Ирина Хрусталева - Гувернантка в набедренной повязке

– Она в солярии, – беспечно махнув ручкой, ответил мальчик. – Надоела она мне уже, пап, – откровенно признался он. – Только и знает, что по телефону болтать, совсем со мной играть перестала.

– Ладно, разберемся, – сдержанно ответил Роман. – Пойдемте, Карина, поговорим, – сказал он девушке.

Когда они пришли в кабинет, Юдин предложил «гостье» присесть в кресло, а сам расположился за своим письменным столом.

– Итак, что все это значит? – спросил он и посмотрел на Карину хмурым взглядом. – После того, что между нами произошло, я крайне удивлен: никак не рассчитывал видеть вас вновь в своем доме.

– Роман Александрович, я, честное слово, не хотела ехать сюда, но меня уговорила Галя, моя подруга, вы ее знаете, – начала говорить девушка, нервно теребя носовой платок в своих руках.

– Мы же с вами давно договорились, что вполне обойдемся именем, – сморщился мужчина. – И перестаньте трястись, я не собираюсь вас есть на ужин… Вполне обойдусь блинами, – буркнул он.

– Это от волнения, – пролепетала девушка, вытирая вспотевшие ладони платочком.

– Я внимательно слушаю вас, Карина, – уже более мягко произнес мужчина.

– Понимаете, Роман, дело в том, что… случилось нечто ужасное. Нет, не так. Понимаете, Роман, случилось так… нет, опять не то. Вы помните?.. Нет, опять что-то не то, – бормотала Карина, мучительно подбирая слова, с которых хотела начать рассказывать обо всем.

– А покороче нельзя? – не выдержал Юдин. – Удивляюсь, что вы – адвокат, вы же двух слов связать не можете. Что вы там бормочете себе под нос?

– Наших с вами клиентов убили, – выпалила девушка. – И слова я прекрасно умею связывать, просто очень волнуюсь сейчас и не знаю, с чего начать, – раздраженно добавила она.

– Я всегда предпочитаю начинать с начала, а не с конца, – заметил Роман и тут же посмотрел на Карину ошарашенным взглядом: – Что вы сказали?! Кого убили?!

– Троицких убили, мужа и жену! Тех, чьи интересы мы защищали с вами в суде, – ответила девушка. – И не нужно на меня так смотреть! Меня уже два раза в прокуратуру вызывали, и вас наверняка вызовут. Но не в этом дело. Нет, в этом, конечно, тоже дело… Черт, да что же это такое-то? – сама на себя посетовала Карина. – Действительно, не могу никак двух слов связать. Короче, вы помните тот скандал в суде, который учинила эта супружеская пара?

– Естественно, – пожал Юдин плечами. – И это каким-то образом связано с убийствами?

– Самым прямым. И самое главное – что теперь и меня тоже хотят убить, – проговорила девушка упавшим голосом.

– Вас? – удивленно вскинул брови Юдин, с недоверием глядя на девушку.

– Да, меня.

– А вы ничего не путаете? – с подозрением спросил он.

– Нет, я ничего не путаю, на меня уже несколько раз покушались, – хмуро проговорила Карина.

– Но за что?

– А вот за это, – и Карина, вытащив из кармана пиджака конверт с диском, показала его Роману.

– Что это? – нахмурился Юдин.

– Это диск-носитель, мне его каким-то образом переслала Троицкая, моя клиентка, и он содержит какую-то информацию… думаю, что криминальную, если верить ее словам. Она сказала мне тогда, на суде, что перешлет мне информацию на электронную почту, и взяла у меня адрес. Но ничего не прислала, а утром я узнала, что ее убили. Естественно, я подумала, что это муж ее убил, потому что он мог слышать, как она мне говорила об этой информации. А потом стало известно, что его самого тоже убили. И теперь пытаются и меня убить. Я только вчера обнаружила этот диск у себя в почтовом ящике. А в ту ночь ко мне в квартиру тоже приходили, и по голове… а Галя в это время из клуба… и нашла меня, – скороговоркой выдавала Карина информацию, путаясь в словах и нервно хлопая глазами. – А потом меня в метро, под поезд… а там дядька толстый… А ночью мне позвонили и приказали отнести этот носитель на Белорусский вокзал, в камеру хранения. А Содомский испугался со мной связываться, у него инвесторы. А гантели лежали на балконе, потом каким-то образом в кладовке оказались, и если бы не телефонный звонок, тогда – все… А Галя решила, что лучше у вас, потому что здесь поселок охраняется и никого чужих не пускают. А мама на даче одна, и я ее тоже… Вот, – выдохнула она и уставилась на Романа испуганными глазами. – И теперь… я не знаю, что мне делать, поэтому к вам… Вернее, я уже знаю, что делать, но не знаю, с чего начать. Нет, начать тоже знаю… я просто не знаю… О, господи, я снова запуталась, – простонала Карина.

Юдин внимательно выслушал ее, так ничего и не поняв в беспорядочном наборе слов. Когда она снова открыла рот, чтобы говорить дальше, он резко прервал ее:

– Стоп! Ничего пока больше не говорите. Сначала успокойтесь, соберитесь с мыслями, – строго приказал он. – Я думаю, что вам сейчас не помешает рюмка коньяку, – проговорил он и встал, чтобы пройти к бару.

– Я не пью, – пискнула Карина и смахнула со щеки слезинку, которая выкатилась из ее левого глаза.

– Я тоже не пью, но иногда это очень помогает, – улыбнулся Юдин, протягивая девушке крошечную рюмку с коньяком. – Здесь всего тридцать граммов, вы их даже не почувствуете, зато успокоитесь.

Карина взяла рюмку и неуверенно посмотрела на мужчину.

– Пейте, пейте, это вам сейчас очень нужно, – подбодрил он Карину.

Девушка выпила коньяк и, зажав рот тыльной стороной ладони, закашлялась.

– А теперь закусите, – засмеялся Юдин, видя, как захлопала вытаращенными глазами его гостья, и протянул ей конфету. – Вот и замечательно, – кивнул он головой, глядя, как девушка жует конфету. – Успокоились?

Карина кивнула головой в знак согласия и неуверенно улыбнулась.

– А теперь давайте-ка, Карина, повторите все с самого начала: по порядку и как можно подробнее. И по возможности спокойно, – улыбнулся он. – Вас никто не торопит, и никто за вами не гонится.

– Ага, – кивнула она головой. – Я сейчас попробую.

Девушка, прикрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнула воздух и начала говорить. Сначала неуверенно, но по ходу повествования она набирала «обороты», и вскоре ее речь потекла ровно. Она рассказывала с подробностями и уже почти спокойно.

– Вот так, Роман, мы и попали с мамой в ваш дом, – тяжело вздохнула Карина, закончив свой рассказ. – Вы не очень сердитесь на меня? – спросила она.

– Не говорите глупости, – нахмурил брови мужчина. – Почему я должен сердиться на вас? Вы – всего лишь женщина, и будь я на вашем месте, наверное, поступил бы точно так же. Хотя, откровенно говоря, немного сержусь.

– Я так и думала, – тяжело вздохнула Карина. – Я очень хорошо вас понимаю. После такого спектакля, который я здесь… ай, даже вспоминать не хочется. Я прекрасно вас понимаю, – повторила она.

– Плохо понимаете, – усмехнулся Юдин. – Я сержусь на вас совсем не за тот спектакль, который вы здесь разыграли, а совсем по другому поводу.