Маргарита Южина - Под каблуком у синего ботинка

– Да, синий башмак был, Таня была, а вот отравления не было. Мать понимала, что подозрения в убийстве падут на многих, в том числе и на меня, ее дочь, надо было эти самые подозрения отвести. И тут мать вспомнила, что у девочки с ранних лет была жуткая аллергия на корицу. Даже запах этой пряности вызывал у меня бурную реакцию. С годами мы нашли действенный препарат, который помогал снять спазмы, но сейчас мать решила, что раз в жизни дочери нужно использовать болезнь себе на благо.

– А если бы ты умерла?

– До этого бы не дошло. Во всяком случае, меня так убедила мама.

Ну и, естественно, что оформить, так сказать, отравление тоже нужно было соответственно. Все должно было выглядеть впечатляюще – как, например, синий башмак.

– Ну просто детский сад, – усмехнулся Акакий.

– Не просто, совсем не просто, – подумала Катя.

…Катя видела синий башмак, и ее «отравили». Агафья Эдуардовна должна была тоже увидеть синий башмак. Дочь хорошо знала, что у ее матери нездоровое сердце, и этот странный аксессуар должен был привести Агафью к приступу, тогда бы не пришлось самим мараться. Очень кстати подвернулась Таня Осипова. Девчонка немного лукавила, когда раскрывала душу Клавдии Сидоровне. До решения «утопиться» додумалась не она, а Катерина. И с синим башмаком опять же она подсуетилась.

Татьяна Осипова отрабатывала вовсе не разбитую дорогую древнюю вазу. Вышло так, что она заняла у Агафьи Эдуардовны очень крупную сумму денег на покупку квартиры. Квартиру так и не купили, а деньги растаяли, отдавать надо было. У мужа Осиповой на работе произошли какие-то заминки, и большой получки не предвиделось. Тогда Агафья Эдуардовна милостиво разрешила девчонке отработать долг. Но Татьяне быстро надоел бесплатный труд, и она решила уйти по-английски, не прощаясь. Узнав про это ее жгучее желание, Катерина быстренько предложила идеальный вариант. Только попросила не забыть поставить на самое видное место синенький ботинок. Благодарная подруга расстаралась, и теперь Агафье инфаркт был обеспечен.

– Да, непросто было придумать страшилки с башмаком. То у меня под подушкой, то перед носом у Агафьи…

– А почему же, когда Роман попытался влезть в окно, никакого ботинка Агафья не видела? – удивился Акакий.

– Да что-то такое было, это я сейчас припоминаю, но я тогда не придала этому никакого значения, смахнула – да и только. У нас тогда пожарники приезжали, акты проверяли, наличие огнетушителей, обогреватели чтобы были только нужной модели, за нарушения назначили ощутимые штрафы. До башмаков ли мне было! – объяснила Агафья Эдуардовна.

– Ясно, а что потом, Катя?

– Ну а потом… Мне страшно стало. Я поняла, что к добру все это не приведет, уж очень много было напутано. Только мама ничего не хотела понимать: «Ты должна позаботиться о своей молодости и о моей старости!» А я… не могла… Я поэтому и в больнице от нее спряталась и просила туда не пускать никого, так вы!.. Мало того что сами нарисовались, так еще и матери сообщили. Хорошо, что я раньше успела удрать.

– Это и совсем глупо – все работники клуба знали, где ты лежишь. Сватова могла спросить у любого, – пожала плечами Аня.

– Да она ни за что бы к коттеджу на пушечный выстрел не подошла! Во-первых, это было ниже ее достоинства, а во-вторых, она просто боялась, – объяснила Катерина.

– Теперь понятно, как это тебе удалось так быстро отравиться, когда я к тебе в больницу пришла, – покачала головой Клавдия.

Роман слушал все повествование с раскрытым ртом, и непонятно, какие чувства брали в нем верх – отвращение или восхищение.

– Так ты, Катюша, меня хотела только использовать? Я же думал, что мы деньги добудем и вместе жить станем…

– О господи! Да ты мне и без денег-то был не нужен, а уж если бы у меня деньги появились, на фиг бы тогда вообще сдался! Ты был инструментом, неужели непонятно? Но вот… жалко стало бабулю…

– А чего ж ты, если такая жалостливая, сразу в милицию не побежала, как только мать тебе весь этот ужас предложила? – усмехнулась Аня.

– Ничо себе! А деньги?! Бабкины деньги по праву должны принадлежать наследникам, то есть нам с мамой! – не смущаясь присутствия Агафьи, выкрикнула девчонка.

– Ух ты! А как же вы не взяли в расчет Кирилла? Он-то наверняка своей доли потребовал бы.

Катерина лихо извлекла из сумочки сигареты и закурила. Потом, пристально глядя на огонек, запросто сообщила:

– А его мама сама обещала на тот свет отправить.

У Агафьи вырвался стон, Клавдия охнула.

– С ума сойти! Из-за каких-то паршивых денег вы замышляли столько убийств! Да что же вы за люди?!

– Ничо себе – из-за каких-то! Из-за огромных! А мы тоже богатыми хотим быть! Значит, старухе богатство – пожалуйста, уголовнику – нате на блюдечке, а нам с мамой – хрен с медом!! – возмутилась несправедливостью Катерина…

– Господи, да что же за исчадие ада я выпестовала… – еле слышно проговорила Агафья Эдуардовна.

– А что случилось с женой Кирилла? – вдруг вспомнил Акакий, не отвлекаясь на женские сантименты.

Аня тихо выскользнула в коридор и с кем-то переговорила по телефону.

– Ну здесь мы ни при чем. Сама нахлебалась какой-то гадости и того… умерла. Ее и убирать-то особой надобности не было, ей бы просто никто ничего не сказал.

– И все-таки жаль, что мы не успели… – всхлипнула Клавдия.

– Уж коне-е-ечно! Вы, да не успели, да вы нам ни шагу ступить не давали! – окрысилась Катерина.

– Да! Не успели! Всех, кого можно – спасли, а ту девочку… ту, в парке… Олю… – всхлипнула Клавдия.

– Пап, у нас там кофе не найдется? – спросила Аня у отца.

– Пойдем, я тебе сама заварю, – проворно побежала Клавдия на кухню. И, как только они закрылись, взглянула на дочь. – Хорошо, что мы успели все это закончить до приезда Яночки. Они ведь, ты знаешь, с Лилей в дом отдыха укатили.

– Да, я знаю, Данила у меня спрашивал разрешения.

– То есть как – спрашивал? Так ты что же, дома была? Никуда не уезжала?

– Ну… Не совсем дома… И потом, мама! Ну куда я могу уехать, когда вы влезли в болото по самую макушку! Пришлось и самой влезать. Вот поэтому, когда Данила сказал, что отправляет Лилю с Яной на курорт, я только обрадовалась. Сначала просто хотела тебя возле внучки удержать, но… Получилось тоже неплохо.

– Позволь, что значит… Это что – Даня сам девочек отправил?!

– Ну конечно! – воскликнула Аня и усмехнулась. – Он решил Лиле новый интерес создать – тягу к материнству. Не знаю, как там она теперь к тряпкам относится, но с Янкой управилась просто великолепно! Янка только о ней и говорит.

– Ну а у нас как?

– Что как? – не поняла Аня.

– Как мы расследование провели?

– Да хреново, мам, честно говоря. В этот клуб точно в муравейник вляпались. Видите, что там творится черт-те что, отчего тогда саму хозяйку дотошно не проработали – кто она, какая у нее семья, кто муж, сын, дочь? Тогда бы сразу на эту Сватову вышли, а вы даже фамилию своей Агафьи до сих пор не выяснили. А дело-то, как видно, сырое. Непродуманное.