Галина Куликова - Поедательницы пирожных

— Баба Лиза, — весело сообщила она отворившей дверь бабушке-одуванчику в сдвинутых на лоб очках. — Вот, это родственник Гаврюсова, Родион Алексеевич. Приехал погостить. Он из Липецка.

— Ух, и бедолага ты, — сочувственно обратилась к Марьянову бабуля. — Небось не знал, что Васька с ума съехал? Ты ему рассказала?

— Рассказала, рассказала. Но ночевать-то ему где-то надо.

— Я как у Васьки уборку сделаю, так у меня потом цельную ночь перед глазами рябит. И как будто в лодке меня качает. У Васьки в большой комнате телевизор размером с дверцу лифта! А сам Васька шнурком к нему привязан. По шнурку к нему вся гадость оттудова и идет, — заключила она. — В церкву ему сходить надо, я ему уж говорила-говорила… Не идет!

— Баба Лиза, Родиону Алексеевичу отдохнуть пора, — прервала ее излияния Карина. — Уже ночь на улице.

— В ночь у него самое страшное и творится! — покачала головой старушка. — Я с вами пойду. Родиону Лексеичу самолично постелю расстелю. И полотенца чистые принесу.

Втроем они поднялись на один этаж, и Карина открыла дверь своим ключом. Баба Лиза вошла первой. В коридоре было темно, зато из комнаты струился голубоватый свет и слышались сдавленные вскрики нечисти, которую рубили неистребимые рыцари, оснащенные мечом и магией.

— Ого, техники, как в хорошем супермаркете, — пробормотал Марьянов. — А это и есть ваш Васька?

— Он, ирод, — подтвердила баба Лиза. Гаврюсов сидел в кресле, пожав под себя одну

ногу. Вторая босая нога свисала вниз и активно шевелила пальцами — вероятно, помогая хозяину справляться с врагами.

— Здрасьте, — сказал Марьянов, не веривший в то, что Василий может вообще его не заметить.

Однако в ответ на приветствие тот даже не вздрогнул, продолжая активно нажимать на кнопки джойстика и издавать странные квакающие звуки.

— Иногда он матюгается, — шепотом предупредила баба Лиза. — Такой охальник!

Монстр на экране монитора вдруг увеличился, стал огромным и, оскалив пасть, зарычал на всю квартиру.

— Да уйди ты, антихрист! — воскликнула баба Лиза и стукнула по экрану полотенцем, которое держала в руках.

На Гаврюсова этот ее выпад не произвел никакого впечатления.

— А если отрубят электричество? — вполголоса спросил Родион, заинтересованно глядя на макушку Василия, волосы которого были похожи на потный валенок.

— Тогда он заснет, — обрадовала его Карина. — Но если это будет происходить слишком часто, он впадет в буйство и может все разгромить. Так что не советую вмешиваться в процесс. В конце концов, вам ведь требуется убежище? Так вот: лучшего просто не сыскать.

— Я буду чувствовать себя очень странно, — признался Марьянов, входя в спальню, которую для него приготовили.

— Не выключайте эти штуковины, — шепотом посоветовала баба Лиза, указывая на четыре маленьких монитора, мерцающих во тьме. Все они показывали то же самое, что и монитор в большой комнате, — игра Гаврюсова демонстрировалась, так сказать, по всем каналам.

— Карина, а вы уверены, что этот тип не опасен? — шепотом спросил Марьянов, когда его секретарша собралась уходить.

— Уверена. И можете говорить нормально — он нас не слышит.

— В это невозможно поверить.

— Проверено неоднократно в течение многих лет. Он сейчас не здесь, он там, внутри магического мира. И так почти до утра. А утром он уйдет на работу.

— Но когда придет, он же меня увидит!

— Говорю вам, ему все равно — есть тут кто-то или нет.

— Мне кажется, вы преувеличиваете.

— Я, скорее, преуменьшаю.

— То есть с ним можно не разговаривать?

— Нет, если вам хочется, разговаривайте. Но с таким же успехом можно общаться с комодом.

— Фантастика. И сколько мне тут торчать, в этой юдоли ужаса?

— Будет зависеть от нашей с вами сообразительности и везения.

— Кстати, насчет сообразительности. Я сообразил наконец, что нам необходимо связаться с моим другом Петей Чижовым, который занимается безопасностью нашей фирмы. Позвонить ему можете только вы. Я тут записал для вас номер его телефона. По телефону ничего не рассказывайте, назначьте ему встречу где-нибудь в кафе. Да вы и сами все прекрасно понимаете.

Марьянов только сейчас заметил, как Карина вымоталась. Под глазами у нее залегли тени, хорошенькое личико осунулось. Он немедленно испытал прилив нежности, но тут же подавил его в зародыше. Тип, находящийся в бегах, не имеет права завязывать романтические отношения с кристально честными девицами, даже если девицы им сильно нравятся.

— Вы завтра пойдете на работу? — спросил он, провожая свою секретаршу до двери.

Баба Лиза вышла первой и уже шаркала где-то на лестнице пушистыми тапками.

— А вы как думаете? Откуда же мы будем черпать информацию, если оба начнем прятаться? Кроме того, я вне подозрений. И собираюсь стать вашей правой рукой.

— Милиция наверняка явится прямо с утра, — предупредил Марьянов. — Вы не струсите?

— Если женщина берется кого-то опекать, — важно ответила Карина, — она ведет себя, как кошка, защищающая своих детенышей.

— Карина, — позвал он, когда она уже вышла за порог. — Я рад быть вашим детенышем. Поэтому не забудьте принести мне завтра что-нибудь поесть!

Ночью Марьянову не спалось. Мониторы тихо гудели, сквозь опущенные веки в зрачки Родиона проникал их мертвенно-белый свет. Пару часов спустя он встал и вырубил три штуки, оставив один на всякий случай. Через десять минут дверь скрипнула и отворилась. На пороге нарисовалась маленькая коренастая фигура в белой растянутой майке. Лицо было едва различимо, и на нем угадывались круглые глаза.

— Орки идут! Орки! — прошипел пришелец и крадущейся походкой проследовал к темным экранам.

У Родиона волосы на голове встали дыбом. Он напрягся, как питон, собирающийся душить оленя. Чокнутый Гаврюсов скользнул вдоль стены. Сначала загорелся один выключенный монитор, за ним — второй, а потом и третий.

— Здравствуйте, чудики мои, — пробормотал Василий, погладив пальцами крылатых тварей, мечущихся из одного угла экрана в другой.

Твари взвыли, как целый хор собак Баскервилей. Подвывая им, Василий выплыл из комнаты, оставив дверь нараспашку.

— Только женщины могут посоветовать не обращать внимания на маньяка, который затаился в соседней комнате, — пробормотал Марьянов и поставил подушку так, чтобы можно было спать сидя. — Если это чучело неожиданно набросится на меня в темноте, меня разорвет от ужаса.

На следующий день поздно вечером Карина Крупенникова, соблюдая все меры предосторожности, пришла в квартиру Василия Гаврюсова и открыла дверь своим ключом. Босс встретил ее радостно. Был он небрит, помят и страшно голоден. Тотчас сообщил, что за день озверел от безделья и гнетущей неизвестности.