Илона Волынская - Шоу одинокого скелета

– Мы… Я помогу!

– Мы… Я помою!

Марья Алексеевна насмешливо оглядела их:

– Надо же, в первый день каникул умудрились поцапаться. Молодцы! Вон в гостиной соседи наши сидят, как всегда, ругаются. Хотите такими же стать? Оставьте бедный фартук в покое, не то в клочки разорвете, и марш отсюда, не желаю ваши кислые физиономии видеть.

Сестры повернулись и вышли из кухни. Пристально посмотрели на Юру и Сашу. Мурка задумалась. Интересно, они всегда так друг к другу относились или просто однажды поссорились и так и не сумели помириться. Ладно, если Кисонька первая к ней обратится, она, так и быть, сразу же сделает шаг навстречу.

В ожидании Кисонькиных действий Мурка искоса глянула на сестру. Поймала такой же, брошенный украдкой, взгляд и демонстративно отвернулась, изучая комнату. И лишь сейчас заметила, что никого из их компании в гостиной нет. Одна только Бомбина потерянно сидела в уголке, от нечего делать прислушиваясь к разговорам взрослых.

Увидев сестер, девчонка просияла и поспешила им навстречу. Обе близняшки невольно сделали шаг назад, но тут же остановились, потому что Бомбина оказалась рядом.

– Все куда-то делись, никого нет, так скучно, – затарахтела Бомбина. Она скорчила обиженную мину и, ткнув в Кисоньку пальцем, прогундела: – Вот ее, Мурочка, ты развлекаешь, а про меня забыла! Это потому, что я тебе не подражаю, не стараюсь подделываться под твои дорогие джинсы, а имею собственное лицо!

– Джинсы ты надеваешь на лицо? – сдерживая ярость, холодно поинтересовалась Мурка. Да какого лешего эта паршивая Бомбина ее сестре гадости говорит! В одну секунду решение было принято: она сама, первая, помирится с Кисонькой! Вот только избавится от зануды Бомбины.

А зануда тем временем робко поинтересовалась:

– Ты не знаешь, куда делся итальянский мальчик?

Мурка издала полустон-полурычание:

– Да нет тут никакого итальянца! Севка местный.

Бомбина саркастически прищурилась:

– Ага, и тот желтый дядя, что в кресле сидит, вовсе не японец? И негров-каннибалов тоже нету, да? – Она ткнула пальцем в чету Мбонго. – И скелет мы в лесу не встретили? Небось они же какого-то бедного прохожего и обглодали.

Торжествующе поглядев на растерявшуюся Мурку, Бомбина скорчила гримасу:

– Сама хочешь, чтобы итальянец за тобой поухаживал? Извини, мне он тоже нравится, тут уж кому повезет. – Бомбина уверенно улыбнулась, явно не сомневаясь, что повезет именно ей. – Не хочешь говорить, где он, сама найду. – Она повернулась, пересекла гостиную и нырнула куда-то в глубь дома.

– Ба-альшие тараканы у девки в голове, – задумчиво пробормотала Мурка. – Пошли, что ли, наших поищем? – глядя в пространство, спросила она.

– Пошли, – повела плечом Кисонька.

Но у домашнего кинотеатра восседали Лена Федорова и госпожа Мбонго, с трепетом наблюдая, как черноволосая мексиканка точит громадную, на весь экран, слезищу. И в бассейне ребят тоже не оказалось. Ухая и прихлебывая из стоящих на бортике пивных бутылок, в нем плескались взрослые. Для детей на нижнем этаже уже не оставалось места.

Понурившись, сестры побрели по лестнице вверх. На втором этаже находилась утепленная веранда. Днем там скучновато, видны лишь крыши и заборы поселка, зато ночью под ней словно раскрывается сказочная страна. Темные дома кажутся игрушечными, а светящиеся прямоугольники окон – добрыми и уютными. И конечно же, именно на веранду и забились остальные сыщики агентства «Белый гусь», прячась от веселящихся взрослых.

Молчаливые, они сидели в темноте. Тихо мерцал экран Вадькиного ноутбука. Катька, обняв Евлампия Харлампиевича, дремала в кресле. А насупленный Сева бесцельно катал по столу карандаш.

– Так и будем дуться? – поинтересовалась Мурка у всей мрачной компании. – Вадька, у тебя совесть есть?

– А чего я-то? – оторвался от экрана Вадька.

– Ты шеф агентства, у тебя все сотрудники перецапались, а ты сидишь, в чате треплешься!

– Да вы с Кисонькой вообще чуть не подрались, а теперь на меня валите!

– А меня этой Бомбине с потрохами сдали, нет чтоб помочь, товарищи называются! – торопливо вклинился в скандал Сева, стремясь вывалить накипевшую обиду.

– Это тебе за… это тебе за… – Катька притормозила, соображая, за что же Сева заслужил такое наказание.

– За что, интересно?

– За скелет, во! Выдумали чушь, напугали. Дурацкий розыгрыш!

– Ребята, – вдруг тихо и как-то заторможенно пробормотала Кисонька. – А этот ваш скелет, он… Он такой костлявый, желтоватый, ухмылка жуткая?

– Кисонька, скелеты только костлявыми и бывают…

– Тогда сами глядите, ваш или нет, – слабеющим голосом произнесла Кисонька и ткнула пальцем в стекло.

По ту сторону веранды, прижав безносый череп к стеклу, им ухмылялся скелет.

Медленно, очень медленно, не отрывая глаз от жуткого видения, сыщики сошлись на середине комнаты. Встали плечом к плечу.

– Он… он нас съест? – тоненько спросила Катька.

Ей на плечо успокаивающе легла Севина ладонь:

– Не боись, мы его сами… – мужественно начал Сева, но голос сорвался, пустил петуха.

– Что «сами»? – раздраженно поинтересовалась Мурка. – Съедим, что ли? Сразу предупреждаю, я против. Не собака, кости глодать!

– Слушайте, как-то глупо! – вдруг возмутился Вадька. – Мы тут, он там, стоим, пялимся друг на друга! В кино он давно бы уже внутрь лез. И вообще, как он там, за окном, держится? Мы же на втором этаже!

И Вадька решительно шагнул навстречу скелету.

– Куда? – разом вскрикнули Катька и Мурка и схватили Вадьку за руки.

– Да пустите вы, разобраться надо! – вскричал Вадька, но разбираться было уже не с кем. Словно напуганный движением, скелет отшатнулся и вдруг резко канул вниз.

Отпихнув девчонок, Вадька бросился к окну.

– Ничего, – разочарованно протянул он, вглядываясь в темноту двора, – и никого. Куда он делся?

– И откуда взялся?

– А может, его и не было? – неуверенно предположил Сева. – Привиделось?

– Ага, всем сразу! – съязвила Катька.

– Бывает, я читал. Массовая галлюцинация называется, – заспорил Сева.

Невдалеке вдруг послышался короткий женский вскрик, а мужской, исполненный отчаяния голос в ужасе воскликнул:

– Нет!

– Это у родителей! – прошептала Кисонька.

– Мама! Папа! – крикнула Мурка и бросилась в коридор. Она отчаянно заколотила в наглухо закрытую дверь родительской спальни. – Мамочка! Что с вами? Папа! Ответьте!

– Что ты кричишь? – Дверь стремительно распахнулась, едва не съездив Мурке по лбу. Мама девчонок недовольно оглядела столпившихся в коридоре ребят. – Что случилось? Палец порезали, голову расшибли?

– Ты кричала! И папа, – задыхаясь, проговорила Мурка.