Валентина Андреева - Крестовый поход в лабиринт

– Надо наведаться в бывшую палату Маноло. – Голос Натальи звучал мрачно. – Может быть, соседки знают, где ее должны похоронить. Ты ж понимаешь, сорок дней рано или поздно пройдут. Следует точно знать, куда прикапывать банку. Душеприказчик очередной раз обмануть может. Надеюсь, со вчерашнего дня Полинка еще не успела меня забыть, тем более что у меня в кабинете кое-какие личные вещи остались. Надо их забрать. Давай-ка сначала этим и займемся. Если обход закончился, наши палаточные дамы могут быть на процедурах.

Я воспротивилась. И это было не простое упрямство, а интуиция, в основе которой лежало предположение, что не одни мы с Наташкой оказались изгоями. Два человека на похоронах – удивительно мало. Не известно, вдруг кто-то еще опоздал и решил навести справки у лечащего врача. Неплохо бы с ними пообщаться. От Наташки требовалось одно – напомнить на посту охранникам, что она даже и без белого халата все еще сотрудница клиники. Не обязательно при этом открывать рот, достаточно одного решительного вида. А на пластиковые бахилы себе я, так и быть, разорюсь. Подруга уперлась. И оказалась права, без всякой там интуиции. Сошлись на том, что переносом ее личных вещей займемся позднее, а в кабинет забежим только для того, чтобы быстренько напялить халаты.

Если бы не этот компромисс, мы никогда не встретились бы с Тамарой Владимировной. Женщина с заплаканными глазами вышла нам навстречу в тот момент, когда Наталья протянула руку, чтобы открыть дверь кабинета. От неожиданности Наташка выронила пакет, а женщина устелила пол перед нами красными гвоздиками. На редкость крупными и лохматыми.

– Надо быть осторожней! Вы так мне всех больных покалечите, – прозвенел из глубины кабинета отливающий металлом голос Полины.

– А почему «всех»? – не осталась в долгу Наташка. – А если даже и так, что, кроме меня, их калечить некому?

– О-о-о… Это замечание не к тебе. Ты решила вернуться? Наташенька, я тебя понимаю. Прожить полдня на одну зарплату мужа… Эта женщина, кстати, тобой интересовалась. Я не знала, что ты так быстро нарисуешься, поэтому и посоветовала ей заглянуть сюда не раньше чем через месяц. Уж к тому времени ты наверняка отдохнешь и вновь оформишься. Женщина спрашивала твой номер телефона, сама понимаешь, я не дала.

– Так вы Наташа? – Женщина расцвела на глазах.

– Да. Только если вам нужна именно я, а не какая-нибудь другая Наташа.

– Именно ты и нужна, – поднимая с пола Наташкину сумку, ответила за женщину я. – Видишь, в охапке двадцать штук, человек явился на похороны и опоздал. До этого женщина побывала наверху у врача, а заодно и в бывшей палате Светланы Владимировны. Как приятно сознавать, что все-таки есть люди, неукоснительно выполняющие свои обещания сохранять чужие тайны. Но это не бывшие соседки по койке Светланы Владимировны.

– А кто у нас умер?

Живо покинув свой стул, Полинка подскочила к двери и даже попыталась принять участие в сборе гвоздик.

– Надо же! Вот народ, никто не удосужился сообщить!

Наташка сунула пакеты под мышку и расправила плечи:

– У вас умерла надежда на мое возвращение на рабочее место. Окончательно и бесповоротно. Девушки, – обратилась она ко мне и незнакомке, – соберите цветы, а я тем временем соберу манатки. Думаю, вы быстрее управитесь, в таком случае подождете меня на лавочке в коридорчике. Только в мое отсутствие ничего не обсуждать!

… Зря я пообещала подруге выполнить ее наказ. Невозможно сидеть рядом и молчать, делая вид, что полностью поглощена правильностью формирования букета.

– Меня зовут Ирина, – первой представилась я. – Мы с Натальей близкие подруги, в том числе и по лестничной клетке.

– Тамара Владимировна, – медленно кивнув головой, как будто осмысливая мои слова, сообщила в ответ женщина.

– Вы опоздали на похороны Светланы Владимировны, потому что вам неправильно сообщили время?

– Нет, я просто опоздала. Было очень трудно решить все вопросы с отлетом в столь короткое время. Если бы мне сообщили раньше… Не надеялась, что вообще смогу прилететь.

Тамара Владимировна всхлипнула и ткнулась лицом в старательно сформированный заново букет гвоздик. Несколько штук сразу упали на пол.

– Мы не будем с вами ничего обсуждать в Натальино отсутствие, – залопотала я, серьезно опасаясь истерики дамы. – Сегодня такая ветреная погода! Хотя солнце в достаточной мере активно… Я сейчас подниму цветы, а вы постарайтесь успокоиться. Лечащий врач сказал, что Светлане Владимировне просто повезло. С таким диагнозом… Не хотите водички? Здесь есть киоск… Тамара Владимировна, надо взять себя в руки. Давайте попробуем сделать это вместе. Вы знаете, где именно должны похоронить нашу Маноло?

Это был железобетонный вопрос. Вернее, не столько сам вопрос, сколько озвученное мной имя «Маноло». Чуть меньше половины букета снова оказалось на полу, и я досадливо поморщилась. Жалела цветы, а еще больше – Тамару Владимировну, она выглядела такой беспомощной. Одновременно разбирала злость на себя. Не могла заранее подыскать подходящую тему для общения! Проанализировать, например, сводку метеослужб на перспективу. С другой стороны, тихие рыдания Тамары Владимировны сразу оборвались. Она даже попросила прощения за слезную несдержанность. Собрав гвоздики в охапку, я решила не зацикливаться на внешнем виде букета и просто положила весь сноп на лавочку подальше от женщины. И осторожно погладила ее по плечу.

Тамара Владимировна глубоко вздохнула и прикрыла глаза.

– Сейчас… – тихо сказала она. – Сейчас я соберусь с силами. Бессонная ночь, этот перелет, опоздание… Не могу себе простить, что не приехала раньше, пока Маноло… Насколько мне известно, ее должны кремировать, только не знаю, где именно. Говорят, в Москве несколько таких мест. А урну, бесспорно, захоронят в могилу к маме и Альберту.

– Это, наверное, покойный муж Светланы Владимировны? – мягко поинтересовалась я.

– Да, и мой родной брат. Он умер почти двадцать лет назад, а пять лет спустя погиб наш Бето. Хорошо, что Альберт этого не увидел. Мы надеялись, что Маноло вернется в Испанию, но она отказалась. Хотела дожить отпущенное ей Богом время там, где похоронено счастье и смысл ее жизни. Я ее понимаю, как никто другой. Могила моего мужа и родного брата Маноло в Испании, там же и мое место. Видите, как странно распорядилась судьба – она, испанка, навсегда останется здесь, в России, а я, русская, – там, в Испании.

– А как получилось, что Маноло попала в Россию? Наверное, война?

– Да, гражданская война в Испании. Тогда, в 37-м, много испанских детей вывезли в Россию. Маноло и ее брат Альверо… Что-нибудь не так?

На сей раз именно Тамара Владимировна смотрела на меня с участием, и я поспешила придать физиономии нормальный вид.