Ирина Хрусталева - Летучее недоразумение

– Ой, мамочки, все, про нас забыли, и корабль уже пошел на дно, – прохрипела Надя и завыла в голос: – А-а-а!

– Прекрати немедленно, иначе я за себя не ручаюсь, – прикрикнула на сестру Евгения, топнув ногой. – Истерика здесь неуместна, неужели ты этого не понимаешь? Иди за мной, – строго приказала она и начала подниматься по лестнице.

Надежда послушно полезла за ней, но не на ногах, а на четвереньках, при этом продолжая потихоньку скулить:

– Мамочки, ничегошеньки-то я не успела, ни дом построить, ни дерево посадить, ни сына родить. За что же это, господи? Я и в церковь хожу, и свечки зажигаю, даже постюсь… нет, пощусь… в общем, мяса не ем. Господи, неужели ты дашь нам умереть, таким молодым, в каком-то чужом и далеком Индийском океане? Нас же здесь никогда и никто не найдет, даже не похоронят по-человечески, – всхлипывала девушка.

– Замолчи, Надежда, и не смей заранее панихиду петь! Я лично умирать не собираюсь, еще слишком многое не сделано, – снова прикрикнула Женя и, повернувшись, увидела неестественно бледное лицо сестры. Та продолжала что-то бормотать посиневшими губами, поминутно всхлипывая.

У Жени защемило в груди от жалости, и она через силу улыбнулась.

– Успокойся, Наденька, все будет о’кей, я тебе обещаю, – подмигнула она, чтобы хоть чем-то успокоить сестру. Хотя, если честно, Женя уже сама была готова присоединиться к ней и удариться в истерику от ужаса. – Не бойся, сестренка, прорвемся, – снова уверенно проговорила она, еще сильнее сжимая ее руку. – Жизнь не может быть такой несправедливой. Мы обязательно выкрутимся, вот увидишь.

Надя посмотрела на Женю совершенно безумными глазами, явно не слыша ничего, что она говорит, потом бросила взгляд на ручеек, который стекал по лестнице, и завыла с новой силой:

– О-о-ой, говорила мне Алена – лучше поехать в деревню к ее бабушке, там и речка есть, и фрукты в саду, без химии всякой. Нет, на экзотику потянуло! Зачем я тебя только послушала-а-а-а? А все ты-ы-ы! Круиз, круиз, горящие путевки, совсем недорогие. Вот тебе и недорогие, – взвизгивала она. При этом девушка старалась не отставать от сестры, мертвой хваткой вцепившись в ее руку, и самоотверженно ползла по лестнице. – Лучше бы они действительно сгорели, эти путевки, зато мы бы не утонули, – продолжала подвывать она. – А теперь утоне-е-ем!

– Заткнись, очень тебя прошу, – снова не выдержав завываний сестры, раздраженно прикрикнула Евгения. – Паника – очень плохой помощник в данной ситуации. Возьми себя в руки и не наводи тоску своими причитаниями, и так тошно. Удивляюсь я на тебя, Надежда, никогда не думала, что ты такая паникерша! Вроде намного спокойнее и рассудительнее меня, а сейчас ведешь себя, как припадочная истеричка, – процедила она сквозь зубы. – Не ожидала я от тебя такого.

– Мне плохо, – простонала Надя. – Женя, мне плохо, меня сейчас стошнит, я не хочу умирать… все, я уже умираю, – закатила она глаза под лоб и схватилась рукой за сердце.

– Прекрати немедленно! – со всей силы рявкнула Евгения и, резко повернувшись к сестре, посмотрела на нее строгими глазами. – Мне ненамного лучше, чем тебе. Я же не валяюсь и не бьюсь здесь в конвульсиях? Еще неизвестно, чем все закончится.

– А я про что? – с новой силой взвыла Надежда. – Я и говорю, что для нас уже все закончилось, а мы и не успели ничегошеньки! Помнишь фильм про «Титаник»? Вот и мы так же, о-о-ой, мамочки-и-и, – взгвизнула она, когда корабль сильно качнуло из стороны в сторону. – Точно, как на «Титанике», в том фильме! Все, я умираю, – снова повторила она и еще крепче вцепилась в руку Евгении.

– Дура, она где хочешь дура, хоть дома, хоть в Индийском океане, – сплюнула Женя, поняв тщетность своих доводов и попыток привести сестру в адекватное состояние. Та совершенно ее не слышала. – При чем здесь «Титаник», он сто лет назад потонул! Я как раз говорю о том, что все должно хорошо закончиться. Слава богу, на дворе двадцать первый век, нам просто не позволят утонуть, это невозможно, – уже более мягко проговорила она, видя, насколько сильно перепугана сестра. – Не дрейфь, Надюша, у нас с тобой все еще впереди, верь мне, – пропыхтела Женя, продолжая тащить сестру наверх.

«Во всяком случае, сама очень хочу верить в это», – уже про себя подумала она.

– Твои бы слова да богу в уши. Мне совсем умирать неохота, – стуча зубами, пробормотала в ответ Надя. – Никогда не думала, что закончу свою жизнь посреди океана! Здесь еще и акулы водятся, – передернулась она и затравленно посмотрела по сторонам, как будто акулы могли появиться прямо здесь в любую минуту.

К тому времени девушкам удалось доползти до верха, и их тут же затянул водоворот людских тел. Паника была страшной, все бежали куда-то, кричали что-то, и в первую минуту вся эта суматоха буквально оглушила девушек. Соленые брызги бушующего океана моментально окатили их с ног до головы, отчего резко перехватило дыхание. Надя что-то кричала, но Женя ее не слышала из-за страшного рева бури за бортом судна. Увидев воочию, что творится вокруг, она вдруг ощутила такой ужас, что резко остановилась в растерянности. Глубоко вдохнув грудью несколько раз, Женя тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и, еще крепче ухватив сестру за руку, поволокла ее, увлекаемая общим потоком, на верхнюю палубу. Их бросало из стороны в сторону вместе с кораблем, и они едва могли держать равновесие. Женя совершенно не испытывала признаков морской болезни, которая совсем недавно свалила ее с ног. Видно, в момент особой опасности организм девушки сконцентрировался совершенно на другой проблеме: «Выжить… любой ценой, но выжить!»

– Женька, посмотри, кажется, берег, – проговорила Надя, показывая рукой на небольшую полоску суши.

Евгения, прищурив глаза, посмотрела в ту сторону, куда показывала сестра. В самом деле, на горизонте явно проступали признаки твердой земли. Женя без сил опустилась на прежнее место и прикрыла глаза. Вот уже больше суток их мотает в открытом океане, под палящим солнцем, и девушки уже потеряли всякую надежду на спасение. Ни еды, ни воды у них не было, поэтому девушки были сейчас похожи на две вяленые воблы. Все эмоции притупились, сознание работало отрывками и нехотя. До уплывающего сознания Евгении вдруг дошло, что совсем рядом – твердая земля, а это значит спасение! Она резко села на полу катера и, широко раскрыв глаза, начала рассматривать то, что виднелось вдали. Это была полоска земли, в этом не приходилось сомневаться, но… была она не так уж и близко.

– Нам не доплыть туда, слишком далеко, ты же сама видишь, – сделала Женя неутешительное заключение и снова обессиленно опустилась на палубу. Она устало прикрыла глаза, из которых тихо потекли слезы. – Нам никогда не добраться туда, – еле слышно, одними лишь губами прошептала девушка.