Дарья Донцова - Дед Снегур и Морозочка

– Во! – обрадовалась Зоя. – Точняк. Подклеить ее на фотку и в Алаево отослать. Наши бабы половики от зависти сгрызут: хоромы с мебелью и сама на лицо картинка, жаль, худая слишком. Ну как, здорово я придумала?

По счастью, именно в этот момент зазвонил домашний телефон, и я получила возможность ей не отвечать. Я изловчилась и схватила трубку раньше Зои, решившей послушать, кто беспокоит будущую невестку в поздний час.

– Как дела? – спросил Гри.

– Добрый вечер, Машенька, – ответила я. – Спасибо, голова прошла, завтра непременно выйду на работу.

– Ты не одна? – насторожился муж.

– Представляешь, нет!

– Кто в квартире? – помрачнел Гри. – Попробуй объяснить.

– Сейчас, Машуля, только на лестницу выйду, – пообещала я, – родственники из Алаева приехали, не хочу им мешать.

Зоя скорчила гримасу, Клара разинула рот, Карл, не обращая внимания на присутствующих, прошел в большую комнату, Андрей Сергеевич укоризненно покачал головой.

– Мы же свои люди! Какие могут быть тайны!

– Не фига в нашу семью свиным рылом лезть, – взвыла Зоя.

Я выскользнула на лестничную клетку, поднялась на один пролет, села на подоконник и в деталях рассказала Гри о десанте из Алаева.

– Значит, Егор Кириллович все же заподозрил неладное, раз спешно отправил в Москву своего шпиона, – сделал вывод из услышанного муж.

– Похоже, Бероеву нечем людей занять, раз он командировал в столицу четырех человек, – фыркнула я.

– Маловероятно, что все незваные гости клевреты Бероева, – не согласился Гри, – разведчик один, остальные, сами того не зная, служат прикрытием.

– И кто Джеймс Бонд? – спросила я.

– Нет ответа, – «обрадовал» меня Гри, – твоя задача – хорошо сыграть роль Тани Михайловой, иначе я не дам и медного пятака за жизнь Сони. Подумай, разве девушка не первой свежести, мечтающая обрести личное счастье, постоянно терпящая неудачи на любовном фронте и от отчаянья приехавшая к свахе в Алаево, выгонит из дома кандидатов в женихи?

– Они уроды! – с жаром провозгласила я. – Жуткие, отвратительные морды. Один, похоже, еще школу не закончил, а другой Аполлон пятой свежести.

– Милая, ты рассуждаешь, как Таня Сергеева, – ласково завел муж, – а надо перевоплотиться в Михайлову. Ну, сконцентрируйся. Ты живешь одна, даже кошки нет. Придешь домой: темнота-тишина, поговорить не с кем, ты никому не нужна. На работе одни бабы, подруг нет, где познакомиться с мужчиной? Пойти в кафе и сесть у окна? Не твой вариант, вокруг полно юных, смазливых мордашек, ты на их фоне блекнешь. Да и твой менталитет не позволяет ловить парней в забегаловке или на улице.

– Погоди, – обиделась я, – ранее ты сказал: «Михайлова девушка не первой свежести», а сейчас и вовсе заявляешь, что на нее без слез не взглянешь. Но Михайлова – это я! Спасибо за комплимент.

– Иногда ты бываешь на редкость вредна, – засмеялся Гри.

– Да уж, престарелым девушкам свойственны заскоки, – ехидно подтвердила я.

– Сейчас ты Михайлова, – посерьезнел муж, – судьба Сони зависит от удачно сыгранной тобой роли. Повторяю вопрос: такая женщина выгонит претендентов на руку и сердце? Влезь в шкуру Михайловой, думай, как она!

– Нет, – после небольшого колебания ответила я, – Таня обрадуется и оставит при себе обоих женихов. Ей должно польстить внимание со стороны мужского пола. Михайлова побоится выставить вон Андрея Сергеевича, вдруг тот нажалуется Таисии, а сваха обозлится и вычеркнет строптивую бабу из своей картотеки. Но физрук уже в возрасте, может заболеть и умереть. Станешь вдовой и снова кукуй в одиночестве. А Карл молодой, с ним можно справить золотую свадьбу. Оставить надо обоих и выбирать со смаком.

Утром я обнаружила в ванной Клару, которая сосредоточенно изучала свою мордочку в зеркале.

– Что не так? – поинтересовалась я.

– Все нормально, – тихо ответила девица и шмыгнула носом. – Я боюсь!

– Кого? – задала я следующий вопрос, пытаясь оттеснить ее от раковины.

– Эдика, – еле слышно прошептала Клара.

– Мама нашла тебе суженого? – поразилась я. – Однако она времени зря не теряла. Когда только успела! Мы, женщины, спали в одной комнате, и я не слышала, чтобы Зоя звонила по телефону.

Клара покосилась на дверь.

– Можно ее запереть?

– Задвижки нет, – ответила я, – зачем она девушке, которая живет одна?

– Вдруг мама войдет!

– А ты говори живей, – велела я.

Клара прижалась к стиральной машине.

– Эдуард московский свах.

Я схватила зубную щетку.

– Кто?

– Свах, – повторила Клара, – мужской род от свахи. Он всех замуж за олигархов пристраивает, надо лишь с ним законтачить, и через три месяца поедешь в свадебное путешествие на своей яхте. Денег с женщин свах не берет, ему богатые женихи платят.

– Слишком лучезарная история, чтобы быть правдивой, – предостерегающе сказала я.

– О чем секретничаете? – заорала Зоя, вламываясь без стука в ванную.

Клара, боящаяся мать как огня, вцепилась в раковину, а я соврала не дрогнувшим голосом:

– Рассказываю, что лучше в Москве посмотреть.

– Мы с тобой пойдем по музеям, – объявил Андрей Сергеевич, тоже не постеснявшись без приглашения втиснуться в небольшое помещение, – а эти пусть здесь сидят, а еще лучше им в Алаево убраться. Я заплатил…

– Про квитанцию я уже слышала! – воскликнула я. – Эта тема больше не обсуждается. Мне надо на работу, совместная культурная программа откладывается. Развлекайтесь без хозяйки. Ясно?

Компания дружно закивала.

В офис я ворвалась с небольшой задержкой; хоть и была уверена, что «хвоста» нет, но все равно поехала на службу кружным путем и слегка опоздала к началу встречи Эстер и Лены.

Вторая жена артиста не сняла в помещении ярко-красное пальто с ослепительно-белым меховым воротником и выглядела значительно лучше первой. Марта причесала и переодела Кротову, но затравленное выражение с лица законной супруги ей стереть не удалось.

– Понимаю, история странная, но лучше разобраться тихо, – сказал Чеслав, – знакомьтесь: Лена и Эстер.

Кротова сказала:

– Мы виделись пару раз. Тимофей рассказывал о своей подруге, Эстер присутствовала на нашей свадьбе, она очень поддержала Тима, когда тот разорвал отношения с матерью. Но с течением времени наше общение сошло на нет. У Эстер постоянные разъезды, у Тима съемки.

Ротшильд кивнула.

– Верно. Я очень благодарна тебе за то, что ты не стала скандалить при моем появлении. Спасибо за благородство души и понимание. Думаю, ты догадывалась о чувствах подруги юности твоего супруга!

Тень улыбки проскользнула по лицу Кротовой.

– Конечно! Они легко считывались. Прости, Тим выбрал меня, я тебя жалела, понимала, что ты хочешь видеть любимого, даже если он принадлежит другой.