Татьяна Луганцева - Айсберг в джакузи

— Что с ребенком? Он жив?

— Приходит в себя, — ответили ему, — будет жить. Вы спасли его!

— Это чудо, просто чудо… — прошептал в ответ Эрвин.

Анна бежала по набережной, размахивая руками. Она с разбега бросилась к нему на грудь.

— Эрвин! Боже! Какой кошмар! Какой ты молодец! Как тебе удалось найти мальчика в воде?!

— Я плохо понимаю, — ответил Эрвин, его сотрясал озноб.

Анна подняла глаза и увидела, как один из фонарей на верхней набережной начал вдруг мигать. То подъехала машина «Скорой помощи». Мальчика вместе с его матерью погрузили в нее и увезли в клинику. Эрвина как героя отнесли назад к бассейну и принялись реанимировать всеми доступными народными средствами, так как от медицинской помощи он отказался. Его тело растерли спиртом, дали выпить выдержанного коньяка, вытерли полотенцами. После этого Эрвин оделся, но уйти им с Анной помешал мужчина с кудрявыми волосами и «пивным» брюшком.

— Куда же вы?

— Как куда? Домой, — растерялся Эрвин, обнимая свою спутницу за талию.

Она же чувствовала до сих пор дрожь в его теле то ли от нервного перевозбуждения, то ли от холода.

— Да вы что? Какое — домой? Мне же не простят, что я просто так вас отпустил! Простите, не представился. Меня зовут Чарли, я — хозяин этого заведения. Что бы обо мне говорили, если бы здесь погиб ребенок, несмотря на штат спасателей! Приехала бы полиция, опечатали бы все, меня лишили лицензии и так далее! Какой вы ловкий и смелый! Я не могу вас так отпустить. Я просто обязан вас вознаградить!

— Мне не нужны деньги, — сухо ответил Эрвин.

— Тогда ужин! Я не отпущу вас без ужина! — Добродушный толстяк преградил им путь к отступлению. Эрвину и Анне ничего не оставалось делать, как согласиться и подняться на второй этаж баржи, где их усадили за центральный столик и стали обслуживать как президентскую чету. Аня только сейчас почувствовала, что она зверски голодна. Ведь за весь день они нормально не ели, только и делали, что пили кофе. Поэтому она очень обрадовалась большому сочному куску мяса, жаренному на гриле, овощному салату и морепродуктам. А сто граммов коньяка окончательно ее согрели. Кстати, добродушный хозяин лично обслуживал спасителя своей репутации и принес им два теплых клетчатых пледа.

— Я звонил, с мальчиком все в порядке, — обрадовал он их хорошей новостью.

— Мы очень рады, — вздохнул Эрвин.

— А его мать хочет узнать ваше имя, чтобы принести свою благодарность, — продолжал Чарли.

— А вот это совершенно необязательно, — ответил Эрвин.

— Хотите остаться неизвестным героем?

— Не героем, — ответил Эрвин.

— Ну что же… ваше дело. Наслаждайтесь вечером, не смею вас упрашивать.

Вечер для молодых людей после жуткого случая, который закончился благополучно, подошел к своему логическому завершению. Они сидели на барже, вдыхая свежий воздух с Дуная, закутавшись в теплые пледы, перед ними на столе стояла вкусная еда.

— Я горжусь тобой, — сказала Анна.

— Я рад, что не разочаровал тебя, но в тот момент я думал только о том, как спасти мальчишку.

— Ты — молодец.

— Надеюсь, Чарли учтет, что случилось, и борта бассейна сделает выше, чтобы такое больше не повторилось.

— Или повесит напоминание родителям, чтобы лучше следили за своими детьми, — согласилась Аня.

На их столе горела свеча в стеклянном плафоне, чтобы пламя не задул ветер. Она бросала таинственные блики на лица Эрвина и Анны. Его волосы были еще влажными, а глаза смотрели с особой нежностью.

— Надеюсь, ты не воспользуешься тем, что я пьяна? — спросила Аня, всерьез опасаясь за свою честь.

— Ни за что, — заверил ее Эрвин, — честно говоря, я очень устал и не смогу доехать до дома. Не поддержишь ли ты мое предложение?

— В каком смысле?

— Переночуем у моих знакомых, они тебе очень понравятся, — предложил он.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответила Анна, ей вдруг показалось, что плавучее средство, где они находятся, стало предательски раскачиваться.

— Это пара выходцев из России, они содержат музей старинных предметов русского быта. Он находится рядом на набережной.

— Мы будем спать в музее? — удивилась Анна.

— Экспозиция располагается на первом этаже, а на втором у них апартаменты для жилья.

— А мы не помешаем им?

— Конечно, нет! — заверил Эрвин.

— Хорошо, идем, — согласилась девушка.

Чарли, заметив, что его гости собираются уходить, немедленно дал распоряжение принести им фирменный десерт — штрудель и, конечно же, кофе, все тот же, с молочной пенкой.

— Кофе? — уныло переспросила Аня. — Вы его и вечером пьете?

— Весь день, — подтвердил Ламар, — меланж…

— Я уже выучила. В Вене не пропадешь, если будешь знать одно-единственное слово «меланж». В любом кафе сразу же обслужат.

Эрвин рассмеялся.

— Ты говоришь с легким акцентом, и это слово в твоих устах звучит просто сексуальным призывом.

— У меня акцент? Я думала, что говорю чисто, — обиженно заметила она.

— Ладно, пошли, — Эрвин взял ее за руку, — доверься мне.

После этих слов баржа стала раскачиваться еще сильнее.

Василий и Любовь оказались интересными людьми. Несмотря на поздний час, они выглядели бодрыми и как будто совсем не собирались спать. Они очень обрадовались появлению Эрвина, да и Анну встретили как родную. Она поняла, почему Эрвин рвался сюда, похоже, что эти пожилые люди были его друзьями. Их особняк выглядел так же мило, как и они сами. Дом был старинный, стоял немного в стороне от набережной в тихом уединенном месте. Внутри обстановка была музейная, хотя из-за количества старых вещей, буквально приплюснутых друг к другу, он больше напоминал антикварную лавку.

— Как же я рада тебя видеть! Почему ты мокрый? Как твоя бабушка? Почему давно не заходил? Кто твоя прекрасная спутница? Аня? Русская? Ой, Вася, девушка русская?! Какая радость! Счастье!! И красавица такая! Эрвин, почему раньше не познакомил нас с Анечкой? Где вы встретились? Уж не в нашей ли русской общине? — Рот у тети Любы просто не закрывался, и голова у Ани стала пухнуть на глазах.

Эрвин не мог вставить ни одного слова, пока муж словоохотливой Любы не прервал ее:

— Да хватит тарахтеть! Люди с дороги, устали.

— Ничего ты не понимаешь! Анечка у нас первый раз, она не была в нашем музее, так ведь?

Анна открыла рот, чтобы подтвердить догадку Любови, но уже была подхвачена ею под руку.

— Идем, дорогая, я тебе все покажу! Мы с мужем где могли собирали старинные русские вещи и открыли музей. Такой маленький островок русского быта в одной из самых культурных столиц Европы. Мы гордимся своим музеем, здесь и живем на верхнем этаже. Как тебе? Смотри. Оренбургские платки, расшитые валенки! Не поверишь, зашла к нам как-то жена мэра города и просто влюбилась в эти валенки с кружевами и художественным узором. Ты не представляешь, как она упрашивала меня продать их ей. Она собиралась прогуливаться в них в горах по снегу перед гостями в своем поместье. Я ни за что не согласилась, хотя предлагались большие деньги! Ей там прогуливаться в узком кругу своих знакомых, а здесь многие люди смогут полюбоваться и оценить ручную работу мастера. Нам с таким трудом удалось раздобыть эти экспонаты. По людям, по знакомым, через русскую общину! И многие сразу же оговаривали, что отрывают вещь от сердца исключительно для музея, а не для продажи и личного пользования. Вот здесь, смотри, у нас целая коллекция старинных самоваров, хохломские поделки, гжель и еще много чего интересного. Для тебя это, может быть, и обычные вещи, но для иностранцев они представляют большой интерес.