Дарья Донцова - Микроб без комплексов

– Прямо идиллия, – скривилась я. – А по субботам вы вместе ходите в баню?

– Нет, – серьезно ответила Ирина, – мы никогда не встречаемся. А если случайно где увидимся, делаем вид, что не знакомы. Я хозяйка гостиницы, у меня грандиозные планы, сейчас хочу превратить «Зофью» в престижный отель для приличных постояльцев. А у бывших моих девочек семьи, дети, достойная работа – ни мне, ни им не нужны неприятности. Хотя, я уверена, изредка они вспоминают Лисичку добрым словом.

– Давай вернемся к Федькиной, – предложила я.

Ирина кивнула.

– Когда Звонарева начала в телепрограммах мелькать, я отметила, что она похожа на Марину. Прическа другая, цвет волос отличается, губы полнее, щеки более круглые, нос короче, но в целом сходство удивительное. А потом я купила журнал и там увидела большую фотографию Эдиты. Ясное дело, снимок на компьютере подчистили, но, наверное, художник про шею забыл. На Звонаревой было вечернее платье с декольте. Я на ее ключицы посмотрела и чуть не заорала: они разные – правая косточка вперед торчит, это отлично видно. Знаешь, у каждого человека в основании шеи есть ямка?

– Ну да, – согласилась я.

– Так вот, у Марины справа от углубления выступала кость, а слева нет. Постороннему человеку дефект не заметен, но я-то не чужая! Гляжу на эти разные ключицы, дышу носом. А рядом еще одна фотка – она с Фазилем в обнимку. И подпись: «Продюсер Каримов и любимица публики актриса Эдита Звонарева на премьере фильма „Реки любви“. Тут-то меня и осенило. Вот почему Маринка тогда за незнакомым мужиком очертя голову кинулась, в кабинете у меня вся красная тряслась! Фазиль ей пообещал исполнение мечты! А чего она хотела? Куда поступать приехала?

– В театральный, – пробормотала я.

Ирина кивнула:

– Сложилась картинка. Вот только…

Собеседница вдруг замолчала.

– Что ты недоговариваешь? – забеспокоилась я.

Лисичка встала с кровати и устроилась в кресле.

– Не умри Маринка, никогда б тебе не рассказала! Считаешь, ее убили?

– Да, – твердо ответила я. – И чем дольше тебя слушаю, тем крепче моя уверенность.

Ирина втянула ноги на сиденье.

– Очень меня то фото в журнале заинтересовало. Я целый день думала: она – не она. Встречаются порой похожие люди, не родственники, чужие, а на одно лицо. Ну и решила я кой-чего проверить, пошарила в Интернете. Странную штуку обнаружила! Вот что ты о Звонаревой знаешь?

– Работала в детском театре, играла роли собачек, потом случайно встретила Фазиля и понеслась на реактивной тяге к славе, – я вкратце перечислила вехи творческого пути звезды.

Ирина почесала нос.

– Я-то сначала подумала, что Каримов дал Маринке документы, придумал новую биографию и стал снимать девчонку в кино. Ну разглядел он в ней талант, когда впервые ее увидел, и не ошибся. Но получается, Звонарева раньше жила на свете!

– Ты о чем? – поразилась я.

Лисичка сложила руки на коленях.

– Первый сериал с Эдитой появился за два года до прихода Фазиля в мой дом. Лента называлась «Рай в сердце», ее показывали по центральному каналу, Звонарева там снялась в главной роли. Не успел проект закончиться, как запустили новый, «Дети любви», с той же Эдитой. Интересная ситуация складывалась: включишь одну программу, там «Рай в сердце», ткнешь другую кнопку – «Дети любви», перекинешься на третью – актриса вещает корреспонденту: «Сейчас я снимаюсь в новом фильме, криминальной драме „Банда ножей“. Очень много Звонаревой везде было! А затем вдруг тишина. Старые киношки крутят, но самой Эдиты нет, новое „мыло“ не появляется. Потом Каримов приходит ко мне в дом, выкупает Федькину и, пожалуйста! Очень скоро „Банда ножей“ вышла, и Дита вновь на всех программах появилась.

Лисичка протянула руку, стащила с кровати плед, завернулась в него и продолжила:

– Они разные. Та актриса, что играла Алису в сериале «Рай в сердце», полнее, ходит иначе, взгляд другой и голос тоже стал чуть ниже. Я по пять раз все фильмы переглядела и теперь уверена: сначала в кино снималась Эдита Звонарева, а потом вместо нее Фазиль поставил Маришку.

– Зачем? – поразилась я.

Лисичка пожала плечами.

– Ничего путного в голову не приходит. Но у него наверняка была на то причина. Спроси у Фазиля!

– Он за границей, – с сожалением сказала я.

– И с детьми нестыковка, – задумчиво протянула хозяйка гостиницы. – Везде пишут, что у Звонаревой есть дочь и сын.

– Мальчик приемный, – уточнила я, – он ее племянник…

– Не о нем речь, – перебила меня Лисичка, – о девчонке сейчас говорю.

– О Ляле?

– Ага. Ей вроде пятнадцать? – спросила Ирина.

– Абсолютно верно, – подтвердила я.

– Пятнадцать лет назад Марина принимала клиентов в моем доме, она никогда не рожала детей. Откуда взялась Ляля? – вскинула брови моя собеседница.

– Действительно… – растерялась я. – Значит, ты перепутала.

– Нет, – твердо заявила Ирина. – Говорю же: пересмотрела сериалы много раз. В последних фильмах снималась не Звонарева, а Федькина. Актриса двигается как Маринка, улыбается так же, поворачивается, говорит. Внешность ей слегка изменили, в губы силикон вкачать и нос подправить – плевое дело, а вот манера, скажем, усмехаться, чуть склонив голову, не исчезла. Маринка, когда нервничала, никогда вида не показывала, но у нее начинала чуть-чуть дрожать правая бровь. Не подумай, что это был сильный тик, нет, легкое подрагивание. Так вот, в сериалах, когда у героини особо важная сцена, ее лицо крупно показывают, и тогда хорошо видно: бровь дергается.

– М-да… – крякнула я. – Допустим, ты права. Фазиль заменил одну актрису на другую. Но где же настоящая Звонарева? И неужели родная мать не заметила подмены?

– Не могу же я за тебя всю работу выполнять! – вдруг рассердилась хозяйка гостиницы. – Сама выясняй.

Оказавшись на улице, я позвонила Коробкову с сообщением:

– Есть новости.

– Сходила в интернет-салон? – обрадовался хакер.

– Пока нет, – остудила я его пыл.

– Понятно… – разочарованно протянул Димон.

– Но как раз туда собираюсь, – тут же обнадежила я напарника.

– Супер! – воспрянул он духом.

– А ты пока приготовь мне все сведения об Эдите Звонаревой.

– Хоть сейчас расскажу! – бойко откликнулся Коробок.

– Подожди. Теперь посмотри на все под другим углом, – приказала я. – Вот, скажем, детский театр, в котором некогда играла Дита. Что с ним сейчас? Предположим, что биография Звонаревой фальшивка. Просвети ее под лупой, попытайся найти хоть какие-то нестыковки.

– Разрешите выполнять, мой генерал? – заорал Димон.

– Шагом марш! – ответила я и пошла к метро, чувствуя в ухе боль и шуршание.

Если Коробков начал дурачиться, значит, к нему вернулось отличное настроение. Грустный Димон – настолько противоестественное явление, что я готова сгонять в интернет-салон, который, слава богу, находится в самом центре, неподалеку от одного из входов на станцию метро «Китай-город». Но сначала я зайду в кафе, перекушу, соединюсь с Чеславом, отчитаюсь перед ним и попрошу разрешения потратить некоторое время на версию Димона.