Елена Логунова - Дефиле озорных толстушек

– Инночка! – предгрозовым голосом сказал шеф. – Ты нашла нам модельку?

– Нашла, – ответила я, вышвырнув из головы мысли об отдыхе с импульсивностью итальянцев, выбрасывающих под Новый год из своих окон разный хлам – на свое счастье и чужие головы. – Моделька – лучше не бывает, но есть одна загвоздка: в данный момент она в отъезде.

– Надолго?

– Думаю, нет, – я бессовестно выдавала желаемое за действительное. – Как только она вернется в город, я приглашу ее к вам, и вы с господином Хабибом сами убедитесь, что она – именно то, что нужно.

«И сами будете уговаривать ее принять участие в съемках!» – хотелось мне добавить, но я удержалась. Не буду забегать вперед и сверх необходимости осложнять себе и без того непростую жизнь. Пока что мое дело маленькое – найти подходящую девицу.

– Хорошо, тогда я успокою клиента и попрошу его еще немного подождать, – постановил Бронич.

«Кто бы меня успокоил!» – желчно подумала я.

По всему выходило, что при жизни мне покоя не видать. Взглянув на часы, стрелки которых подбирались к девяти, я решительно направилась к такси.

– Ночной клуб «Райский птах»! – сказала я водителю.

Он безразлично кивнул и завел машину. Через пятнадцать минут я уже дышала свежим воздухом в окрестностях живописного озера. Дышала глубоко и шумно, потому что со всей возможной скоростью шагала к дверям «ночника».

Вход в «Рай» по-прежнему караулили два стража далеко не ангельской наружности. Кажется, они меня узнали. Во всяком случае, при моем появлении один из охранников позволил себе неуставное движение: согнул локоть и размашисто ткнул им своего напарника в бок.

Заметив, что на меня откровенно таращатся, я остановилась и непринужденно спросила:

– Привет, мальчики! Милена уже здесь, не знаете?

– Привет, лесбиянка! – ответил один из стражей, нахально улыбнувшись. – Милена сегодня не работает.

– А что, она тоже из ваших? – застенчиво поинтересовался второй детина.

– Пока нет, – ответила я, круто разворачиваясь.

Отпущенное мной такси еще не успело уехать, ленивый водила озирал окрестности в надежде увидеть нового пассажира, а тут снова прибежала я. Прыгнула на сиденье и скомандовала:

– Улица Подгорная!

– Легко! – отозвался довольный водитель и, действительно, легко и быстро довез меня до дома Милены Рыжиковой.

– Подождите еще чуток, ладно? – попросила я, выбираясь из машины.

– Любой каприз за ваши деньги! – ответил таксист.

Я кивнула и пошла стучать в калитку.

– Кто-о? Что нужно? – спросил в щелочку знакомый женский голос.

Чтобы кухарка не опознала во мне вчерашнюю самозваную курьершу, я повернулась в профиль и громко прокричала:

– Я Инна, с телевидения! К Милене Витальевне, она меня знает!

– Хозяйки нет дома! – ответила кухарка.

– А Дину можно позвать? – Я удачно вспомнила имя местной няни.

– А Дина в детской, малыша укладывает, их беспокоить никак нельзя! А что вы хотели-то?

– Пожелать всем спокойной ночи, – буркнула я, отходя от забора.

Хорошо хоть такси не отпустила!

По дороге домой я предавалась греху уныния.

– Надо же, как мне не везет! – шепотом причитала я. – Бедная я, несчастная! Толстуха в Вену улетела, Милену черти унесли, Дина спать укладывается, а я мотаюсь туда-сюда, высунув язык, как бешеная собака!

– Молитвы читаешь? – одобрительно спросил таксист, не расслышав слов, но уловив напряженную интонацию горячего шепота. – Правильно, надо и о божественном иногда подумать, а то все о земном, о грешном, суетном… С тебя две сотни, красавица!

– Что, двести рублей?! – возроптала я. – Побойтесь бога, дядечка! Грешно такие цены ломить!

– Ночной тариф, прости, господи, и помилуй! – бессовестный водила перекрестился моими сотнями и отчалил.

Я скрипнула зубами и вошла в подъезд. Лифт по-прежнему не работал – это не улучшило мне настроения. Поднимаясь по ступенькам, я проклинала нерадивых работников лифтового хозийства и пророчила им после смерти место в аду, рядом с производителями герметичных пододеяльников. И чтоб с земли до десятого круга добирались своим ходом, без помощи грузоподъемных механизмов!

Ругалась я только до третьего этажа, дальше дыхалки не хватило. Силы меня почти покинули, зато посетила здравая мысль заглянуть в гости к Трошкиной. Не то чтобы я сильно по ней соскучилась, просто хотелось сделать остановку и немного передохнуть.

Однако приостановить движение пришлось немного раньше, между четвертым и пятым этажом. На площадке, прилепив к оконному стеклу поросячью физиономию, топтался незнакомый гражданин, похожий на поросенка Фунтика, благополучно излечившегося от дистрофии и рахита. Раздобревший Фунтик заинтересо– ванно глазел в забортную темень и приветствовал мой выход на площадку вопросом:

– Девушка, это не ваша? Такая прелесть!

Невзирая на усталость, я, разумеется, возжелала посмотреть на бесхозную прелесть. Под такое определение запросто могла попасть, например, моя юбка от белого костюма, выстиранного и вывешенного сушиться за балкон. Пару раз мне уже случалось искать на клумбе свои вещички, сорванные с веревок ветром. Никогда не забуду, как я гналась по двору за раритетным автомобилем дедушки Лаптева, за металлический значок которого зацепились, спланировав с седьмого этажа, мои кружевные трусики! И дедушка, думаю, тоже это не скоро забудет, разве что ему поможет склероз! Старичок-водитель получил настоящий шок, когда я подрезала его пешим марш-броском через клумбу и растопырочкой выпрыгнула из петуний к капоту! Чувствительная Трошкина потом очень ругала меня за нанесенную пенсионеру моральную травму. А что мне оставалось делать? Пожертвовать дорогое французское белье в фонд помощи ветеранам Куликовской битвы? Близорукий дедусь запросто унес бы мои стринги на рогах своего хромированного оленя! Так я Алке и сказала, а она не поняла, что хромированный олень – это фигурка на капоте машины, и сконфузилась. А дед, между прочим, без дополнительных объяснений даже не понял, какой трофей ему достался! Еще бы, ведь нижнее белье его супруги Ольги Ивановны имеет совсем иной вид, ее просторными панталонами дедов драндулет накрыло бы, как чехлом!

С этой мыслью и соответствующей ей ухмылкой я приблизилась к Фунтику и посмотрела в окно, но никаких предметов своего гардероба за ним не увидела. Как не увидела и никаких других «прелестей».

– Там птичка! – восторженно всплеснув руками, поведал Фунтик. – Хорошенькая такая, розовенькая, сидит на карнизе и не улетает. Наверное, у нее крылышко сломано! Давайте, мы ее достанем! Поможете открыть окно?

Я не орнитолог и не слишком интересуюсь пернатыми, однако взглянуть на маленькую розовую птичку мне было интересно. Я-то думала, оперением розового цвета могут похвастаться только фламинго, но они ведь довольно крупные, не так ли? И живут в чужих краях. Так кто же такой розовый сидит на карнизе, снегирь, что ли?