франсуазы?

Аня усмехнулась.

– Если вы так туго соображаете, то вовек девку не найдете, а ну включите свет в мозгах! Сумку она заказывала в магазине, так?

– Да.

– Чтобы оформить сделку и получить потом готовое изделие, был составлен договор?

– Верно.

– И все еще не ясно?

– Нет.

– О боже! – закатила глаза Аня. – Ведь многие бабы замуж до смерти хотят! Найдут такого бестолкового, как вы, потом по жизни в зубах таскают и счастливы! В договоре адрес есть и телефон! Как, по-вашему, клиента о прибытии посылки известить? А? Дело за малым – скатать в магазин, описать им сумку немой и получить все необходимые сведения. Ежели желаете адрес торговой точки, гоните еще сто баксов, если нет – так разбежимся!

Я молча полез в кошелек. Может, я и не сразу сообразил, в чем дело, случается у меня порой некий умственный ступор, но Аня тоже допустила логическую ошибку. Сидя у стойки в «Тюльпанчике», я самозабвенно врал о большой любви и чистых взаимоотношениях, следовательно, хорошо знаю домашний адрес любимой, а в бутике мне сообщат название улицы, списанное из паспорта. Если бы я на самом деле хотел разыскать скрывшуюся невесту, не дал бы за сведения и копейки, но в моем случае Аня принесла просто жизненно важную информацию.

– Опишите сумочку, – велел я, расплатившись, – цвет, размер, фотографию, помещенную на ней.

– Давай нарисую, у меня рука лучше, чем язык, работает, – деловито предложила Аня.

Рассказав Норе о добытой информации, я получил исчерпывающие указания и поехал в бутик. Путь занял почти полтора часа, к сожалению, центр Москвы забит до такой степени, что езда превращается в муку, но еще худшая проблема – найти место для парковки. Кое-как я впихнул «Жигули» в крохотное пространство между двумя огромными иномарками, а потом спустился по ступенькам вниз – элитная торговая точка располагалась в подвале.

Не успел я войти в помещение со слишком низким для меня потолком, как будто из-под земли материализовались две продавщицы и затараторили, словно обезумевшие сороки:

– Здравствуйте, у нас новая коллекция.

– Суперские пуловеры.

– Классные джинсы.

– Куртки на натуральном меху.

– Роскошные шарфы, настоящий кашемир, не подделка, как у других.

Меня стало тошнить, конечно, в советские времена наши торговые работники были не слишком-то любезны. На каменно-мрачных лицах продавцов редко появлялась не то чтобы улыбка, а даже простое нормальное, человеческое выражение приветливости. В основном сотрудники торгующих организаций смотрели на вас волком. Это на испуганных лицах покупателей застывали заискивающие гримасы, а изо рта вырывалась фраза:

– Дорогая, сделайте одолжение, если нетрудно, мне бы вон тот свитерок.

– На, – швыряла вещь хмурая баба, – да не жмакай в руках, еще помнешь!

– Можно примерить? – приседала от почтительности клиентка.

– Кабинка занята, – неслось в ответ.

– А нет ли такого же, но синего цвета? – осмеливалась спросить та, что хотела обновку.

На этой стадии разговора королева прилавка начинала багроветь и изрыгать из себя фонтаны выражений, типа:

– Ходют всякие, денег нет, а сами вещи хапают. Еще и кривляется! Ишь какая! Бери чего дают, через час ничего не останется. Нашлась цаца! Синий цвет! И в зеленом пощеголяешь, чай, не барыня, скромней надо быть…

Слава богу, времена повального хамства в торговле закончились, теперь ситуация изменилась кардинальным образом. Но мне, только не сочтите Ивана Павловича занудой, снова трудно делать покупки. Не успеешь войти в зал, как подскакивает желающий услужить продавец и начинает терроризировать тебя усиленной заботой, тащит к вешалкам и постоянно выкрикивает: «Мне по душе вот этот кардиган. Мне нравится этот костюм. Мне по вкусу этот галстук. Мне… мне… мне… этот… эта… это…»

Но я-то не он, мой вкус часто отличается от пристрастий добра молодца или красной девицы с бейджиком на форменной рубашке. Хочется самому спокойно, без тягостного сопровождения походить по залу, сделать обдуманный выбор, мне не нужны советы продавцов на стадии отбора шмоток, торговец понадобится для поиска моего размера или цвета. Но как сказать об этом юноше или девушке, которые хвостом тащатся за вами, периодически взвизгивая: «Во! Версаче! Супер! Дико модно!»

Очевидно, я просто недовольный всем брюзга, невнимание и хамство меня оскорбляют, исключительная забота раздражает, может, Николетта права, говоря, что сын обладает на редкость вздорным характером?

Ничего не подозревавшие о моих мыслях щебетушки продолжали тарахтеть:

– Поступили жилеты из кожи питона.

– Тефлоновое белье.

– Носки со стразами!

Услыхав последнее заявление, я вздрогнул и очнулся.