Ирина Хрусталева - Диджей сарафанного радио

Лера доехала до пригородного городка за полтора часа и практически сразу же нашла нужную ей улицу и дом. Пройдя через покосившуюся калитку, минуя захламленный двор и приблизившись к крыльцу, она с опаской ступила на скрипучую лестницу. Та сразу же зашаталась, и девушка нервно схватилась за перила.

– О господи, еще не хватало уехать отсюда с переломанными конечностями, – проворчала она.

Осторожно ступая, Лера преодолела пять ступеней и, добравшись до двери, постучала. Подождав некоторое время, она постучала снова и, не дождавшись ответа, дернула за ручку. Дверь легко поддалась, и сыщица крикнула:

– Эй, хозяева, есть кто живой? Можно войти?

– Проходи, чего орать-то? – ответил скрипучий голос то ли старухи, то ли старика. Валерия смело переступила через порог и, миновав небольшие сени, вроде предбанника, оказалась в просторной комнате. Она обвела помещение взглядом и увидела у окна кресло-качалку, в которой спиной к ней кто-то сидел.

– Здравствуйте, – проговорила девушка.

– И тебе не хворать, – ответили ей. – Проходи сюда, к свету, не люблю разговаривать с человеком, которого не вижу. Из-за этого и телефоны всякие не люблю, – ворчливо произнес сидевший в кресле человек. Лера прошла к окну и, остановившись, изумленно вскинула брови. Она увидела благообразную старушку в беленькой косыночке, чем была крайне удивлена. Скрипучий голос никак не вязался с внешностью этой бабули. Та с интересом смотрела на сыщицу лукавым взглядом и ничего не говорила.

«Прямо божий одуванчик на вид, а по голосу и не скажешь», – подумала Лера и невольно улыбнулась.

– Добрый день, – снова поздоровалась она.

– А это с какой стороны посмотреть. Для кого-то, может, он и добрый, а для кого-то и не очень, – как-то странно ответила старушка. – Тебе чего? – тут же спросила она.

– Я ищу Виктора, мне дали ваш адрес. Сказали, что он у вас угол снимает, – объяснила Валерия.

– А тебе он зачем понадобился? – вскинула бабка глаза. – На вид ты вроде девка приличная.

– А Виктором только неприличные интересуются? – улыбнулась Лера.

– Каков поп, таков и приход, – снова ответила бабка странной фразой. – Ты мне не ответила, зачем тебе нужен Виктор? – повторила она.

– Мне нужно у него кое-что спросить.

– Нету его.

– А когда будет?

– Думаю, что уже никогда.

– Почему?

– Съехал он.

– А куда, не сказал?

– Нет, не сказал. Да я и не спрашивала, мне это ни к чему, – равнодушно ответила старуха.

– Извините, не знаю вашего имени-отчества, – улыбнулась Валерия. – А можно мне у вас кое-что спросить?

– Клавдия Назаровна меня зовут. Спрашивай, если смогу, отвечу, а нет, то не обессудь.

– А мое имя Валерия, – в свою очередь представилась девушка. – Ой, я совсем забыла, – спохватилась она и полезла в сумку. – Я вам конфеты привезла, печенье и вафли. Мне ваша знакомая сказала, что вы очень сладости любите, – показывая на большой пакет, наполненный всевозможными конфетами, проговорила Лера.

– Какая еще знакомая? – нахмурилась бабка. – Я уж забыла, когда виделась с кем-то, из дома выхожу только в магазин.

– Нина Сергеевна, которая на рынке бутылки собирает.

– Так это она тебе адрес мой дала? – уже более мягким голосом спросила Клавдия Назаровна, умильно глядя на пакет со сладостями.

– Да, она, – кивнула Лера головой. – Мне Виктор очень нужен, я прямо сразу и поехала к вам.

– Натворил чего Виктор-то?

– Нет, не натворил, просто он знает местонахождение человека, которого разыскивают родственники, – на ходу придумывала сыщица. – Он болен, у него провалы в памяти. Ушел из дома уже месяц назад, и его никак не могут найти. А тут один человек сказал, что видел его вместе с Виктором.

– Ты из милиции, что ли? – спросила бабка, нахмурив седые брови.

– Нет, я частный детектив, – откровенно призналась Валерия. – Меня родственники пропавшего наняли, чтобы я его разыскала. Говорят, от милиции никакого толку, решили обратиться в частный сыск.

– Это верно, от милиции толку никакого, – согласилась старуха. – У меня тоже десять лет назад сын пропал, так и не нашли.

– Да что вы говорите? – ахнула Лера. – А при каких обстоятельствах он пропал? – спросила она, решив поддержать разговор. А дальше будет видно.

– На автомобильный рынок поехал, машину покупать. С тех пор его никто и не видел, – вздохнула Клавдия Назаровна. – Жена его через год замуж вышла. У них-то гражданский брак был, во грехе пять лет жили. Детей не было, поэтому в ЗАГС не торопились, – с готовностью начала она рассказывать. – А за второго-то Марина официально замуж вышла. Я ее не осуждаю, жизнь-то продолжаться должна, что бы ни случилось. Я уж сколько лет одна живу, поэтому и пускаю на постой всех, кто ни попросится. Вот и Виктора этого… Пойдем на кухню, я самовар сейчас вскипячу, – вдруг неожиданно предложила она.

Валерия с радостью согласилась, надеясь, что сможет узнать у этой бабули что-то интересное о Викторе. Клавдия Назаровна встала и пошла в сторону кухни довольно-таки твердыми шагами.

– Дом в упадок пришел совсем, а чтобы починить, ни денег, ни сил уж не осталось, – проворчала бабка. – Думала, если постояльцев буду брать, они хоть чем-нибудь помогут, да где там, – махнула она рукой. – У всех свои дела, свои заботы. Я за постой-то всего тысячу рублей брала, а сейчас тысяча – пару раз в магазин сходить, и все, на цены смотреть страшно.

Старуха, войдя в кухню, тут же поставила на стол электрический самовар, налила воду и включила вилку в розетку.

– Он хоть и не на дровах, но все равно приятно, – отметила она. – Как в старое доброе время, когда за столом все семейство собиралось. Никогда не думала, что так жизнь сложится и на старости лет я одна-одинешенька останусь.

– У вас была большая семья? – спросила Валерия.

– Когда-то была, – снова вздохнула бабуля. – Мать с отцом, нас три сестры, я самая старшая.

– Ну, мать с отцом понятно, умерли уже, – сказала Лера. – А сестры?

– А сестры тоже умерли, давно, и в один день.

– Как так?

– Во время пожара, в доме угорели. Давно… мы тогда еще молодыми были. Я не замужем была, девятнадцати лет, а им и вовсе – шестнадцать и четырнадцать.

– Горе-то какое! – ахнула Валерия.

– Да, горе, – согласилась Клавдия Назаровна. – Мама после этого слегла и больше не встала. А отец тоже через три года помер, спился после того, как мать умерла. Я два года спустя замуж вышла, сына родила, думала, жизнь наладилась, ан нет. Через семь лет совместной жизни муж мой в аварию попал, без обеих ног остался, не смог так жить, руки на себя наложил. Вся моя надежда была на сына, он у меня хорошим был. Вырос, в армии отслужил, а когда вернулся, сразу учиться пошел. Потом на стройке работал, на кране. А когда эта перестройка-то началась, и вовсе на хорошую работу устроился. Личным водителем был у какого-то очень богатого человека. Тот ему большие деньги платил. У сына моего хоть и своя жизнь была, а про меня он никогда не забывал. Продукты привозил, по дому помочь – это всегда. Как выходной, ко мне приезжал. То крышу починит, то забор поправит, то огород вскопает, я и горя не знала и ни в чем не нуждалась. Сама тоже тогда неплохо зарабатывала… лучше бы я тех денег никогда не видела, – как-то странно проговорила старуха. – А десять лет назад и сына не стало. Мне уж больше и делать здесь нечего, на земле-то, только господь никак не забирает. А зачем мне жить, когда сына больше нет? Руки на себя наложить не могу, грех это большой, а я человек верующий.