Елена Логунова - Дефиле озорных толстушек

– Вы знали, что я не хочу встречаться с милицией, и спрятали Дениса в ванной, чтобы он тоже услышал мой рассказ? Предатели! Как вы могли! А если он меня теперь арестует?!

– Конечно, арестую! – подтвердил Денис и крепко взял меня за локоть. – Шагом марш!

– Предатели! – повторила я с горечью.

Папуля и Зяма даже не пошевелились, только смотрели, как неумолимый Денис выводит меня из квартиры.

– Дюшенька, детка, все будет хорошо! – прошептала мамуля, когда я проходила мимо нее.

Она стояла в прихожей, сложив руки, как для молитвы.

– Да-да, конечно! – горько обронила я. – Заботливый папочка уже сушит для меня сухари!

Денис бесцеремонно впихнул меня в лифт. Чтобы сдержать слезы, я закрыла глаза.

– Выходим, – сказал мой милый предатель.

Я послушно вышла, шагнула в любезно открытую дверь и поняла, где нахожусь, лишь когда к моим ногам ракетой прилетело крупное округлое тело, издающее в полете нехарактерные звуки:

– Гау! Гау!

– Барклай? – удивилась я.

– Отойди от нее, Барклаха, – строго велел Денис радостно повизгивающему бассету.

Преодолевая сопротивление набрюшной подушки, я присела, погладила пса и воспряла духом.

– Значит, ты меня не арестовал? – спросила я милого, глядя на него снизу вверх сияющими глазами.

– Ты линзу потеряла, – вместо ответа сказал Денис. – У тебя один глаз зеленый, а другой голубой, впечатление жуткое!

– А все остальное, значит, тебе нравится? – Я с намеком потрясла роскошным декольте.

Милый покраснел, как молодая редиска.

– Где я могу разоблачиться? – спросила я, словно зашла в квартиру бойфренда впервые.

– Зачем это? – Редиска превратилась в буряк.

– Не за тем, что ты подумал! – высокомерно отбрила я. – Просто хочу вернуть себе нормальный облик!

– Туда! – Денис кивнул на дверь комнаты, которая в его квартире выполняла роль кабинета.

Комната невелика, там помещается просторный письменный стол с компьютером, офисное кресло и диванчик. Когда у Дениса остаются ночевать гости, диванчик раскладывается и используется как спальное место на две некрупные персоны.

– Туда, так туда, – я не стала спорить и проследовала в указанном направлении.

Шагнула в комнату – и услышала, как за мной захлопнулась дверь!

– Эй, милый, ты чего? – Я обернулась.

Коварный милый остался по другую сторону двери. Я толкнула ее – и не сдвинула ни на сантиметр.

– Бесполезно! – торжествующе сообщил мне невидимый Денис. – Я привесил снаружи амбарный замок и запер тебя, как птичку в клетке! Сиди спокойно и не чирикай, пока настоящие мужчины будут разбираться с тем, что наворотила глупая женщина! Запас продуктов в ящике стола, удобства под диваном! Чувствуй себя как дома!

– Ах ты, негодяй! – взревела я. – Да как ты посмел! Да я тебя…

Громко хлопнула наружная дверь, в замке провернулся ключ.

– Гау? – сочувственно спросил Барклай, тщетно пытаясь просунуть морду под дверь моей тюрьмы. Толстая собачья физиономия в узкую щель не помещалась, пролезла только одна конечность.

– Собака – друг человека! – изрекла я, погладив теплую шерстистую лапу. – А человек человеку – волк!

И я завыла, вполне убедительно изобразив волка – одинокого и глубоко несчастного. Барклай из солидарности подвывал мне, так что вместе мы образовали неплохой дуэт. Потом мне надоело играть в жалких койотов, я взяла себя в руки и изучила обстановку, в которой оказалась не по своей воле.

Тюрьма мне досталась довольно удобная, я бы сказала, категории «три звезды». То есть могло быть и лучше, но и так ничего. Спальное место у меня было, в ящиках стола обнаружился запас печенья, шоколадных батончиков и минеральной воды, а под диваном стоял новехонький детский горшок ярко-розового цвета. Взглянув на этот младенческий унитаз, я почувствовала непреодолимое желание нахлобучить его Денису на голову. Лучше всего предварительно задействовав мини-клозет по прямому назначению! Нет, это же надо! Припас специально для меня прелестный горшочек – розовенький, как раз для маленькой девочки!

Я пнула злосчастный горшок так, что он покатился по полу кувырком, а потом сорвала с головы рыжий парик, скомкала его и зашвырнула за диван. Голове сразу стало приятно, прохладно. Осознав, что без всякой необходимости парюсь в маскировочном костюме, я стянула с себя Алкин бюстгальтер с силиконовым наполнителем и вытряхнула из-под подола подушку. Бросила ее на диван, сверху бросилась сама, немного помутузила постельную принадлежность кулаками, утомилась и затихла. Ночь у меня была бессонная, а устала и перенервничала я изрядно, так что сон сморил меня быстро и надолго.

Проснулась я уже после полудня. Точное время определить не смогла, потому что часов у меня не было, а мобильник, обычно вполне успешно заменяющий мне хронометр, остался в кармане джинсов, упакованных в аккуратный узелок. Его я поутру положила дома на кухонный диванчик, да там и забыла. Я застонала: никакой связи с внешним миром! Последняя надежда – отстукивать морзянку по батареям парового отопления, в надежде, что сигналы дойдут до Трошкиной и она поймет, что к чему!

Подумав так, я почти сразу поняла, что не права, средства коммуникации у меня есть, причем достаточно надежные. Во-первых, в комнате стоит компьютер. Если он подключен к Интернету – я спасена. Могу хоть спасателей МЧС на помощь вызвать! Во-вторых, моя темница на самом деле была светлицей, то есть в ней имелось окно. Правда, оно было плотно закрыто, и от жары я не страдала только потому что, уходя из дома, мой милый тюремщик позаботился включить сплит-систему.

Первым делом я запустила «Пентиум» и выяснила, что он оснащен модемом, но погулять по виртуальным мирам я не смогу, потому что раззява Денис полностью израсходовал свою интернет-карту и не потрудился прикупить новую. Надежда бросить клич о помощи в компьютерной сети умерла, едва родившись. Оставалось окно. Я подергала раму, выяснила, что она жутко тугая и к тому же густо замазана краской, но решила, что при наличии соответствующего инструмента сумею окно открыть.

По опыту общения с компьютерно грамотными молодыми людьми я твердо знаю: если на столе стоит комп, значит, где-то в ящике стола есть хоть одна отвертка. Я пошарила под батончиками и печеньем и нашла плоскую коробку с набором отверток в диапазоне от маленькой крестообразной до прототипа ломика.

– То, что надо! – обрадовалась я.

Следующие десять минут я с оружием в руках сражалась с оконными рамами, и в конце концов они капитулировали. В тринадцать ноль пять по Москве – точное время мне любезно подсказал включенный компьютер, – я прорубила свое окно в Европу. Точнее говоря, распахнула створки и едва не пожалела об этом. Ощущение было такое, будто я открыла дверцу духовки!