Дарья Донцова - Дед Снегур и Морозочка

– Набор придуман для самопломбирования, – попыталась я отвертеться от роли дантиста.

– Так с помощником лучше, – азартно сказала Зоя, – сначала ты мне, потом я тебе!

– Где Карл с Кларой? – мигом сменила я тему.

– Пошли в консерваторию, – беззаботно пояснила Терешина. – Будут после часа ночи, концерт длинный.

Я поперхнулась. Однако детки слишком быстро освоились в Москве. Всего несколько дней назад они боялись шаг ступить без маминого одобрения, а сегодня навешали Зое лапши на уши и умчались.

– Карл ответственный, ему можно сестру доверить, – говорила Терешина. – Ну, начинай.

– Ладно, – сдалась я, – садись у стола, направлю тебе в рот лампу. Где болит?

Зоя ткнула пальцем в зуб, расположенный в центре верхней челюсти.

– А-а-а-а.

– Замолчи, я поняла! Не мешай, буду работать строго по инструкции. Итак. «Тщательно вымойте руки и шею». Интересно, чью шею имеют в виду? Твою или мою?

Зоя не замедлила с ответом.

– Набор для самопломбирования, кто врачом выступает, тот и стерилизуется.

– Самопломбирование! – повторила я. – Значит, фигурант один. Шею надо мыть тебе, а руки мне.

– Не, – затрясла головой Зоя, – всегда доктор моется. Ты разве не болела? Никто пациента не чистит, врач себя обихаживает.

– Вообще-то, терапевты сначала щупают и выслушивают человека, а уж потом моют руки, – вздохнула я. – У меня всегда возникает ощущение, что специалист боится запачкаться о больного, вот и соблюдают меры предосторожности. И бригады «Скорой помощи», сколько их ни вызывала, никогда не идут в ванную.

Мы немного поспорили, потом решили, что от соблюдения мер гигиены хуже не будет, и вымылись обе.

– «Наденьте слюнявчик», – перешла я к следующему пункту. – Вот здорово! У нас его нет.

– Возьми полотенце, – предложила Зоя.

– Ну ладно, – согласилась я и набросила на нее махровую ткань. – «Убедитесь, что инструменты лежат в нужном порядке: крючок, лопаточка, ершик, штыбзик и мурзик».

– Чего? – переспросила Зоя.

– Крючок, лопаточка, ершик, штыбзик и мурзик, – повторила я, – первые три приспособления я определила легко, но с двумя последними у меня проблема: где штыбзик и какой из них мурзик?

– На вид абсолютно одинаковые палочки из пластмассы, – протянула Зоя, – фиг с ним, давай дальше.

Я перевернула страницу.

– «Раскройте рот».

– А-а-а-а, – продемонстрировала готовность номер один гостья, – а-а-а.

– «Вставьте в отверстие расширитель, имеющий вид кольца, проверьте, удобно ли вам», – озвучила я следующее указание, схватила никелированную деталь и сунула в разверстую пасть Терешиной. – Ну как? Не давит?

– У-у-у, – трясла головой Зоя, – эу… уи… и… и… и…

Я сочла издаваемые ею звуки за одобрение и обрадовалась.

– Идем по плану. «Изолируйте самопломбируемый зуб от остальных посредством ватных тампонов. Если комплект не предусматривает их, купите в аптеке».

– Е… е… е, – попыталась что-то сообщить Терешина, но я живо засунула ей в рот белые комки, слава богу, бежать к провизору не пришлось, мне достался полный набор.

– «Воткните крючок в дупло и почистите стенки», – объявила я.

– У-у-у, – замотала головой Зоя.

– Молчи, – приказала я и осторожно повозила железкой по верху зуба. – Больно?

– Не-е-е, – обрадовала меня пациентка.

Я приободрилась. Процесс пошел как по маслу. Минут через десять, страшно гордая собой, я добралась до последней части инструкции. «Выньте фиксатор. Не ешьте два часа».

– Ну, это легко, – легкомысленно решила я и попыталась выполнить задание.

Неожиданно на гладкой дороге самопломбирования возникли помехи: никелированная железка не двигалась.

– Открой рот пошире, – приказала я.

– Не… м… о… х… у, – пояснила Зоя.

– Постарайся! Ну? – не отставала я.

Пациентка начала размахивать руками, сучить ногами, и в конце концов я смогла разобрать в ее мычании фразу «Язык не пускает».

– Как это? – удивилась я. – Ладно, сейчас справимся.

Я взяла инструмент, то ли штыбзик, то ли мурзик, и осторожно запихнула его в рот Терешиной.

– А-а-а! – завопила подопытная.

Только сейчас, пытаясь одной рукой отодвинуть слишком длинный язык Зои, а другой удерживая ее подбородок, я оценила интеллигентность и незлобивость замечательного врача Колесниковой, у которой все же изредка оказываюсь в кресле. Теперь я понимаю, сколько терпения нужно иметь, дабы не треснуть пациента по башке круглым зеркальцем на ручке, не навалиться ему коленом на живот, не рявкнуть на жалобно подвывающую в унисон с бормашиной клиентку, а быстро и тщательно делать свою работу, изредка ласково спрашивая: «Солнышко, вам не больно? Могу добавить анестезии».

Правда, у Натальи Алексеевны есть медсестра, ампулы с заморозкой и огромный опыт работы. А я впервые орудую в чужом рту и до сей поры не подозревала, как там темно и узко, зубы натыканы слишком часто, а еще мешает язык!

Я нажала на мурзик, скользкий инструмент выпал из моих уставших пальцев. Зоя машинально сделала глотательное движение.

– Стой! – заорала я.

Но поздно, мурзик, а может, штыбзик исчез из вида.

– Не шевелись, – стараясь не упасть в обморок от страха, приказала я, – все будет хорошо! Минуточку, мне надо позвонить.

Коробков отозвался немедленно.

– Слушай, – зашептала я, – Зоя схарчила штыбзик, кольцо не вынимается, что делать?

– Тань, ты ела на ужин грибы? – неожиданно спросил Димон.

– Нет, даже чаю не попила, сразу стали зубы пломбировать, – удивилась я, – при чем здесь грибы?

– Я думал, тебя глючит, – зафыркал Коробков, – изъясняешься непонятно.

– Зоя съела мурзик, – зашипела я.

– Кошку? Зачем? Ну и дела, – возмутился Димон, – ненавижу тех, кто обижает животных!

– Мурзик не кличка, а наименование инструмента! Хотя, возможно, это штыбзик! – чуть не заплакала я.

– Штыбзик или мурзик? – попытался разобраться хакер. – Кто кого схомячил? Кто из них хороший, а кто гад?

– Они одинаковые, – всхлипнула я, – гладкие палочки, пластиковые или эбонитовые, а может, железо такое черное, называются по-разному, но похожи как близнецы.

– Сообразил, – обрадовался Димон, когда я в пятый раз повторила всю историю, – а чего ты мне звонишь?

– Помоги!

– Как?

– Ты все умеешь, – польстила я хакеру.

– С компьютером – да, – уточнил Коробков, – но в реальности не разбираюсь.

– Если дать Зое в руки «мышку», положить ей на колени клавиатуру, она ничем от компа отличаться не будет, – заныла я. – Ну, разве что не знает математику.

– Немедленно обратись к врачу, – не пошел навстречу мне Димон.

Я страшно обиделась.

– Ладно! Вот проглотишь ты в фитнесе гантель, попросишь помощи, я тоже скажу: топай к доктору!

Димон что-то забубнил, но я не расслышала его слов, из комнаты долетел короткий вопль и звон. Держа телефон около уха, я кинулась из кухни в спальню, нашла Зою с закрытым ртом, а на полу кольцо-фиксатор.