Люся Лютикова - Мальчики – налево, девочки – направо

– Я не убивал, я только портрет… Я не смог, говорю же вам, вот деньги, я отдам, я все равно не смог бы…

Ай да Люся, ай да молодец! Вот и нашла убийцу! Правда, он от всего открещивается, ну да где ж это видано, чтобы душегубы сразу признавались в своих злодеяниях?

Дрожащими руками колдун бросил на стол пачку долларов, перетянутую аптекарской резинкой.

А вот и вещественные доказательства. Ведь за просто так денежки не платят, правда же?

– Сколько тут? – грозно поинтересовалась я.

– Я не знаю, она мне только что это дала, сказала, за отличную работу. Но я ведь ничего не делал! Вы мне верите?

Степан Иванович умоляюще сложил руки на груди.

Так, злым следователем я уже была, теперь настала очередь примерить маску доброго дознавателя.

– Я лично вам верю, а вот прокурор, боюсь, усомнится.

– Что мне сделать? – страдальчески возопил колдун.

– Судьбу человек выбирает сам, – ответствовала я со смутным чувством дежавю. – У вас есть возможность изменить жизнь, я ее вижу. Но решение должно исходить от вас.

Колдун оживился.

– Да, я понял! Я расскажу! Я все расскажу!

Я кивнула.

– Приступайте.

Свобода – это не когда вы делаете, что вам угодно, а когда все вокруг делают, что угодно вам. И такую свободу могут дать только деньги. Большие деньги.

В этом Ася Дмитриевна была твердо убеждена, поэтому, наверное, она и пахала, как каторжная. К колдуну Волгину женщина пришла с деловым предложением: обменять ее хрустящие купюры на любовь некоего Вячеслава Васнецова, который младше ее на …дцать лет. Академик высшей магии провел ряд обрядов и посулил, что в душе мужчины скоро вспыхнет большое и светлое чувство. Степан Иванович не сомневался: такая эффектная и энергичная женщина обязательно добьется своего, какой бы ни была возрастная разница между ней и объектом ее страсти.

Однако этого не случилось. Вскоре Ася Дмитриевна опять примчалась к Волгину, и на этот раз ее лицо не казалось мечтательным. Она была в ярости. В таком состоянии может находиться только дама, чья гордость уязвлена. Колдун заподозрил, что Васнецов ей отказал, возможно, даже оскорбил.

– Я хочу его уничтожить, – заявила клиентка, – нейтрализовать.

– В смысле, порчу наслать?

– Нет, хочу, чтобы он перестал существовать. Сначала как бизнесмен, потом – как человек.

Степану Ивановичу уже приходилось сталкиваться с экзальтированными дамочками, готовыми убить любовника, которого совсем недавно боготворили. Колдун знал, что время – лучший лекарь. Время и нехитрые психологические приемы.

– Хорошо, – сказал он, – но для начала мне понадобится его портрет.

Ася Дмитриевна полезла в сумочку.

– Вот фотография, здесь мы с ним на корпоративной вечеринке.

Волгин покачал головой.

– Нет, мне нужен именно портрет, написанный красками, лучше маслом. И обязательное условие – чтобы Вячеслав добровольно согласился позировать.

– Зачем это?

Прохиндей принялся вдохновенно врать:

– Только в этом случае в портрет перейдет часть души человека и все действия над изображением будут иметь такую же силу, как над самим оригиналом.

На самом деле он придумал уловку с портретом совсем для другой цели. Прежде всего, надеялся, что эта задача окажется непосильной для Аси Дмитриевны и злодейка, выпустив пар в пустых хлопотах, забудет о кровожадных планах. Однако через несколько недель дамочка притащила портрет Васнецова. Волгину ничего не оставалось, как приступить ко второй части представления.

Женщина должна была изрезать портрет на мелкие кусочки, приговаривая заклинание, написанное колдуном специально для этого случая.

– Это особый магический ритуал, который отнимает у человека, изображенного на картине, деньги и здоровье, – важно объяснил Степан Иванович.

В действительности эффект у этого ритуала был приблизительно такой же, как у чучела директора на японских заводах. Любой работник предприятия – от уборщика до главного бухгалтера – может подойти к чучелу и ударить по нему хорошенько. Тем самым японец избавляется от отрицательных эмоций, накопившихся в его душе за трудовой день, и в коллективе вновь воцаряется любовь и дружба.

Ася Дмитриевна послушно повторила текст заклинания, методично изрезала портрет и ушла. На ее губах играла хищно-умиротворенная улыбка. Волгин вздохнул с облегчением: ну, кажется, дамочке полегчало!

Но колдун опять ошибся. Ненависть по-прежнему жила в женском сердце, и вскоре Ася Дмитриевна опять удостоила его своим присутствием. Только теперь ее ярость распространялась и на него.

– Прошло уже два месяца, – зло бросила она, – а с Васнецовым ничего плохого не случилось. Наоборот, бизнес процветает, здоровье отменное, выглядит отлично. Как это понимать?

Степан Иванович попытался было выкрутиться, мол, колдовство – это не швейцарские часы, невозможно рассчитать с точностью до минуты, когда оно начнет действовать. Может статься, у Вячеслава есть астральные защитники и покровители, они-то и препятствуют магическим заклинаниям… Но женщина его осадила:

– Перестаньте молоть чепуху. Я вам не верю. Все вы, мужики, одинаковы. Один раз меня ваш брат уже обманул, больше этот номер не пройдет. Вы обещали, что нейтрализуете Васнецова? Обещали, я вас спрашиваю?

Волгин робко кивнул.

– Так выполняйте свое обещание! Мне все равно, как вы этого добьетесь: будете бить в шаманский бубен, призовете на помощь Зевса или просто прирежете Васнецова в подворотне. Все средства хороши!

Ася Дмитриевна ясно дала понять колдуну: существуют другие люди, которые решают те же проблемы. В их распоряжении, возможно, нет магического кристалла, зато имеется отличная огнестрельная техника. И она обязательно обратится к их услугам. Не пожалеет никаких денег, потому что это дело принципа. Так что, если господин Волгин не хочет получить девять граммов в сердце, ему лучше выполнить обещание. И как можно скорее.

Уходя, Ася Дмитриевна оставила ему фотографию – ту самую, где была запечатлена вместе с Васнецовым. На обороте заказчица написала полное имя бывшего любовника, а также название и адрес его рекламного агентства.

Чего уж тут лукавить, Степан Иванович занервничал. Он видел выражение глаз Аси Дмитриевны и понял, что она не шутит.

– Такая может, очень даже запросто может… – приговаривал мужчина, наливая себе стопочку рябиновой настойки на коньяке. – И все, и закончится твоя молодая жизнь, Адольф. Что же делать? Может, покаяться перед ней? По-простому, по-русски. Упасть на колени и сказать: «Простите, уважаемая Ася Дмитриевна, бес попутал! Не велите казнить, велите слово вымолвить!»

Впервые колдун напился в своем офисе, напился в лоскуты. Хорошо хоть, секретарша уже ушла домой и не видела этого безобразия. Степан Иванович проспал несколько часов на диванчике за ширмой. Проснулся, когда на улице стояла глубокая ночь, и ощутил настоятельную потребность добавить. Рябиновая настойка закончилась, за спиртным надо было идти на улицу.