Ирина Хрусталева - Рейтинг бывших мужей

– И что теперь? «Заверните – покупаю»? – фыркнула Василиса. – А у меня спросить, хочу ли я этого, не требуется?

– Меня зовут Альбина, я художница, – протягивая руку девушке, наконец представилась Аля, приходя в себя. – Ты будешь мне позировать, ведь правда? Только умоляю, не отказывайся, я тебе заплачу!

– Ну вот, я так и знала, что Алька что-нибудь ляпнет, – сморщила носик Люсьена.

– Очень приятно познакомиться. Я – Василиса, и я сама вам могу заплатить, чтобы вы оставили меня в покое.

– Ты любила, а тебя предали! Предали дважды! Ты потеряла любовь и дружбу одновременно! Тебя подозревают в совершении двух тяжких преступлений, но ты не виновата, – неожиданно для всех выдала Альбина, уставившись Василисе в глаза.

– Я и сама знаю, что не виновата, – с вызовом ответила девушка. Вдруг сообразив, что она сейчас услышала, Василиса удивленно переспросила: – Что вы сказали? Откуда… кто… как это?.. – растерянно залепетала она.

– А кто виноват? – так и вскинулась Галина. – Алечка, девочка моя, не молчи, говори!

– Один момент, – художница кивнула головой и бросилась к двери.

Все присутствующие прильнули к окну, напряженно наблюдая за ней. Аля торопливо пересекла двор, выбежала за ворота и, открыв дверцу своей машины, скрылась в салоне. Через минуту она вынырнула обратно, держа в руках мольберт.

– Господи, помоги! – прошептала Надежда. – Пусть она увидит все, что нам нужно!

– Я ничего не понимаю! – разнервничалась Василиса. – Объясните, что происходит?

– Сама все поймешь, не торопись, – шепнула ей Люсьена. – Наша Алька – та еще загадочная штучка! Только очень прошу: ничего у нее не спрашивай и вообще лучше молчи! Не дай бог, спугнешь ее, тогда мы ничего не узнаем, она ведь упрямая как осел.

Альбина, не сбавляя темпа, ворвалась в кухню, пододвинула стул к окну и уселась. Установила мольберт, схватила кусок графита. Еще раз задумчиво, пристально посмотрела на Василису и начала быстро рисовать, не произнеся ни слова. Ее подруги знали, что говорить с Алей сейчас совершенно бесполезно.

– Все ушла в астрал, – еле слышно прокомментировала Люсьена.

– Девочки, пошли отсюда, – прошептала Надежда. – Не будем ей мешать.

– А посмотреть, что она рисует, никак нельзя? – тоже шепотом спросила Василиса. – Ведь она меня, кажется, хотела изобразить?

– Нет, не стоит, – возразила Надя. – Она сама нас позовет, когда закончит. Она… не совсем тебя рисует… потом поймешь.

Девушки, стараясь не шуметь, гуськом вышли из кухни, и Галина осторожно прикрыла дверь. Обосновавшись в гостиной, минут пять все сидели молча.

– Ну? Вы наконец объясните, что происходит? – опомнилась Василиса. – Эта ваша Альбина тоже в курсе всех моих дел?!

– Она вообще ничего не знала, – покачала головой Надя. – Дело в том, что наша подруга может… как бы это выразить, – она замялась, подбирая нужное слово.

– После того, как в Альку молния шандарахнула, в ее мозгах что-то там щелкнуло, и она теперь – экстрасенс, – без обиняков высказалась Люсьена. – Чешет о прошлом, настоящем и будущем, как по писаному! Короче, ясновидящей стала наша Алька, во как!

– Шутите? – недоверчиво фыркнула Василиса. – Никаких экстрасенсов и ясновидящих нет, это все шарлатанство и обман.

– Это тебе кто сказал? – усмехнулась Галина.

– Отец…

– Много он понимает, твой отец! – возмутилась Люсьена. – Алька на наших глазах такое делала, что твоему папаше и не снилось!

– Что же она делала?

Зазвонил мобильный телефон Надежды, девушки резко прервали разговор.

– Тетя Катя, – сказала Надя, бросив тревожный взгляд на Василису. – Да, тетя Катя, я слушаю, – ответила она. – Ой, извини, доброе утро.

– Доброе, доброе, – ответила та. – Итак, слушай отчет по заданной теме. Молодой человек, Ярцев Никита, находится в реанимационном отделении после удачной операции. Состояние весьма тяжелое, но уже не смертельное, так сказал хирург, делавший операцию.

– Так он жив?! – поразилась Надя.

– А ты хотела, чтобы он умер? – усмехнулась Екатерина Викторовна. – Жив, конечно. Проживет еще лет пятьдесят, как минимум, если, конечно, еще кто-нибудь не захочет его пристрелить.

– А поговорить с ним нельзя?

– Нет, моя дорогая, ни в коем случае.

– Почему?

– Он пока не приходил в сознание и еще долго будет находиться в таком состоянии, но это нормально после трепанации.

– Ему делали трепанацию?

– А чего ты хотела – ему изрядную часть черепа выстрелом снесло! Ой, извини, я забыла, ты не любишь о таком слушать… Короче: в реанимации этот твой протеже пролежит еще долго, пока неизвестно, сколько именно. Как только он будет готов к переводу в отделение, я тебе скажу.

– Спасибо, тетя Катя, ты не представляешь, какую радостную весть мне сообщила.

– Не за что, – усмехнулась тетка. – У тебя ко мне больше никаких поручений нет? Мне на летучку пора бежать…

– Пока нет, спасибо еще раз, я тебя обожаю! – весело ответила Надя.

– Взаимно, пока.

– До свидания!

– Так он жив? – недоверчиво переспросила Люсьена.

– Да, жив и проживет еще очень долго, так сказала моя тетушка, – радостно подтвердила Надя. – Девчонки, вы понимаете, что это значит?

– Нам-то все понятно, только никак не соображу, почему милиционер заявил, что Никита умер в машине «Скорой помощи» по дороге в больницу?

– А по-моему, все предельно ясно, – Галина пожала плечами. – Они специально распространили слух о смерти парня, чтобы преступник не повторил попытку убить его! Если бы убийца узнал, что Никита жив, он бы обязательно попытался устранить парня вторично.

– Как бы он смог это сделать? Никита лежит в больнице, там кругом люди, – с сомнением произнесла Люсьена. – Мне кажется, это невозможно.

– Я тебя умоляю! – сморщилась Галя. – Кому понадобится, тот найдет способ. Телевизор не смотришь, Люся?

– Девчонки, хватит спорить, это неважно, – сказала Надежда. – Главное, что Василиса может спокойно выйти из подполья.

– Как это? – округлила Люся глаза. – Ты считаешь, что все уже закончилось?

– Конечно, ведь Никита жив.

– Никита жив, слава богу, но ты забыла, что остался труп Алены, – напомнила Люсьена. – Дело не завершено!

– Я уверена: девушку убил тот же человек, который стрелял в Никиту.

– Откуда у тебя такая уверенность?

– Ну, не знаю, – пробормотала Надя. – Мне кажется, все очевидно…

– Когда кажется, крестись, подруга, – вздохнула Галина. – И Люсьена права, рано говорить «гоп», не перепрыгнув. Нужно дождаться информации от брата Виталия, а уж потом делать выводы.

– А когда Виталий обещал позвонить?

– Он сказал – как только что-то выяснится. Когда именно это произойдет, я понятия не имею.

– Хуже нет – ждать и догонять, – вздохнула Надя. – Хоть бы он сегодня позвонил!