Дарья Донцова - Пикник на острове сокровищ

– Я умирать не собираюсь, – ухмыльнулась Эдита, – не таскайся в больницу, лучше отдохни. Все! Запрещаю тебе появляться неделю.

Алена поцеловала мать и ускакала, Эдита взяла толстый том.

– Любите криминальные истории? – с неодобрением спросила соседка.

Не желая вступать в беседу, Эдита кивнула, ну не говорить же приставучей особе правду: мне смешно их читать, у авторов скудная фантазия, опиши я свои приключения, вот это вышел бы бестселлер.

И тут из коридора послышался шум, заскрипела дверь.

– Небось ваша дочь возвращается, решила еще что-то принести, – поджала губы соседка.

Но к ним на инвалидном кресле ввезли женщину с перевязанной рукой, за коляской шел встревоженный мужчина. Эдита отложила книгу, а соседка начала возмущаться:

– Здесь двухместная палата.

– Извините, пожалуйста, – сказал незнакомец, – в отделении нет мест, заведующий велел временно сюда третью койку поставить, всего на одну ночь.

– Безобразие, мы задохнемся, – не успокаивалась вздорная баба.

– Егорушка, – тихо попросила новенькая, – нет беды, я полежу в коридоре.

– Глупости, – твердо ответил тот и вышел.

– Набьют как сельдей в бочку, – кипела соседка.

Эдита, решив не принимать участия в скандале, потянулась за книгой, но почитать ей не удалось, в палате появился заведующий.

– Раиса Ивановна, – обратился он к скандалистке, – извините, случился форс-мажор, сами видите, какая погода, на улице гололед, у нас все места заняты, очень прошу, пригрейте Ольгу Андреевну на одну ночь, завтра освободится семнадцатая палата, и мы переведем Дружинину.

– Я заплатила деньги за приличные условия, – не уступала врачу Раиса Ивановна, – не мое дело, как вы выкрутитесь.

Ольга Андреевна подняла полные слез глаза на сына:

– Егорушка, увези меня отсюда!

– Мама, мы тоже заплатили, – обозлился тот и налетел на заведующего: – Когда мы оформляли с вами договор, нам твердо обещали госпитализацию в случае необходимости.

– Я же не отказываю, – забубнил врач.

– Но речь шла либо об одноместной палате, либо о двухместной! – наседал на доктора заботливый сын. – И уж совсем некрасиво ставить нас в положение татаро-монгольских захватчиков. Кстати, Раиса Ивановна права, мне бы тоже не понравилось подселение третьего лица!

– Но поймите, – заломил руки заведующий, – у нас впервые такое, надо всего одну ночку потерпеть.

– Егорушка, давай уедем, – прошептала Ольга Андреевна.

– Мама, это опасно.

– Мне тут не нравится.

– Ну мамочка!

– Хочу домой, – заплакала Ольга Андреевна.

– Извините, – внезапно сказала Раиса Ивановна, – не знаю, что на меня нашло, лежу тут одна, никому не нужная…

И скандалистка зарыдала.

Эдита схватила с тумбочки бутылку с водой:

– Раечка, выпейте.

Ольга Андреевна вытерла глаза и спросила:

– Дорогая, хотите сладенького?

– Вы мне? – прекратила лить слезы Раиса Ивановна.

– Конечно, – заулыбалась Ольга Андреевна, – раз уж мне тут ночевать доведется, надо нам подружиться. Егорушка, съезди во французскую кондитерскую и купи набор пирожных, всего по паре.

– Да, мама, – кивнул тот.

– Ну вот и славно, – потер руки врач, открыл дверь и крикнул: – Катя, оформи!

Некоторое время в палате царила суматоха, вызванная размещением лишней койки, затем появилась медсестра и вежливо сказала:

– Ответьте на мои вопросы.

– С удовольствием, – кивнула новенькая.

– Имя, фамилия, отчество.

– Дужинина Ольга Андреевна, – произнесла женщина.

Медсестра старательно записывала сведения, добралась она наконец и до вопроса о месте рождения.

– Город Крюк, – ответила больная.

Эдита вздрогнула и невольно переспросила:

– Крюк? Вроде у вас там когда-то археологические раскопки вели.

– Верно, – подтвердила Ольга Андреевна.

– Скифское золото искали, – проронила Эдита и быстро добавила: – Я в газете читала.

– Вроде так, – нехотя откликнулась новенькая, – если честно, я не в курсе, уехала из Крюка давно, никаких подробностей о тех раскопках не знаю.

– Ваше семейное положение, – вернула медсестра больную к анкете.

– Вдова.

– Дети есть?

– Сын. Егор Герасимович Дружинин, – сказала новенькая, – да вы его видели, он за пирожными поехал.

Эдите стало жарко, а потом по спине прошел озноб. Память услужливо вытащила на свет забытые детали. Охранника, караулившего домик со скифским золотом, звали Герасим. Над ним посмеивались и археологи, и рабочие, когда он утром с похмелья шел к речке, ему вслед иногда кричали:

– Осторожней там, а то, как Муму, утонешь!

– Во народ, – вздыхал незлобливый мужик, – лишь бы поржать, ну назвали меня по-дурацки, и что?

Еще Эдита, пытаясь унять бешеное сердцебиение, вспомнила о мальчиках, утонувших в реке, одного звали Витя, второго Егор Дружинин. В смерть Вити Эдита не верила, а вот кончина Егора не вызывала у нее сомнений. Может, сейчас судьба-шутница столкнула ее с тезкой покойного мальчика? Ну мало ли людей носит имя Егор? Да и фамилия Дружинин не из редких. Но Егор Герасимович уже не частый вариант, а если учесть, что место рождения Ольги Андреевны город Крюк…

– Ваш мальчик москвич? – поинтересовалась Эдита после того, как медсестра покинула палату.

Если Ольга Андреевна и удивилась вопросу, то вида не подала.

– Да, – кивнула дама, – мы живем в столице.

– Давно?

– Считайте всю жизнь, – ответила новенькая, – я переехала в Москву, когда скончался муж, всегда хотела дать сыну хорошее образование, а в Крюке его не получить. Только Герасим не желал покидать родные пенаты, ему было наплевать на Егора.

– Понятно, – сказала Эдита.

– Мужчины жуткие эгоисты, – вмешалась в беседу Раиса Ивановна, – думают только о себе!

– Не скажите, – возразила Ольга Андреевна, – есть и нормальные.

– Ой! Хоть одного видели? – бросилась в атаку Раиса Ивановна.

Эдита не стала слушать спор соседок, она складывала в уме головоломку. Значит, Егор остался жив, вернулся к матери, они переехали в Москву. Странно, однако… Тело искали довольно долго, где же прятался мальчик, зачем бросил одежду? А Витя? Куда подевался тот, из-за кого убили Илью?

Дверь в палату с треском распахнулась, вошел Егор.

– Вот, – весело воскликнул он, – сейчас я устрою вам пир, разрешите только свитер сниму? Жарко здесь.

– Конечно, – хором ответили женщины.

Дружинин стащил пуловер, под ним оказалась симпатичная рубашка с короткими рукавами. Егор захлопотал у подоконника, где стоял чайник, бросил в чашки пакетики, потом положил аппетитную бисквитную корзиночку с фруктами на тарелку и протянул Эдите.

– Прошу вас!

У бывшей воровки перехватило дыхание. На руке весело улыбающегося Егора, с внутренней стороны, чуть пониже локтевого сгиба она увидела уродливый Т-образный шрам, побелевший от времени, но все равно хорошо различимый.