Маргарита Южина - Свадебный марш на балалайке

А самозванец в телевизоре не унимался: он развалился в кресле, вальяжно махал руками и делился планами:

– Я собираюсь сместить Беликова Матвея Макаровича с его поста – не соответствует, идет на поводу у женщин! Сейчас буду хлопотать, чтобы мне освободили подъезд, больно соседи донимают, их место за пределами города, а возле крыльца надо организовать стоянку.

– А ваши родственники поддерживают эту политику? – мило улыбалась бесчувственная ведущая.

– Из родственников у меня только матушка-маразматичка. В ближайшее время я собираюсь вытолкать ее замуж, а если желающих мужей не найдется, пусть тогда ею займутся специалисты в доме престарелых.

– С вами была программа «Какие люди у нас на блюде!» и гость студии Филин Евдоким Петрович, а также я, ее ведущая Алена Лапина.

Сомнений не оставалось. Олимпиада Петровна медленно поплелась в свою спальню, где завалилась на кровать с душераздирающим грохотом и принялась громогласно страдать. Дусик с вытаращенными глазами немедленно потрусил следом, испуганно подвывая:

– Мамуля-я-я, это что же творится-я-я, а? Это как же меня туда затолкали-то? Я ведь и в мыслях… мама-а-а…

– Уйди, неблагодарное дитя! Я буду оплакивать свои глупые материнские надежды, – пыхтела, пытаясь вытолкать из своей комнаты сына, Олимпиада Петровна.

Она кряхтела, упиралась Дусику в живот и даже два раза небольно пристукнула утюжком, но сын лез в комнату и скулил:

– Ага! Свои надежды она оплакивать будет! А мои? Меня завтра обязательно Беликов с работы турнет! И куда я? Сторожем в детский сад? Опять под пули?

Матушка еще покряхтела и, выскочив из комнаты, уединилась в туалете. Ей надо было обдумать все услышанное. С одной стороны, Дуся планировал ее пристроить в дом престарелых, и это ей не нравилось. Но с другой – обещал выдать ее замуж! Так, может, не стоит слишком журить ребенка?

И все-таки в этот день Олимпиада Петровна сына не простила и впервые за тридцать шесть лет не поцеловала его на ночь.

Утром Дуся проснулся от долгого и нудного звонка.

– Мама! Ну открой же! – нервно выкрикнул он, натягивая одеяло на голову.

Мама не отозвалась, а в дверь все так же настырно звонили.

– Никакого покоя… Ну кто там? – поплелся Дуся к двери, шаркая розовыми тапками с заячьими ушами. – Кто?!

– Шапито! Клоуны приехали! Открывай!

За дверью лгали. Это были вовсе не клоуны, а соседи сверху. Дуся сразу узнал по басу Синякина Леньку, парня наглого, самоуверенного и жадного до мордобоя. Интуиция подсказала Дусе, что пришел сосед по поводу вчерашнего телевизионного наскока. Ясно, Синякин не хочет покидать подъезд и насиженную квартирку, тем более что уже закончил евроремонт. И почему-то Дусе казалось, что парень не поверит, что сам Дуся никакого отношения к передаче не имеет. Как назло, мама уже успела удрать на работу в свой гардероб, поэтому пришлось пойти на маленькую хитрость. Изменив свой бас на мышиный писк, Филин звонко выкрикнул:

– А Дуси нет дома! Он уехал в командировку!

– Ясно… Так вот, передайте ему, что как только он в нашем подъезде объявится, я ему сразу устрою пышное погребение! Хрен с ним, за свой счет!

Дуся за дверью притаился. Он, конечно, понимал: фигушки Ленька раскошелится – не такой дурак, но в остальном не сомневался. Проторчав дома еще около часа, Дуся осторожно выскользнул на улицу и бочком-бочком потрусил на работу. На душе скребли кошки, в глазах застряла горестная слеза, а ноги то и дело поворачивали обратно – впереди предстояла невеселая встреча с главврачом.

– О-о-о! Новоиспеченный начальник! – с фальшивой радостью воскликнул Беликов. Вероятно, он специально ожидал прихода Филина, потому что встретил его в фойе торжественно, как выходил поздравлять только несчастных отцов тройни, и теперь измывался вовсю: – А чего припозднились? Матушку в дом престарелых заталкивали? А зачем сами-то? Уж вы бы приказали… Уж мы бы подсуетились… А вам не туда, зачем вам к грязной работе? Мы вам и кабинетик очистили… в одиннадцатой палате!

В одиннадцатой палате лежали особо нервные роженицы или роженицы с буйным помешательством.

– Стоило ли беспокоиться… – заблеял Дуся.

– Ну как же! – скакал тушканчиком возле него главный, а работники стояли плотным кружком и прыскали в кулаки. – Как же! А где же вам еще развернуться, если не там?! Нет уж, позвольте!

– Я не хочу в одиннадцатую, – упрямился Дуся, ковыряя носком ботинка пол.

– А куда? Вы хотите в мой кабинет?

– Да, – потупился санитар и землянично заалел.

– Вон! Вон из роддома!!! И даже не вздумайте здесь когда-нибудь рожать!!! Ищите для себя другое место!!! – уже не сдерживаясь, визжал Матвей Макарович и швырялся в Дусю ватными тампонами.

Такого неожиданного поворота Евдоким Петрович совершенно не ожидал: меньше чем за сутки он лишился работы, уважения соседей и сострадания матери. И что самое обидное, был невинен как агнец!

Утирая мясистый нос, Дуся спешил домой. Больше всего ему сейчас хотелось забраться на диван, укрыться пледом и уснуть. Ну и проснуться потом, когда уже все выяснится. Но до спасительного дивана надо было еще добраться, не приведи бог натолкнуться на свирепого Синякина.

На цыпочках Дуся прокрался к квартире, шустро крутанул ключ, прыгнул в коридор и захлопнул дверь. Все! Теперь он в безопасности! Филин шумно отдышался.

– Ну вот, а я думала, что мне до вечера здесь придется сидеть, – послышался веселый смешок из комнаты.

На мамином кресле, прямо с ногами (!), сидела неизвестная девица и поигрывала ключиками.

– Одевайтесь, – велела она и поднялась.

– А я еще и не раздевался… – с удовольствием захрюкал Дуся, бросая застенчивые взгляды на гостью.

– Хорошо, тогда поехали.

– Э…э…э… Мне бы хотелось… А куда это, собственно? – заволновался Дуся.

Девушка была довольно миленькой: светлые волосы до пояса, собранные в хвост, огромные карие глаза, пухлые губы и стройная фигурка. Дуся с радостью мог бы посидеть с ней дома, угостить ее мамиными булочками, показать ей свою коллекцию гусениц и даже, может быть, почитать с ней мамин дневник, который та с прилежностью писала уже пятый год и хранила за бачком унитаза. Однако ехать с незнакомой девицей неизвестно куда Дуся опасался.

– Ну? Шевелитесь! – уверено рявкнула девица, и Дуся от неожиданности присел. Он и не знал, что такое чудесное создание может издавать столь властные звуки.

– А куда вы меня приглашаете? Учтите, на обед в ресторане у меня нет финансов, – отбежал хозяин в глубь комнаты.

– Вот и поедешь их зарабатывать, – пожала плечами девица, переходя на фамильярное «ты».

Дуся не хотел зарабатывать, он вообще побаивался этой маленькой, хрупкой девчонки, и потом – у него же горе! Она должна с этим считаться!