Дарья Донцова - Третий глаз-алмаз

– Нельзя быть одновременно лысым и волосатым, – урезонила я разошедшуюся Аморади.

– Запросто, – не сдалась подруга. – На башке лысина, а тело будто в мохеровом свитере. Только не подумай про меня чего плохого! Я его голым на речке видела. С Юркой Света Лукашина жила, она с ним год продержалась, мы вместе на пляж ходили! Такой гиббон, а бабы пачками падают! Хотя – с его-то деньгами! Если гоблин ездит на «Бентли» и имеет в бумажнике пару платиновых кредиток, он Аполлон.

– Постой, – удивилась я, – только что ты недвусмысленно намекнула, что Юрий существовал за счет любовниц.

– Было, было, но его подобрала Тина Рик, слышала про нее?

– Нет.

– Дашка! Ты где живешь?

– В Москве!

– Похоже, что в тундре! Тина Рик, звезда эстрады семидесятых. Она Юрочку из грязи вытащила, отмыла, одела, он за ней сумочки носил, а потом начал песни писать! Жуткие! Бренд-кенц! Та-та-та! И взлетел! Нынче он богатый, знаменитый, морда гладкая! Женился на проститутке, бывшей подпевке. Говорят, он ее у Вадима Колина отбил. Про него хоть слышала?

– Нет.

– Вау! Он царь пластиковых пакетов! Производит упаковку и мешки с логотипами. Прикинь объем торговли! Теперь Юрка на горе, а его братья и сестра в жопе. Что толку от их музыкального таланта? Один в Австралии, другой в Чехии, а сестричка на Мальте, всех Юрка содержит.

– Похоже, он добрый человек.

– Юрка? Нет, конечно. Ему приятно родственничкам рублик сунуть. «Ах, вы меня презирали, дерьмом считали? Ничего, теперь, чтобы с голоду не подохнуть, в пояс кланяйтесь!»

– Ты же говорила, что Юра мужчина нетрадиционной сексуальной ориентации! – вспомнила я начало беседы.

– И что? Он пидор!

– С огромным количеством любовниц?

– Душевный педераст!

– Ясно, теперь о дочери.

– Маленькая крыса! Вся в папочку, – вскипела Аморади, – я видела, как она няньку по морде колготками хлестала. Весьма крутое поведение для малолетних.

– Ты в курсе, что Варя пропала?

Ритка издала хрюкающий звук.

– Ну… вроде как! Вчера в новостях сообщили… хотя…

– Что?

– Ничего, – Аморади внезапно растеряла всю свою болтливость.

– Почему ты так странно отреагировала на вопрос о похищении? – наседала я.

– Нормально.

– Фраза «вроде как» звучит непонятно!

– Ну…

– Рита!

– Да!

– Это очень важно!

– Ой, прекрати, какое тебе дело до чужих детей! – отрубила Аморади.

Я насторожилась: если Рита пытается скрыть сведения, ежу понятно – они самые важные.

– Хорошо поболтали, – защебетала подруга, – жаль, что ты редко звонишь. Надо нам пересечься, потрепаться… Ну, ладно…

– Стой! Рита! Помнишь, ты сбила человека? Три года назад наехала на мужика, который упал пьяным с тротуара под колеса твоей машины! – Конечно, закон был на стороне Аморади, алкоголик сам оказался виноват, но было отягчающее обстоятельство. Риточка неслась со скоростью восемьдесят километров в час, наплевав на знак «сорок» перед въездом в городок. – И кто тебе тогда помог?

– Мне даже жена того урода «спасибо» сказала, – возмутилась Рита. – Обняла меня в кабинете у следователя и зарыдала от счастья, избавилась наконец от камня на шее, помер ее мучитель.

– Ага, жена всем хороша, только дело-то вела не она. Лучше ответь на вопрос: кто тебя выручил? Кто приехал в местную ментовку и вытащил госпожу Аморади из вонючего обезьянника?

– Дегтярев, – неохотно признала Рита.

– Долг платежом красен!

– И что тебе надо? – с тяжелым вздохом осведомилась Ритка.

– Александру Михайловичу поручили дело о похищении Варвары, – беззастенчиво соврала я. – Ему необходима подробная информация о семье и девочке. Начинай.

– Юрка пидор, богатая сволочь, живет в шикарном доме. Женат на Лизке. У Юрки полно баб, Лизка с ним не расходится, потому что ей это удобно, она дура, но ей повезло, работать не надо. – Рита заныла. – Не то что я, с утра в классе маячу. Юрка в шоу-бизе, значит, Лизку на тусовки зовут, она за вечер пять мест объезжает, вечно ее снимки в глянце. Дочка их Варька – дикое существо, хамка и сволочь в папу, дура в маму. Все.

– Мне показалось, что ты не веришь в версию с похищением, – заметила я.

– Я ничего не знаю!

– Рита! Вспомни про Дегтярева!

– Слушай, – зашептала Аморади. – Юрка мерзкий гад, говорят, он своих нераскрученных девчонок-певичек разным мужикам подкладывает, а если девки отказываются, ноги им ломает. Собрал компромат на всех! Обладает связями! С ним в открытую ругаться никак нельзя. Наболтаю лишнего, а мне потом пасть порвут! Мир тесен, кто-нибудь ляпнет, другой повторит, третий подхватит, четвертый Юрке нашепчет, он кому надо в училище свистнет, и что со мной станет? Рваной тряпкой буду мыть постамент памятника Петру Ильичу Чайковскому.

– Спасибо, – язвительно ответила я, – надеюсь, великий и ужасный Гинзбург никогда не узнает, что ты разносишь слухи о его яркой душевной голубизне.

– Подумаешь, это же глупости, – повеселела Рита.

– Значит, с Варей случилось нечто ужасное? – предположила я.

– Понятия не имею! И вообще! Сплетни я не повторяю, слухи не собираю.

– Ладно, – сдалась я, – но в следующий раз, если случится беда, не звони полковнику, он у нас человек добрый, но с плохой памятью, поэтому всегда записывает фамилии тех, кто его не отблагодарил, на всякий случай, чтобы потом не ошибиться и случайно не помочь во второй раз.

Рита засопела.

– Я правда ничего не знаю.

– Охотно верю, пока.

– Дашута!

– Слушаю.

– Это всего лишь догадки.

– Выкладывай.

– Пару дней назад журнал «Ах» проводил светский праздник: на благотворительном аукционе продавали рисунки малышей. Добрые папеньки выложили немалые денежки, выкупая творчество дочек и сыновей. Собрали изрядную сумму, которая пошла на лечение детей с больным сердцем. Надеюсь, деньги и впрямь достались тем, кто в них нуждается, а не осели в карманах организаторов. Так вот. Варьки среди участниц аукциона не было, хотя картина ее демонстрировалась. Лиза, которая там блистала, заявила, что дочь подхватила ветрянку.

– На мой взгляд, ничего странного, это распространенное детское заболевание, – осторожно заметила я.

– Ха! Ветряной оспой два раза не болеют!

– Не понимаю!

Аморади понизила голос до свистящего шепота.

– В прошлом году я отдыхала в Тунисе. Так себе курортик. Жила в трехзвездочном отеле, он стоял на левом берегу аквапарка, а на правом была более дорогая гостиница, но тоже не фонтан. Детей полно, орут, визжат, место на лежаке надо с шести утра занимать. Но нам, бедным преподавателям, к такому не привыкать.

Я чуть отодвинула от уха трубку: пластик нагрелся от долгой болтовни, а Рита продолжала вещать.

Устав от шума на берегу, Рита пошла искупаться, а когда вернулась к своему лежаку, обнаружила, что он занят девочкой, по виду школьницей младших классов. Тело ее было покрыто прыщами, полотенце Аморади и ее сумка валялись на песке.