Дарья Донцова - Урожай ядовитых ягодок

Гена вырос в другом гнезде. Отца он не знал, мать работала в гараже диспетчером, а бабка всю жизнь просидела гардеробщицей, правда, в театре, поэтому Гена просмотрел почти весь классический репертуар. Книг он не читал, но содержание «Недоросля», «Синей птицы», «Мертвых душ» и «Преступления и наказания» мог пересказать легко.

Жил Гена не в благоустроенной трехкомнатной квартире в собственной комнате, заваленной игрушками, а в бараке, спал на раскладушке и лет с трех виртуозно ругался матом. Наверное, господь подарил ему неплохую голову, потому что Ковалев в отличие от многих «барачных» детей окончил десятилетку и имел в кармане аттестат. И ему повезло, в армию Гену не взяли, у парня оказалась такая ерундовая вещь, как плоскостопие, но в тот год, когда он подпадал под призыв, неправильная стопа еще считалась достаточным основанием для белого билета. Поэтому Гена пошел учиться в автомобильно-дорожный техникум, хотел стать механиком и устроиться в сервис.

В жизни людей огромное значение имеет коротенькое словосочетание «если бы»… Если бы в тот майский день не начался неожиданно проливной ливень, если бы Гена не пробегал именно в этот момент мимо театра, где работала бабка, если бы он не решил заскочить к старухе, чтобы переждать дождь, если бы Клавдия Васильевна не выпила в недобрый час несвежий кефир и не захотела в туалет, если бы она не попросила внука постеречь пальто зрителей, если бы Лена не опрокинула на себя в буфете стакан томатного сока и не решила уйти домой, не дождавшись конца спектакля, если бы… То ничего бы и не случилось.

Лена скорей всего бы вышла замуж за Мишу Андреева, студента консерватории, который давно ухаживал за девушкой, а Генка окончил техникум и отправился в автосервис. Лариса Григорьевна Левитина, Сергей Мефодьевич Рассказов и Катя Рамазанова остались бы живы, Жора Радько не сидел бы в тюрьме, не лежала в могиле Рита, не была бы убита женщина в розовом костюме… Судьбы многих людей изменил внезапно хлынувший майский дождь, и случилось то, что случилось.

Из театра Гена и Лена вышли вместе. Это была любовь с первого взгляда, удар молнии, чувство, которое пережили Ромео и Джульетта, Данте и Беатриче, Абеляр и Луиза.

Ради любимого человека Лена порвала с родителями, бросила благоустроенный, налаженный быт, беспроблемную жизнь и материальный достаток, ушла в барак, в жуткие условия, стала спать на продавленной скрипучей раскладушке, стоять в очереди к единственному отбитому рукомойнику и мыться в ванной по расписанию. И ради того, чтобы быть с любимым, Лена стала преступницей.

Идея украсть раритетное первоиздание поэмы Пушкина «Евгений Онегин» принадлежала ей. Да Гена и не знал, что за потрепанную книжонку можно получить такие офигенные деньги.

– Риска никакого, – заверяла его жена, – ключи профессор всегда бросает на столике у двери, я сделаю оттиск, и закажем дубликат. Потом я задержу Ивана Федоровича на кафедре, а ты спокойно войдешь и возьмешь книгу, только не перепутай, во втором ряду, за томиками синего цвета собрания сочинений А. Куприна.

– Думаешь, сойдет? – колебался Гена.

– Конечно! – с жаром воскликнула Лена. – Иван Федорович страшно беспечный, квартира его никак не охраняется, собак у него нет, родственников тоже, лифтер в подъезде отсутствует, а соседи по лестничной клетке – алкоголики. Им недосуг смотреть, кто к профессору ходит, у метро бутылки собирают, да и пьяные всегда.

– А не покажется подозрительным, что ты задержишь профессора на кафедре?

– Нет, он же мой научный руководитель, – спокойно растолковывала Лена, – вполне естественно, что мы обсуждаем детали работы.

Но Гена все еще колебался. Тогда Лена обняла мужа и сказала:

– Милый, Иван Федорович и не заметит, что у него пропал Пушкин. Он жутко рассеян, обнаружит отсутствие поэмы и решит, будто дал кому-то посмотреть. Сколько раз он при мне говорил: «Сейчас, Леночка, покажу вам нечто интересное».

Подойдет к полкам, пороется и чуть не плачет: «Куда задевалось? Небось дал кому-то! Эх, давно хочу тетрадку завести и записывать отданные книги, да все недосуг!»

А мы с тобой продадим Пушкина и купим себе квартиру, пусть маленькую, зато свою. Я больше не могу прятаться в ванной.

Как это ни покажется вам странным, но в их семейном тандеме Гена был ведомым, послушным исполнителем, подчиненным. Естественно, он согласился. Впрочем, ему казалось, что и кражей это действие нельзя назвать. Подумаешь, книжку стырить, не золото, не брильянты, не деньги…

Вначале все шло как по маслу. Гена спокойно открыл замок, вошел в грязноватую тихую квартиру, прошел в кабинет, распахнул шкаф, порылся в пыльных томах, не сразу нашел нужный, вытащил его и тут же был скручен сотрудниками милиции. Как многих преступников, его подвел господин Случай.

Утром того дня, когда супруги наметили ограбление, к профессору приехал неожиданно его аспирант, у которого возникли проблемы с диссертацией. Иван Федорович принялся было объяснять парню его ошибки, потом вдруг вспомнил, что его ждет на кафедре Лена, и сказал:

– Вот что, голубчик, садитесь здесь, в кабинете, работайте пока, я вернусь, и продолжим.

Когда запыхавшийся Иван Федорович ворвался в помещение кафедры, Лена мигом позвонила Гене и прочирикала:

– Извини, дорогой, я не приду к тебе на работу, у нас с профессором долгий разговор.

Услыхав кодовую фразу, Гена сразу поехал по нужному адресу. Когда он открыл дверь и прошел в кабинет, аспирант сидел в туалете. Сначала ученик подумал, что вернулся учитель. Но потом он увидел сквозь стекло в двери кабинета совершенно незнакомого парня, весьма неинтеллигентного вида, который руками в перчатках рылся в книгах, и понял, что в квартиру проник вор.

Во время следствия Гена взял всю вину на себя. Лена попыталась было поговорить с мужем, но тот, всегда мягкий и податливый, проявил железную выдержку и ослиное упрямство.

– Слушай, – строго приказал он, – тюрьма и зона не место для женщины, сидеть буду я, и точка.

Впрочем, у следователя возникла парочка вопросов к Лене, но Гена мигом отмел все.

– Я сам это придумал, жена не в курсе. Пришел за ней вечером к профессору, увидел ключи и сделал оттиск. Да, о «Евгение Онегине» рассказала Лена, а что, разве запрещено говорить о том, какие книги находятся в чужих библиотеках? Нет, я задумал сдать раритет в скупку самостоятельно, хотел себе мотоцикл купить.

Как ни странно, но именно последняя фраза и убедила следователя, что Елена ни при чем. Уж она-то, без пяти минут кандидат наук, хорошо знала, что первопечатное издание А.С. Пушкина стоит намного дороже тарахтелки на двух колесах. К сожалению, старенький Иван Федорович так переволновался, узнав о краже, что умер от инфаркта. Наверное, поэтому судья оказалась особо сурова, она не обратила внимания ни на какие смягчающие обстоятельства: первое преступление, отсутствие других мужчин в семье и беременность Лены. Выслушав про искреннее раскаяние, служительница Фемиды скривилась и вломила Генке по полной программе. Когда огласили приговор, Лена упала в обморок, а на следующий день у нее случился выкидыш.